Попаданец: Возвращение - Сергей Мельник

– Это твой «папуля-золотуля» за дверью орет, как бык, которому прищемили яйца. – Сморщила носик Вальери, поглядев в сторону двери.

– Чего ему надо-то? – Катрин, пошатнувшись, все же водрузила себя на ноги, не без труда дойдя до столика, где трясущимися руками ухватилась за графинчик с водой.

– Создать кучу неприятностей на ровном месте. – Печально покачала головой экс-королева, подходя к окошку и задумчиво выглянув из-за портьеры наружу. – Видишь ли, девочка моя, нам, вернее тебе, не удалось свою прогулку сохранить в тайне.

– Ой! – Катрин испуганно огляделась по сторонам. – Как же так?! Он же в гневе сейчас, бабулечка, ой-ой, он же сейчас неуправляем! Я не хочу в Карбланд!

Катрин, пару раз испуганно икнув, забегала по комнате, заламывая руки. Ситуация и вправду была та еще, родной папенька и так уже два года порывается сплавить ее прочь из Финора в далекое и маленькое королевство на южных задворках мира, некий Карбланд, с которым даже был уже предварительный уговор на замужество принцессы с одним из наследников престола.

– Убью-ю-ю! – Дверь внезапно содрогнулась от мощного удара, распахиваясь настежь, и в комнату ввалились на пол два стражника из службы Гербельта в обнимку с раскрасневшимся королем, который, похоже, отчаявшись достигнуть результата бранью и угрозами, врезался в охрану, со всей своей немаленькой дури разметав, словно шар кегли в боулинге. – Су-ки-и-и!

Огромное и злое до безобразия их величество, еще лежа на полу, умудрилось лягнуть одного из стражников ногой в лицо, второго же он боднул своей коронованной головой, схватив доблестную стражу за грудки, будучи уже на ногах.

– Митсвел! – повернулась к нему старушка. – Ты что себе позволяешь, несносный мальчишка?!

Несносный мальчишка рефлекторно опустил голову, вжав ее в плечи, но видимо, это был все же не тот случай, когда этого буйного медведя можно было осадить гневным окриком, так как уже через долю мгновения он раскрыл свой рот, взревев так, что задрожали оконные витражи.

– Так и знал, что это все твое влияние! – Митсвел Первый осуждающе ткнул своим толстым перстом в мать-королеву. – Ты всегда, женщина, лезла в дела мужчин, и вот к чему это привело! Наша семья теперь посмешище для всего мира! Моя дочь, словно девка беспутная, лобызалась посреди города у всех на виду! Что?! Что, я тебя спрашиваю, мне теперь с ней делать прикажешь?! Кому она теперь нахрен нужна будет после такого?!

– Папочка! – Катрин упала на колени, обхватив ноги короля. – Ничего не было, клянусь тебе!

– Поговори мне еще! – зло поджала губы де Кервье, цедя зло слова.

– Мне давно следовало выпереть тебя ко всем демонам из дворца, в какой-нибудь закрытый монастырь! – Лицо короля пошло пятнами при виде матери. – Как ты могла покрывать такое беспутство?!

Ох, и тяжелая рука у папочки. Его ладонь звонко и с оттягом отвесила оплеуху дочери, отчего та, словно тряпичная кукла, отлетела от него к стене комнаты.

– Вы хоть на минутку задумались о последствиях и о том, как мы теперь будем выглядеть в свете этих событий! – не унимался Митсвел, совершенно не обращая внимания на слезы дочери, лежащей на полу. – Вы, две тупоголовых курицы, опозорили семью! Опозорили на весь свет, так как эта грязная чернь расплодит слухи по всему миру!

– Ну-ка закрыл свой рот! – В комнате разом, словно по волшебству, вдруг резко понизили температуру, когда, мягко шелестя полами кружевных юбок, к ним вошла императрица, сверкая льдом своих глаз. – Ты что себе позволяешь, мальчишка?

Сказано было тихо, но так, что Митсвел со щелчком закрыл рот и сделал пару шагов назад, попятившись с пути Вечного Императора.

Высокая, резкая и красивая в своем холоде женщина щелчком пальцев захлопнула за собой двери, отгораживая семью от сторонних глаз и ушей.

– Ты как, огонек? – Императрица слегка приобняла за плечи старушку, промакивая слезы своим платком на ее лице. – Ну ладно тебе, успокойся, ты же знала, что так будет, давай соберись.

– Спасибо. – Де Кервье с благодарностью кивнула, принимая платок из рук императора и отворачиваясь вновь к окну, чтобы немного успокоиться и привести себя в порядок.

– Отец, это не твое дело! – попытался вновь вклиниться король.

– Заткнись, – императрица отмахнулась от него, помогая рыдающей принцессе подняться на ноги и усаживая ее в кресло. – Ты и так уже успел наговорить более чем достаточно.

– Курицы! – Лицо Митсвела исказила гримаса злобы. – Меня окружают курицы! Всю мою жизнь вы кудахчете на разные голоса, бегая вокруг меня, но я не позволю вам и в этот раз все сделать по-своему!

– Папа! – рыдая, протянула к нему руки Катрин. – Но ведь ничего не было, я девственна!

– А что же тогда, по-твоему, было? – Король, словно зверь в клетке, принялся расхаживать по комнате.

– Мы просто поцеловались… – Принцесса опустила голову.

– Просто?! – Король замер возле дочери, разведя руки. – Просто?!

– Я… – тихо прошептала что-то принцесса.

– Что? – Митсвел театрально склонил голову набок. – Не слышу, что ты?

– Я схватила его за яйца, – вжав голову в плечи и зажмурившись, наконец, произнесла она. – Я совсем чуть-чуть помяла их и сразу же отпустила его на волю, папа! Честно-пречестно!

– У-а-а-а-а! – Слов у его величества не было, он весь стал бордово-красным, словно свекла, его пудовые кулаки принялись гулко долбать изысканно драпированные стены, круша меблировку комнаты. – Курицы-ы-ы!

– М-да, – произнесла императрица, пригибаясь, когда над ее головой пролетел маленький столик красного дерева, отправленный в полет пинком могучих копыт короля. – Про яйца, пожалуй, не стоило.

– Определенно, – согласилась старушка, в последний момент отскочив от окна, в которое его величество выкинул кресло.

– Но он же сам спросил! – возмутилась принцесса, прячась за спинкой дивана.

– Запомни, деточка, в будущем пригодится, – произнесла бабуля, также заскакивая за диван, когда король стал швыряться канделябрами. – Мужчины такие создания, что сами не знают, что спрашивают. Для их же блага всю информацию для их ушей следует тщательно сортировать, сама видишь, какие они ранимые и слабые внутри.

Раненый и слабый мужчина меж тем, жутко потея и кряхтя, выбросил из окна тяжеленный сундук из мореного дуба, заменяющий комод в местной обстановке, тут же принявшись в остервенении рвать на тряпки шелковые портьеры и гардины, жутко рыча и похрюкивая от негодования.

– Курицы-ы-ы! – победоносно воздел к потолку руки король, разрывая над головой подушку, отчего всю комнату заполнили разлетевшиеся в разные стороны белые перышки.