Великий Гусляр - Кир Булычев

– Под моими ногами, - сказала Таня, топнув по истертым, крашеным в шоколадный цвет доскам пола, - на глубине полуметра находится настоящий пол часовни. Он представляет собой мозаику. Уникальную мозаику конца четырнадцатого века. Это вам что-нибудь говорит?

– Я ухожу, - сказал Мирон Иванович.

– Сейчас, пойдем, не волнуйтесь. Сторож спит. А если снять все эти слои белил и штукатурки со стен, то вы увидите чудесные фрески, повествующие о жизни Николая Мирликийского. А почему именно Николая?

– Ума не приложу, - сказал Мирон Иванович, глядя на голубые стены, покрашенные масляной краской до уровня груди.

– Потому что Николай-угодник - покровитель моряков и путешественников. А эта часовня была знаменита тем, что именно сюда приходили те отважные путешественники, что уходили из Великого Гусляра в Сибирь или на Камчатку. Здесь они просили покровительства у святого. Здесь они проводили последние минуты. Неужели у вас не дрогнуло сердце?

Мирон Иванович пошел к двери и, выйдя, вкусил свежий ночной воздух, пропитанный ароматом цветущей липы, закурил, глядя на синее звездное небо. Ему было грустно, потому что лучше бы он поехал на машине вместе с директором завода, посидели бы у него, поговорили. Любая романтика не выдерживает яркого света, сказал он себе. И это очень обидно. Не хватало еще очередной краеведши, которая решила обольстить архитектора ради никчемной часовни.

Он услышал как Таня запирает часовню.

– Давайте я вас провожу домой, - сказал он скучным голосом.

– Лучше я вас провожу, - ответила Таня так, что Мирон Иванович сразу подчинился и даже обрадовался такому предложению, потому что ему очень хотелось домой и он уже боялся, что не успеет выспаться перед завтрашней рыбалкой.

Они пошли по улице и Таня шла уверенно, словно знала, где живет Мирон Иванович, впрочем он не удивился бы теперь и этому - в Тане была очевидная, никак не связанная с романтикой, цель и эта цель была неприятна Мирону Ивановичу. Он шел на некотором расстоянии от Тани, как бы показывая, что не испытывает к ней никакого влечения, а если ей и показалось что-то ранее, то это была ошибка.

– У меня такое впечатление, - сказала Таня, - что я вас не убедила.

– В чем?

– В том, что часовню нельзя сносить.

– Почему нельзя? Потому что вы придумали сказку о мозаичном поле и каких-то фресках? Я могу такое придумать про любую развалину в этом городишке.

– Елена Сергеевна еще не все знает об этой часовне, но она уже нашла документы о ее освящении.

– Елена Сергеевна найдет любые документы, - Мирон Иванович старался не раздражаться, - потому что ее святая цель превратить Великий Гусляр в мертвый музей, куда бы приезжали оголтелые туристы, ехали и щелкали аппаратами.

– Почему же оголтелые?

– Да потому что турист у себя дома живет в нормальном высотном доме, пользуется водопроводом и ездит по широким улицам. Ему и в голову не приходит, что здесь тоже живут люди не менее его склонные к комфорту и прогрессу.

– Кто вам мешает строить дома не на месте старых, а в стороне?

– А вам известно, Танечка, - слово Танечка было лишено всякой ласки, оно было куда официальнее нежного - Таня. - Что такое коммуникации? Вам известно, сколько стоит городское строительство, вы слышали что-нибудь о транспорте? Знаете что, - наконец-то Мирону Ивановичу удалось распалить себя справедливым негодованием, - занимайтесь своей генетикой и не мешайте тем, кто строит вам дома. Если каждый будет лезть в чужие дела, мы ни черта не сделаем!

– Это не чужое дело, - сказала Таня и чуть улыбнулась при этом. - Это наше общее дело.

– Если вы намерены читать мне лекцию, можете сэкономить время и усилия. Я все читал. Я все знаю. Я не меньше вас берегу природу и культурное наследие. Но нельзя же держаться за это культурное наследие, как за соску. Мы выросли из колыбели!

– Ах, вот вы какой! - сказала Таня заинтересованно. - А на вид кажетесь мягким, даже растяпой.

– Спасибо.

– Вы знаете, что будет на месте этой часовни?

– Знаю. Стоянка для автомобилей. К тому же мы наконец-то сможем спрямить улицу.

– А палаты, которые стояли раньше за часовней, вы уже снесли.

– Какие, к черту, палаты? Там стоял барак.

– Не надо мне врать, - сказала Таня учительским голосом. - Вам удалось их снести, потому что вы вместе с вашими новыми друзьями смогли доказать, что реставрировать их обойдется дороже, чем построить заново. И вы победили Елену Сергеевну.

– Вот видите! - сказал Мирон Иванович. Такая осведомленность девушки была безобразной, потому что решение о сносе каменных бараков, которые Елена Сергеевна упорно именовала палатами, не было обнародовано.

– Ну вот и ваш дом, - сказала Татьяна. Они дошли до трехэтажного типового дома, в котором у Мирона Ивановича была небольшая квартира. А он и не заметил, как дошли.

– Тогда спокойной ночи, - сказал Мирон Иванович.

– Может посидим на скамеечке? Или вам уже расхотелось?

– Мне спать пора.

– Чтобы завтра браконьерствовать?

– Не надо громких слов. Завтра мы едем на рыбалку.

– Знаю я эту рыбалку, - сказала Таня и села на скамеечку. - Садитесь.

– Нет.

– Я вам сказала - садитесь! Пока вы надеялись, что будете со мной целоваться, вы никуда не спешили.

– Пять минут, - сказал Мирон Иванович.

Он сел.

– Знаете что, - сказала Таня. - Если вы согласитесь не сносить часовню, я вас поцелую. Честное слово.

– Дешево цените мою принципиальность, - сказал Мирон Иванович.

– Да поймите же, принципиальный архитектор. Я знаю куда больше вас. Я знаю, что часовню вы не снесете, мы вам этого не позволим. Я знаю, что вы не поедете завтра на рыбалку, потому что в шесть утра вам позвонит этот толстяк - ну как его, заместитель директора, и все отменит.

– Не думайте, что вы меня заинтриговали, - Мирон Иванович в самом деле не был заинтригован. Он клял себя за слабость - надо было сразу резко сказать ей - ухожу! - и уйти.

– Я не интригую. Неужели вы думаете, мы будем тратить время и силы для того, чтобы я сидела с вами на лавочке или гуляла под луной

– Тогда идите спать.

– Последний раз обращаюсь к вашему разуму - спасите часовню.

– Глупости. Часовня нам мешает. Она никому не нужна. Мы возводим города будущего, башни из стекла и сборного бетона.

– Я вам гарантирую, что эта часовня переживет ваши шедевры из сборного бетона, потому что они, в сущности, времянки. Стандартные времянки, собранные за неимением лучшего. Пройдет совсем немного времени и строительство снова станет созданием прекрасного.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});