Битва за Оилтон - Юрий Иванович

А тот уже в который раз с какой-то маниакальной, пьяной настойчивостью акцентировал на неукоснительном взрыве заложников:

– Ты постарайся все так подгадать с уничтожением, а потом взобраться на верх в момент сжатия облака, чтобы мне показать взорванные и горящие здания. Еще лучше, если ты в начале связи покажешь в прямом эфире уничтожение Старого квартала.

– Все прекрасно понял! Выполню!

– Ну а сейчас доставай эту скользкую принцессу! Ну, хотя бы идентифицируемые части ее тела. Я уже говорил… – Граф с громким стоном замученного судьбой человека вздохнул и уточнил: – Сколько тебе на все надо времени?

– Два – два с половиной часа.

– В течение трех часов жду от тебя сообщений о завершении минирования и пленения принцессы. Потом сразу запускаю программу возвращения в капсулах. До связи!

Экран крабера погас, загорелся сигнал отбоя. А граф Де Ло Кле задумался о самом наболевшем: вызвать секретаря с помощью сигнала и заставить его поставить новую бутылку с вином на стол или самому встать и пройти к бару? Победил второй вариант, но не потому, что нежелательно было секретарю видеть своего хозяина настолько выпившим, а потому что вдруг захотелось сделать парочку глотков чего-нибудь более ядреного. Но вот разум пока не мог сообразить, что конкретно ему хочется. А уже в баре взгляд сам зацепится за самое желаемое для желудка.

Встал, прихватил крабер и доплелся до бара. Только там сообразил, что забыл на столе бокал. А другие стояли чуть осторонь от бара, и туда сразу шагнуть мешал сдвинутый при последнем отдыхе диван.

– Ерунда какая!..

Открыл бар, и рука сама потянулась к бутылке с ромом. Три глотка прямо из горлышка, и сразу расслабленность потекла по всему телу вниз, прошлась по дрогнувшим ногам и вернулась в голову. Только и осталось сил, что шагнуть к дивану и с блаженством завалиться на него боком. Последняя мысль мелькнула: «Крабер настроен на максимальную громкость, разбудит».

Секретарь был предупрежден, что даже при штурме заговорщиков или убийстве всех в округе никто не имеет права побеспокоить сон или отдых графа Де Ло Кле.

Тогда как его родственник еще минут пять сидел возле своего крабера словно окаменевший и лихорадочно размышлял. И ему очень, ну очень не понравилось полученное задание. Уничтожение заложников выглядело полным маразмом и кощунством. Причем кощунством по отношению в первую очередь к королевству Пиклия. Если в столице Оилтонской империи произойдет такое массовое убийство – тотальной войны не избежать. И как бы звездное королевство ни защищалось, в любом случае огромная, мощная империя нанесет непоправимый урон как в экономическом плане, так и в уничтожении человеческих ресурсов. То есть широкомасштабное противостояние окажется гибельным.

И самое главное, Зар Ди Кле не верил в какие-то возвратные капсулы. Сильно, сильно не верил. Именно этот аспект его сейчас волновал больше всего:

«Капсулы?.. Только четыре?.. И каждая только для пятерых?.. Хм! И как это они будут материализовываться из подпространства? И самое смешное, таинственное и несуразное – почему мне про капсулу Де не рассказал раньше? Ведь последнему дикарю понятно, что я бы в таком случае действовал еще более верно, целенаправленно и резко. Ведь мы все здесь последние сутки прекрасно понимаем: нам крышка, нас списали в расход. А тут вдруг такая радость! И только для избранных! И только после того, как будут уничтожены ВСЕ заложники. Однако!.. Еще и показать надо результаты уничтожения предварительно. И только потом появится какая-то капсула. Бред! Причем полный и окончательный! Представляю себе: стою это я на крыше с принцессой под мышкой, вокруг все рушится, горит, а я… все стою и стою. М-да. Кто-то очень сильно будет смеяться, но вот уж мне и всем десантникам, кто к тому времени в живых останется, будет ой как не до смеха. И так вон оилтонцы своими воззваниями и разъяснениями всю душу перевернули, а уж что они сотворят с нами после гибели заложников. Брр!»

Начальник особого отдела схватился руками за голову, не в силах сообразить: как же тут выкрутиться из такого немыслимо сложного положения? И умирать не хотелось, и приказ выполнять надо, но и здравый смысл советовал все как следует взвесить и обдумать. Причем воображение с готовностью выдало немаловажное предупреждение: вдруг кто-то еще имеет крабер прямой связи с графом Де Ло Кле? Конечно, командир особого отдела вроде бы должен знать о таком, но мало ли что! Доложат, подскажут, а там глядишь, и новоиспеченного полковника пустят в расход за невыполнение приказов. Поэтому для начала все-таки следует немедленно приступить к выполнению полученных приказов, а уж там видно будет. Где три, там и четвертый час большой роли не сыграет, а за это время очень многое может случиться.

И Зар Ди Кле отдал приказ о тотальном минировании зданий с заложниками, сводя все управляющие сигналы взрыва на его боевой коммуникатор связи. Причем тут же его помощник доложил о текущих событиях вокруг площади Петрокса:

– Господин подполковник, там наступило странное затишье, хотя наши силы продолжают подтягиваться и готовиться к окончательному штурму. Противник неожиданно объявил о начавшихся переговорах по сдаче оружия и сохранению жизни всем военнопленным.

– Что за переговоры?! С кем?!

– Понятия не имею.

– Ну-ка дай мне срочную связь с нашим генералом, – занервничал начальник особого отдела. – Надо с этим делом срочно разобраться.

Глава двадцатая

3595 г., 6 июля, Старый квартал

На начальной стадии операции все пошло как по маслу и все задумки сработали. Прекращение огня со стороны своих и некоторая растерянность в рядах противника, когда те услышали сообщение о начавшихся переговорах, позволили шестерым разведчикам проскочить первые, наиболее опасные пятьсот метров. Чего только на этом первом участке не пришлось обходить. И баррикады, и заторы из покореженных флайеров, и развороченные взрывами провалы проезжей части, и дозоры со снайперами и банальными засадами. Но лучше всего в передвижении помогло не затишье, а густой, клубящийся туман, который вдобавок принизывали уже довольно крупные градины.

Град явно увеличивался в размерах. Если в таких пропорциях и дальше продолжится, то уже через парочку расширений багровой тучи может и огромными ледяными глыбами забросать. Но пока ничего опасного, кроме неприятного грохота по шлемам да весьма помогающего в продвижении шума, не происходило.

А когда туман стал редеть, проваливаясь в канализацию и опять втягиваясь в тучу, группа уже находилось внутри расположения вражеских подразделений. Вот тогда и пришлось действовать со всей наглостью и бесшабашностью. Заметив, как одно отделение пиклийцев в количестве десяти человек, двигаясь колонной по одному, пробежало чуть ли не в ногу в сторону «линии фронта», Парадорский и свою пятерку боевых товарищей построил в колонну и средним бегом отправился прямо к цели. Как это ни оказалось смешно, но подобная «деловитость плюс целеустремленность» сработала на все сто. Кто только не встречался на пути, понимал, что воины торопятся выполнить какое-то задание и нечего их останавливать бессмысленными восклицаниями, вопросами или тем более приветствиями. Хотя к лицам кое-кто из встреченных моусовцев и присматривался. Но зеленоватая косметика на лицах пока держалась и не текла от пота. Хоть и с чужого плеча, но скафандры отлично справлялись с внутренним охлаждением. Так что затея с изменением цвета кожи теперь казалась самым главным козырем: вряд ли хоть кто-то из вражеских командиров, пусть даже узнавший по нашивкам воинов из своего подразделения, остановит с такой целеустремленностью движущуюся группу. Ведь сразу видно: земляки. С оружием. И однозначно торопятся выполнить важное задание.

Разведчики только один раз остановились для короткого отдыха в покосившемся, готовом вот-вот рухнуть здании. Отдышались, осмотрели друг другу лица, оправились, да и помчались дальше. Причем чем ближе приближались к вражескому штабу, тем больше старались примечать открытые и закрытые канализационные люки. Мало того что самим могут пригодиться при неожиданном отступлении, так еще и за противником присматривали, который, похоже, решил освоить подземные коммуникации столицы. То ли грядущего града с небес опасались, то ли вообще решили уходить в глубокое подполье в случае полного поражения на городских улицах. Но самое неприятное, что моусовцев было очень много. А к площади Петрокса стремились все новые и новые подразделения.

Переговариваться на галакто через трофейную связь было крайне опасно, поэтому обменивались мнениями прямо на ходу, используя язык жестов:

«Готовятся к новому штурму».

«Как бы предупредить наших?»

«В любом случае, в батальоне готовы к отражению атаки, а нам следует поторопиться со своими делами».