Флорис. Петербургский рыцарь - Жаклин Монсиньи

— Времени мало, — бросил он, высвобождая одну руку, чтобы протянуть им два напильника. Затем он трижды дернул за веревку. Это был сигнал для Адриана: тот начал подниматься. И хотя для него подъем уже был менее сложным, тем не менее его нельзя было считать увеселительной прогулкой.

— О! Флорис, Флорис, — прошептала царевна, — значит, вы не забыли обо мне.

Слезы катились по ее холодным щекам и тут же превращались в льдинки. В этот миг Флорис почувствовал себя вознагражденным за все перенесенные мучения. Его мокрые от снега черные кудри налипли на лоб, зеленые глаза блестели, он мгновенно забыл об усталости, и хотя он висел над пропастью глубиной в пятнадцать метров, мозг его работал как никогда быстро.

— Ваше высочество, сделайте вид, что громко молитесь, — надо заглушить скрип напильников, — прошептал Флорис.

Елизавета улыбнулась:

— Я придумала кое-что получше.

Она подбежала к двери, опустилась на колени и принялась нараспев читать заклинания:

— Подите прочь, огненные змеи, Сатана, демон, черт мерзкий, зеленый дьявол, вельзевул, князь тьмы, враг рода человеческого.

Флорис улыбнулся. Принцесса была не только красива, но и умна. Она прекрасно знала душу своих соотечественников, и понимала, что подобные завывания не только отпугнут солдат от камеры, но и заставят их забиться в самый дальний угол «тюремной башни».

«О! Эта сумасшедшая — ведьма, пошли отсюда подальше».

Адриан присоединился к брату и, схватившись за прутья, достал еще два напильника. Один он протянул Флорису, и они, не щадя сил, принялись снаружи пилить ржавое железо, в то время как Тротти и Лесток сражались с решеткой изнутри. Жорж-Альбер отдыхал на руках Клемана, проснувшегося при звуках завывания царевны, из которых, он, разумеется, не понял ни слова.

— Ох, ну вот, она еще и говорит, не переставая, — только и сумел сказать бедняга, чувствуя, что конец его мучениям еще далеко.

— Ты искуситель, нечистый, злобный чернокнижник, дух тьмы, — без остановки, как всякая истинно русская женщина, истошно вопила царевна. — Ты виноват в моем безумии, желтый змей, черный пес, неутробное дитя, оборотень, серая свинья, ты портишь воду, устраиваешь пожары, вызываешь бурю…

Наконец, прут Флориса переломился, и Адриан едва успел на лету подхватить его.

— Спасибо, брат.

Молодые люди обменялись взволнованными взглядами и принялись помогать Тротти и Лестоку справиться с работой. Беглецам казалось, что они пилят вот уже несколько часов; известно, что бывают моменты, когда минута кажется длиной в год. Царевна краешком глаза наблюдала за своими спасителями, не переставая завывать.

— Солнце красное, звезда светлая, темный лес, могучий ветер, я поднимусь и не перекрещусь, и пойду без благословения, а-ха-ха-ха, по морю-океану, на остров Буян, — распевала она, — там стоит избушка, в этой избушке живут три ведьмы…

— О-хо-хо, — боязливо вздыхали сбившиеся в кучку солдаты, — слышите, как скрежещет? Как пить дать нечистый явился.

Второй прут был перепилен. Флорис схватил за руку Тротти и прыгнул в камеру.

— Ах, Флорис, дитя мое, и ты Адриан, мой милый сын, — растроганно бормотал маркиз, заключая в объятия обоих братьев, ибо Адриан с помощью Лестока проделал тот же маневр.

Торжественная встреча была краткой, однако маркиз улучил минуту и, увлекая братьев в угол темницы, спросил:

— Скажите, друзья мои, я, конечно, понимаю, что выбрал не самый подходящий момент для удовлетворения своего любопытства, но… что делает ее императорское величество?

Несмотря на усталость, Флорис и Адриан рассмеялись: Тротти был в своем репертуаре.

— Она призывает дьявола помочь нам, — небрежно ответили братья.

— О!.. — маркиз так и подскочил. — Принцесса, дочь великого императора…

Адриан расстегнул свой полушубок, достал сверток с мужской одеждой и протянул принцессе. Поняв с полуслова, что от нее требуется, она сделала знак Лестоку помочь ей. Не прекращая вопить, она сбросила плащ и сорвала с себя платье. Прежде чем последовать примеру остальных и стыдливо отвернуться к стене, Флорис успел заметить ослепительно прекрасное тело принцессы. У него закружилась голова, щеки вспыхнули, в глазах запрыгали искры; впрочем, подобную вспышку чувств он отнес на счет усталости от подъема. Через минуту царевна была готова; Флорис с трудом узнал ее в высоком, стройном кавалере с длинными красивыми ногами. Царевна подошла к окну, и хотя ей нельзя было отказать в мужестве, чисто по-женски взвизгнула, увидев веревку, болтающуюся над пропастью.

— Флорис, ты с принцессой спускаешься первым. Если услышите шум, бегите, не ждите нас, — приказал Адриан.

Флорис почти всегда подчинялся брату, когда речь заходила о «тактике», ибо в этих вопросах он признавал его превосходство над собой. Он вскочил на подоконник, схватился за веревку и повис на ней.

— Не смотрите вниз, ваше высочество, и потихоньку спускайтесь.

Флорис подал брату знак. Адриан подхватил Елизавету под мышки и стал осторожно опускать ее вниз. Почувствовав, как ноги ее коснулись плотно обхвативших веревку щиколоток молодого человека и оперлись на них, она немного успокоилась и прильнула к Флорису.

— Вот и отлично, — уверенным голосом произнес он. — Обхватите меня за шею и держитесь.

Елизавета закрыла глаза, чтобы не видеть пустоты под собой, и положила голову на плечо юноши. Спуск начался.

Несмотря на тяжесть двух тел, порывы ветра раскачивали веревку из стороны в сторону. Флорис медленно передвигал свои ноги: в них упирались ноги принцессы. Иногда снежный вихрь подхватывал их и швырял об обледенелую стену башни. Чтобы уберечь принцессу, Флорис в таких случаях старался подставить камню спину или свои ободранные до крови руки. Его натертые веревкой ладони горели. На полпути Флорис на секунду остановился, чтобы перевести дыхание. Елизавета подняла голову и еще сильнее обвила своими дрожащими руками шею Флориса. Несмотря на их в буквальном смысле шаткое положение, он почувствовал, как все его тело охватило страстное желание. Глаза их встретились.

— О, Флорис, Флорис! — шептали губы Елизаветы.

Опьяненный любовью, молодой человек крепко обнял принцессу и дерзнул прижаться губами к уголку ее очаровательного рта.

Высунувшись в окно, Адриан и Тротти, несмотря на темноту, увидели, что парочка неподвижно зависла над пустотой.

— Что случилось? — забеспокоился Тротти. — Неужели дозор?

Адриан устремил глаза к небу. Он хорошо знал брата, поэтому несколько раз сильно дернул за веревку, желая вернуть Флориса к действительности. Через секунду спуск возобновился.