История ислама. Исламская цивилизация от рождения до наших дней - Маршалл Ходжсон

Позднее ученые отметили в зависимых обществах следующую тенденцию: условия торговли между аграрными и промышленными странами с течением времени ухудшаются. Рынок монокультуры, на которой основана зависимая экономика, отличается непредсказуемостью и отсутствием всякой гибкости по сравнению с рынками более сбалансированных индустриальных экономик. Ухудшение условий торговли между промышленными и аграрными странами стало отличительной чертой международной жизни XIX столетия. «Всякому имеющему дано будет и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет». Эта библейская фраза прекрасно передает сущность происходящих в экономике процессов.

Фаза подъема национализма

Под воздействием подобных обстоятельств то, что было живой цивилизацией, обладавшей независимым социальным контекстом для раскрытия творческих способностей письменной традиции, трансформировалось в блок наций, разделяющих общее культурное наследие, но уже неспособных создать независимую цивилизацию на собственной основе. На обломках того, что некогда было живой духовной основой мировой цивилизации, молодое поколение, фрустрированное унижением и неразрешимыми дилеммами зависимого состояния, попыталось обрести новые духовные ценности. К концу XIX века практически все мусульманские общества вошли в фазу подъема национализма. Даже в тех обществах, которые вступали в новый мировой порядок относительно медленно, прохождение описанных нами этапов развития шло быстрее. Высшие слои уже прошли фазу начального сопротивления. Теперь же под давлением все ускоряющихся темпов мирового развития и углубляющейся фрустрации, которой ответило на них мировоззрение исламской цивилизации, фаза подъема национализма наступала в различных частях мусульманского мира почти одновременно: она началась в Восточном Средиземноморье в 1860-е гг. и к концу 1880-х гг. в той или иной форме распространилась повсеместно.

Тогда как часть высшего слоя общества осталась удовлетворена тем компромиссом, которого им удалось достичь с западным миром, более амбициозных представителей этого слоя и менее удовлетворенных членов чуть менее обеспеченных слоев создавшееся положение совершенно не устраивало. На этой фазе доброжелательное отношение к Западу сменилось неприязнью. Большинство населения, особенно в больших государствах, по-прежнему стремилось к модернизации, однако между народом и высшими слоями общества нарастал разрыв, причем его природа была полностью противоположна тому, который можно было наблюдать в начале XIX века. Более прогрессивные элементы и молодежь, закончившая новые школы, составили оппозицию местным правителям, требуя более фундаментальных реформ и, по сути, выступая против власти Запада. В конечном итоге весь комплекс доминирования Запада был заклеймен как «империализм», который противопоставлялся «национализму» — всеобщим реформам и подлинной модернизации исламского общества.

В Египете новый национализм проявился с особенной силой, и именно здесь он потерпел свое первое поражение от сил Запада. В XIX в. независимые тюркские правители Египта пытались создать образ прогрессивной мусульманской страны, которая идеально соответствует всем стандартам западной цивилизации. В государстве Мухаммада-Али разрушение традиционного патриархального уклада шло с невиданной в других странах скоростью, при этом следует отметить, что Египет, в отличие от многих других мусульманских стран, успешно развивал свою экономику и укрепил режим зависимости. Египетские крестьяне впервые за тысячелетие сформировали победоносные армии, а египетский хлопок приносил огромные доходы землевладельцам. Все это вело к росту численности арабских мусульман. Жители Каира, левантийцы и все остальные усваивали европейские традиции и обычаи в рамках исламского города. Благодаря своей процветающей экономике Египет (в частности Каир и Александрия) на долгое время стал экономическим и культурным центром арабского Востока, даже сирийцы приезжали сюда в поисках работы. Однако экономическое процветание и достижения технического прогресса в Египте лишь подчеркивали чувство фрустрации арабских мусульман, отмечая, сколь скромная роль отведена им в новом мировом порядке.

Хедив Исмаил. Фото XIX в.

Амбициозный правитель-хедив Исмаил (1863–1879 гг.) задался целью сделать Египет неотъемлемой частью Европы. Начало этой тенденции положил его предшественник Саид, но именно Исмаил стал образцовым правителем, успешно внедрявшим в своей стране европейский мировой порядок. Мухаммад-Али заложил основы зависимой экономики, а Исмаил с завидной последовательностью совершенствовал эту политическую модель. Кооперируясь с интересами западного капитала, Исмаил превратил Каир и Александрию в современные города, оснащенные всеми атрибутами европейских столиц: там были водопровод, газопровод и даже большой оперный театр, в котором выступали итальянские труппы. Его политика европеизации не была просто модным веянием: во время правления Исмаила вслед за экспериментами Мухаммада-Али правительство открыло большое количество современных школ, организованных по европейскому образцу и всячески способствовало распространению французского языка и культуры среди обеспеченных слоев населения. Таким образом, политика Исмаила органичным способом развивала ту политическую линию, которую начал Муххамад Али, — полноценное участие Египта (пусть даже на правах «младшего партнера») в европейской экономической и финансовой системах. Исмаил построил в стране фабрики для переработки сахара, но все же главным товаром страны стал хлопок. В период Гражданской войны в США цены на хлопок резко подскочили, Исмаил и другие крупные землевладельцы еще больше увеличили площади, занятые хлопком. Исмаил вложил крупные финансовые средства в развитие ирригационных систем в стране и даже продал египетский пакет акций Суэцкого канала, чтобы как можно больше вложить в выращивание хлопка.

Открытие Суэцкого канала в 1869 году стало величайшим триумфом Исмаила — на церемонии открытия присутствовали монархи европейских держав. Строительство, начатое Саидом, казалось возобновлением традиции каналов из Красного моря, которые в различное время соединяли Средиземное море с Южными морями через Египет и тем самым обеспечивали ему главенствующее положение в межрегиональной экономике. Однако в условиях Технической эпохи это не только укрепило Египет политически, но и сделало объектом политического соперничества европейских держав. (Именно это соображение удерживало предыдущих правителей, с меньшим доверием относившихся к Европе, от одобрения проекта.) В то же время следует отметить, что Исмаил проводил достаточно амбициозную политику в военной сфере: он добился от своего османского сюзерена предоставления Египту военной автономии и послал свои многочисленные войска на захват большей части Нильского Судана и горных районов Абиссинии (заметим, что египетские войска потерпели поражение от эфиопов). Среди египтян возродились мечты о былом величии Египта. Исмаил пытался увеличить торговлю Египта с Западом, выступая как посредник, и с этой целью старался доходы от неприемлемой для европейцев, но поощрявшейся Мухаммадом-Али работорговли, тратить на сырье и товары, произведенные на новых фабриках. Однако столь амбициозные проекты требовали значительных средств, которые он занимал в Европе, но и непредсказуемость хлопкового рынка лишила его доверия европейских финансовых кругов, и в конце концов он неожиданно для себя оказался обремененным огромными внешними долгами.

Следует заметить, что Исмаил не проявлял особого желания развивать народные политические институты в стране — такого рода институты могли затормозить процесс модернизации, что не приветствовалось европейцами в зависимых странах.

Исмаил прочно удерживал режим личной власти (несмотря на эксперименты с совещательной палатой натаблей) и опирался (как и все представители его династии) главным образом на турок и другие неарабские элементы. Но более удачливая часть арабского населения все же смогла поправить свое финансовое положение, став деревенскими старостами, или повысить свою самооценку, оказавшись в армии. Постепенно эти арабы начали осознавать свою новую социальную роль — роль крупных землевладельцев, образованных чиновников, военных, и в их среде стало нарастать сопротивление политике Исмаила. К 1878 г. непродуманная финансовая политика Исмаила привела к тому, что над страной нависла угроза не только банкротства, но и прямого военного вторжения со стороны ведущих европейских держав. Европейские правительства хотели контролировать всю финансовую систему страны, для этих целей был создан управлявшийся христианами национальный совет. Они даже сместили хедива, поставив на его место более покладистого наследника.