В сердце моем - Алан Маршалл

Отдельный случай не может представлять большого интереса и значения. Для того чтобы в рассказе об этом случае отразилась, как в капле воды, жизнь множества людей, нужно было не только время, но и целый ряд других случаев, которые дополнили бы и обогатили его.

Позже я использовал этот материал в рассказах и статьях. Но когда я переезжал от фермы к ферме на западе Нового Южного Уэльса, мои все разбухавшие записные книжки казались мне порой ненужными и бесполезными. В них описывались события из жизни других людей. Я близко сходился с этими людьми и глубоко переживал испытания, выпавшие на их долю, но активным участником событий никогда не был, и это начало угнетать меня, внушало мысль о собственной никчемности. Я еще не сознавал тогда, до какой степени важен для формирования писателя - да, впрочем, и всех людей, стремящихся понять себе подобных, - интерес к окружающей жизни.

К концу зимы я повернул назад: в районе Мели, на севере штата Виктория, в провинциальных городках начинался сезон ярмарок, и мне представлялся случай потолкаться в пестрой человеческой толпе.

Бродячие комедианты, циркачи, актеры - в фургонах, на грузовиках, в старых машинах - переезжали из города в город... Они торопились разбить свои балаганы на территории ярмарки за день до ее открытия. Они строили подмостки, вывешивали выцветшие флажки и эмблемы, а потом появлялись под барабанный бой из глубин балагана перед вопящей толпой. Стоя на помостах, под кричащими афишами, они настойчиво зазывали публику:

- Ирландец Великан! Ирландец Великан - самый высокий человек в мире! Воплощение мужской силы! Семь футов, шесть с половиной дюймов, и все еще продолжает расти! Это - колосс! Не пропустите такое зрелище! Побеседуйте с самым высоким человеком в мире! Побеседуйте с Ирландцем Великаном!

- Пять вместо одного! - кричали под другой афишей. - Пять замечательных представлений, а плата как за одно! Заходите! У нас вы увидите женщину, которая затем исчезнет у вас на глазах! Как сквозь землю провалится. Это ново! Это невиданно! Познакомьтесь с мадам Арко - она умеет читать мысли. Да, леди и джентльмены, хотя вы никогда с ней не встречались, она скажет вам, о чем вы думаете, прочтет все ваши мысли! Она потрясающа! Она невероятна! Она чудо света! И еще вы увидите у нас Делию-танцовщицу. Смотрите в ее исполнении знаменитый танец Ламбет Уок с раздеванием. Дух захватывает от этого зрелища! Спешите, спешите, спешите! Делии-танцовщице не терпится сбросить одежду! Дети не допускаются на этот номер, ни в коем случае! Даже за пять фунтов! Посмотрите на нее - у вас десять лет с плеч скатится, а талия станет на десять дюймов тоньше. Мужчины, предупреждаю: любуйтесь издали! В нашем балагане вы увидите все, что пожелаете. Следуйте за остальными, следуйте за умными людьми... Видите, куда они идут. Пять замечательных представлений. Мы покажем вам человека - швейную машину. Он глотает иголки. Он глотает нитки. Он вдевает нитку в иголку в своем желудке. А сейчас, леди и джентльмены, сложите руки ладонями вместе, приветствуйте индийца - пожирателя огня! Сейчас, здесь на помосте, он продемонстрирует вам свое искусство! Совершенно бесплатно! Он извергает огонь. Видите, как огонь вырывается у него изо рта. Видите, как его тело извивается от нестерпимого жара!

- Фунт стерлингов мужчине, которому удастся поцеловать вот эту японочку прямо в ее прелестные губки! Целый фунт, и никакого подвоха. А вот три красивые девушки; они борчихи! Ну-ка, попробуйте сорвать у них поцелуй! Кто первый попытает счастья?

- Знаменитая дедовская игра скуэро {Скуэро (от слова скуэр - квадрат) азартная австралийская игра, похожая на рулетку. (Прим. перев.)}. Попадете в квадрат - получите с меня выигрыш. Не суйтесь в балаган бокса - там вам дадут взбучку. А здесь вы заработаете хорошие денежки!.. Единственная честная игра на всей ярмарке - у меня! За шестипенсовик вы получаете семь пенсов. Ставка - один шиллинг, выигрыш - три шиллинга. Знаменитая скуэро! Попадете на черту - деньги хозяину. В квадрат - выигрыш ваш!

По вечерам я сиживал с этим народом возле их балаганов или у костра и слушал их рассказы. Мне хотелось понять, как это им удается играть на человеческом простодушии, на чувствах и слабостях людей.

Циничные зазывалы боксерских балаганов, с презрением относившиеся к доверчивым простакам, в совершенстве владели искусством доводить толпу до исступления.

Если какой-нибудь фермер из толпы, сгрудившейся перед помостом, начинал с возмущением уличать зазывалу в отклонении от истины - это означало, что он уже попался на удочку. Толпа поддерживала его громкими криками, а зазывала с довольным видом ухмылялся. Теперь они были в его руках. Почва подготовлена, страсти накалены и вот-вот закипят.

Шумя и толкаясь, люди устремлялись в балаган, там они забывали свои неприятности и огорчения и становились сильными, ловкими и смелыми, как тот человек, который осыпал ударами противника на ринге. Это их руки в боксерских перчатках наносили молниеносные яростные удары. А вот согнувшееся от ловкого удара существо - шатающееся, измазанное кровью, задыхающееся олицетворяло их одиночество, безысходность положения, жадных жен, банки, засуху, несбывшиеся мечты... Здесь получали выход накопившиеся обиды, здесь можно было почувствовать себя сильным, властным и достойным восхищения.

Такие чувства испытывал и я.

Рэд Маллиген играл в труппе боксеров роль "заводилы". "Заводила" обычно появляется в городке на несколько дней раньше, чем вся труппа, и выдает себя за известного боксера-любителя; он толкается в толпе и разглагольствует о том, до чего ему не терпится схватиться с лучшим боксером приезжающей труппы.

Рэд был грузный, крепко скроенный человек, с подвижным выразительным лицом, таким избитым и обмякшим, что при улыбке щеки его собирались в глубокие складки. Он никогда не был в рядах первоклассных боксеров - для этого он был слишком медлителен и осторожен.

Роль, которую играл Рэд, заставляла его держаться в стороне от остальных боксеров, и времени у него было хоть отбавляй. Поэтому он мог подолгу сидеть со мной у костра, потягивая кружку за кружкой крепкий чай, до того сладкий, что он напоминал сироп.

Я обычно сидел на ящике близ огня, чтобы иметь возможность переворачивать отбивные на сковородке или помешивать суп, варившийся в котелке.

Вокруг нас громко лаяли терьеры, сидящие на цепи под повозками. В тени колес испуганно жались тонкогубые, быстроглазые обезьянки, тут же лежали вороха брезента, грязные бархатные курточки, флажки и стояли крохотные фургончики, в которые запрягали во время представления собак.

Мужчины натягивали канаты балаганов, деревянными молотками забивали железные колышки. Поблекшие, растрепанные женщины с отвисшими грудями стояли в освещенных квадратах дверей фургонов и что-то пронзительно кричали детям. Пегие лошадки, привязанные к колышкам, беспокойно били копытом.

В тени большой палатки карлик изливал свое горе на скрипке, упершись в нее тяжелым подбородком.

В воздухе носились запахи жареного лука, кофе я свежего конского навоза, из раскрытых ящиков, где хранились плюшевые костюмы с галунами, пахло нафталином.

Двигались тени, мерцали огни, беспокойные и в то же время странно успокаивающие, а сверху смотрели одинокие, полные сострадания звезды.

- Не пойму, как это люди не выведут тебя на чистую воду, - сказал я, переворачивая котлеты.

- А зачем им это надо, - ответил Рэд. - Им хочется поволноваться, получить удовольствие.

- Ты что, всегда вызываешь одного и того же парня? - продолжал расспрашивать я,

- Нет, бывает, что я дерусь со всеми.

- Как так?

- Видишь ли, в труппе обычно четыре боксера. Надо, чтобы они были разного веса, разной категории - на все случаи жизни. Один - совсем зеленый, который только учится боксу. И надеется пробить себе дорогу на настоящий городской ринг. Другой - любитель; по большей части - это здоровенный верзила, у нас сейчас есть такой парень. Боб его зовут. Третий - так сказать, полупрофессионал, это молодой Дэвис, он участвовал и в настоящих матчах. Говорят, что он трус, не знаю... Он - абориген...: Ну, и, наконец, чемпион, звезда труппы. У нас это Джонни. Его обычно толпа не любит. Мало кто из местных Может с ним тягаться. Иногда, если ему захочется подбодрить какого-нибудь паренька, в боксе мало что смыслящего, но имеющего много дружков среди зрителей, Джонни надевает тяжелые перчатки и некоторое время поддается ему.

Беда вся в том, что среди местных иногда попадаются хорошие боксеры, которые могут покалечить наших ребят. Местные обычно предпочитают драться с нашим Новичком. Хозяин должен в оба смотреть, против кого он его выставляет. Я тоже часто начинаю с Новичка. Он обычно падает в начале третьего раунда или если после одного из моих ударов ему удается отдернуть голову, как будто стукнул я его со страшной силой.