Шайтан Иван (СИ) - Тен Эдуард

— Ваше превосходительство, командир отдельной пластунской полусотни, Семеновского казачьего полка, хорунжий Иванов, по вашему приказанию прибыл —

Судя потому, как выглядел генерал, щеголь еще тот, однозначно аристократ не в первом поколении.

Видно было, что он остался доволен моим внешним видом.

— Здравствуйте, хорунжий, прекрасно выглядите, прямо пример для подражания вашим казакам, Николай Леонидович, не в упрек сказано. Приятно осознавать, что и среди казаков есть щеголи.

— Теперь главное—, он сказал короткую речь и вручил мне грамоту поданную прапорщиком, в которой указывалось, что я награжден орденом Станислава 3 степени, номер ордена. Я немного растерялся, грамота есть, а орден нет, но быстро вспомнил, ордена изготавливались за свой счет и еще что-то надо заплатить в орденский капитул. Чуть не прокололся, мой тормоз списали на волнение.

— Служу трону и отечеству —

— Мне доложили вчера, что вы со своими казаками, помогли отбить нападение на чиновника военного ведомства перевозившего важные документы, там указаны эээ, этот чиновник рассказывает просто невероятную историю, не сочтите за труд, доложите об этом подробно —

И я стал докладывать, подробно, ничего не скрывая, сухо, кратко только по делу —

— Однако —, с сомнением произнес генерал — обычно горцы не оставляют своих погибших и раненых.

— Так не кому вывозить было — скромно добавил я.

— Сегодня, я, получил подробный рапорт сотника Неверова, командира четвертой сотни второго Кубанского полка, станица Богдановка, все подтверждается в его рапорте, убитые горцы захоронены, рапорт подписан титулярным советником Козловым и урядником Чумаковым из Кизляркого полка, который был в сопровождении до того. При нападении убиты четверо казаков оного полка, жандармский вахмистр и возничий. — атаман протянул бумагу генералу

— К рапорту прилагается ведомость о сданных лошадях, оружии и амуниции горцев, ваше превосходительство — добавил капитан Шувалов.

— Довольно, господа, убедили. Хорунжий прошу простить мои сомнения, теперь мне ни чего не остается, как подписать прошение о награждении вас еще одним орденом, я прав Николай Леонидович —

— Так точно, рапорт сегодня будет у вас в канцелярии, прошу вас что б без волокиты, ваше превосходительство — ответил довольный атаман подмигнув мне.

Тут я набрался наглости и решил сработать на свою репутацию.

— Ваше превосходительство, мне ордена можно не давать и так уже отмечен, лучше наградите моих казаков, заслужили и выучку показали отменную —

— Хорунжий, вы действительно хотите отказаться от ордена в пользу награждения своих казаков? —

— Так точно ваше превосходительство, ни что так не побуждает нижних чинов к рвению по службе, как забота командира о их устроенности и нуждах, а награждение их заслуженными знаками храбрости и доблести, заставляют других брать с них пример. — вот так и ни как иначе, честно смотрю в глаза начальству. Атаман подкручивает ус, вот такие у меня орлы.

— Что ж хорунжий, изрядно удивили и возразить не чего. Атаман подготовьте прошение о награждении серебряной медалью за храбрость всех нижних чинов, которые были в деле. Не жаль хорунжий, все-таки второй орден. —

— Нет ваше превосходительство, —

Жаль, конечно, люблю я ордена и не рассказывайте мне, что не за награды воюем. Заслужил, вынь и положи. Анна 3 степени хорошо смотрелась бы на моей молодецкой груди, хотя я хватил, положена сначала 4 ст. Чего теперь то, за то имидж приподнялся и генерал запомнил. Он отпустил нас, кроме полковника и капитана.

— Пошли хорунжий ко мне, прошение будем составлять на твоих казаков — и мы пошли.

Атаман передал мне 5 медалей, за дело уничтожения банды разбойников, но как оказалось это были медали, которыми награждались пограничники, таможенники, полицейские чины отличившиеся при несении службы по своим ведомствам. Имели 4 степени и права на льготы, добавку к жалованию и ставились по старшинству сразу после медали знака ордена святого Георгия Победоносца. Я попросил атамана 12 таких же медалей и вписал фамилии 7 человек из других десятков. Десяток Саввы и так получался награжденным полностью. Медали для награждения казаков и других иррегулярных войск, про которые я думал, номеров и льгот не имели. Такие вот особенности наградной системы. Атаман пригласил меня выпить с ним чаю и поговорить в неформальной обстановке.

— твой полковой командир отзывается от тебе и твоей полусотне только в хвалебных тонах, да и дела тому подтверждение, сообщает о многих твоих придумках и нововведениях в обучении, просит разрешения об образовании сотни, ну и повышении тебя в чине —

— благодарю вас ваше превосходительство —

— что не так, хорунжий –спросил атаман не видя радости на моем лице.

— да все так, но я не потяну обеспечение сотни всем необходимым, вы же знаете, что в станицах много новоприбывших из крестьян и городских, не все могут должным образом снарядить новобранца.—

—да, я слышал, что многое было куплено и вложено из твоих личных средств, поэтому мы конечно поможем из войсковой казны ну и на сторонние средства, которые появятся, не будем обращать особого внимания. На счет вашего награждения, я все же подам прошение о награждения вас орденом святой Анны 4 степени, заслужил хорунжий. Более задерживать не смею. —

Глава 7

После недели бесконечной суеты в городе решили возвращаться домой. За это время встретился с Шуваловым и обстоятельно поговорили о многих темах касающихся всего Кавказа, особенно он интересовался о настроениях черкесов проживающих рядом с нами.

— Александр Константинович, я не полный год на Кавказе и не имею обширных связей среди местного населения. Да, кое-что мне известно благодаря старым казакам, которые имеют знакомых и кунаков среди горцев. Через сотника Сомова доходят слухи, но, этого мало, четкого представления о настроениях горцев не дает.—Ответил я капитану.

— Петр Алексеевич, все понимаю. Среди горцев Чечни и Дагестана идут сильные волнения подогреваемые посланцами Турции, растет влияние имама Абдулах-Амина и его сторонников. Идея создания исламского государства на Кавказе приобретает все больше сторонников. Уверен и к черкесам посланы сподвижники имама. У нас не правильно понимают сложившуюся обстановку, во многом не до оценивают опасность. — с сожалением вздохнул капитан.

— Да и Англия с Францией, масла в огонь подливают — сказал я как бы между прочим.

— И от куда такие мысли, Петр Алексеевич,? — заинтересовался капитан, пристально посмотрев в глаза.

— Ни чего заумного в моих мыслях нет — чертыхнулся про себя, давал же зарок не умничать с такими людьми, теперь нужно выкручиваться. — можно подумать, это большой секрет, что англичане с французами помогают туркам деньгами, оружием, помогают с обучением солдат присылая своих офицеров и других военных специалистов.—

— Ну вообще то, Петр Алексеевич, не очень многие догадываются об этом — с еще большим интересом капитан требовательно уставился на меня ожидая продолжения. Приходится врать дальше.

— Образцы английских и французских ружей, горцы служившие у турков, дезертиры.

— Вам попадались таковые? — сделал стойку, Александр Константинович,

— Да, случайно, —

— Где, кто и когда, пленные? Почему не доложили и не доставили? — проявился истинный капитан Шувалов.

— Во первых, Александр Константинович, встреча случайная, во время патрулирования. Во вторых пленный был тяжело ранен и помер, ну и последнее, не было приказа на этот счет. —

— Простите, погорячился, вы догадываетесь какую работу я выполняю, пытаюсь наладить хоть что-то, но пока плохо получается, в общем сложностей хватает —

— Александр Константинович, постараюсь помочь вам в силу своих возможностей. Я простой хорунжий и возможности мои не так велики, — сочувственно произнес я.

Простились как хорошие знакомые.

Долго думал посетить Ашота или нет, решил все-таки зайти. Поздно вечером в сопровождении только Аслана приехал к нему. Он оказался дома.