Цирковые твари - Эйден Пирс

class="p1">Мне хотелось иметь на языке гораздо больше, чем ее имя.

— Ты должна уйти. Откажись от своей глупой мечты работать здесь. Это не место для таких маленьких полукровок, как ты.

Ее глаза сузились, а пламя в них превратилось в инферно.

— Убери от меня свои руки, иначе с этого момента ты будешь дрочить окровавленными обрубками.

Рафф оскалил зубы. Рифф засмеялся, его глаза стали холодными, когда он окинул меня взглядом с ног до головы.

— Она имеет в виду то, что сказала. И честно говоря, я буду дрочить, пока она это делает. Надеюсь, ты не против.

— Это место убьет тебя. Эти клоуны убьют тебя. Разве ты не понимаешь?

— Они не убьют меня, если я стану их парой.

Мое сердце замерло, и огонь охватил все мое тело. Я боялся этого.

— Ты знаешь, как монстры создают брачные узы, детка? Они должны спариваться с тобой в своих истинных формах. Иначе это убьет тебя.

Она моргнула, и на ее лице отразилось что-то похожее на удивление. Она не знала этого.

Через мгновение улыбка вернулась на место.

— Ну и что? Рифф уже показал мне свою форму, и она меня не пугает. Я суккуб. Я создана для того, чтобы трахаться с монстрами.

Я придвинулся ближе, и мой член дернулся, когда она вздрогнула.

— Ты только наполовину суккуб, детка. И даже если бы была полнокровным монстром, ты все равно могла бы умереть.

— А тебе-то какое дело?

Ее вопрос ввел меня в ступор. Я не мог сказать ей всей правды — монстр внутри меня хотел ее так отчаянно, что все мои силы уходили, чтобы сдерживать его. Если она останется здесь, я не смогу держать его на привязи вечно, и как только он вырвется на свободу — уничтожит ее.

— Я пытаюсь спасти тебя, — ответил я после неловкого молчания. — Тебе не стоит связываться ни с кем из нас. Особенно с Алистером.

— А может, ты просто признаешь, что не хочешь, чтобы я была рядом, потому что тебе неприятен тот факт, что ты хочешь трахнуть полукровку?

— Я не хочу трахнуть тебя, — прорычал я, нахмурившись.

Она рассмеялась, звук был приторным и наполненным иголками.

— Ты лжец. Я демон секса, помнишь? Твое желание поиметь меня воняет сильнее, чем затяжные ароматы от акта Ларри.

Я скрежетнул зубами.

— Это твои чары в действии. Ты еще не полностью владеешь своими способностями.

Она покачала головой, ее маниакальная улыбка идеально подходила к нарисованному клоунскому лицу.

— Я бы не стала использовать свои чары, будь ты даже последним мужчиной на Земле. А даже если и будешь… — Ее рука коснулась моей эрекции, но прикосновение не задержалось. Это было лишь подтверждением того, что так болезненно очевидно.

Я тверд как скала.

— Мне не нужно очаровывать тебя, — прошептала она. — Ты бы все сделал сам.

С этими словами она вырвала свою руку из моей хватки и уверенно прошагала мимо меня.

— Вот ты где, — проворчал Алистер, когда я сел на свободное место рядом с ним. — Я так понимаю, твои попытки убедить ее уехать не увенчались успехом.

Я хмыкнул, и он рассмеялся.

— Ну что ж, ты пытался. Теперь мы сделаем это по-моему.

У меня сжалась грудь, я бросил косой взгляд на тень, которая прямо-таки светилась от темного возбуждения. Ему удастся ее напугать. Именно этого я и хотел, практически умоляя его о помощи.

Но это не значит, что я получу удовольствие, наблюдая, как он причиняет ей боль. Физически он к ней не прикоснется. Но я уже не раз становился жертвой иллюзий Алистера. Мэг увидит и почувствует все, что он захочет. Кошмары останутся с ней навсегда.

— Кроме того, — начал Алистер, протягивая руку в перчатке и предлагая своей тени, сидевшей в кресле по другую сторону от него, взять трость, — разве ты не хочешь посмотреть, на что способен наш маленький демон? Она всю жизнь знакома с цирком, должна быть очень талантливой.

Когда в шатре погас свет везде, кроме арены, и Мэг вышла, улыбка Алистера стала волчьей.

— Похоже, она понравилась близнецам.

Понравилась? Она им более чем понравилась. Они приняли ее в свой маленький жуткий клуб клоунов. Сделали ее одной из них. Она носила их одежду, их запах. Рифф даже показал ей свою истинную форму.

Зверь внутри меня напрягся, и мне пришлось сдержать рык. Что они с ней сделали? От нее все еще исходил непередаваемый аромат девственного суккуба, но… они прикасались к ней. Мне было наплевать, девственница она или нет. Я говорил об этом во время своего выступления, но это было только для показухи. Меня беспокоила мысль о том, что она может потерять свою V-карту.(От слова virgin)

Любой здравомыслящий мужчина захочет взять ее в жены. А это означало, что им придется иметь ее в своей настоящей форме.

— Она прекрасна, не правда ли? — заметил Алистер. Его подбородок покоился на большом и указательном пальцах, прижатых к лицу. — Даже прекраснее, чем ее мать.

— Не могу знать. Я с ней никогда не встречался.

— Считай, что тебе повезло. Она была воплощением зла.

Ухмылка искривила уголок моего рта.

— Поверю тебе на слово.

Мы обменялись взглядом, который наполнил меня чувством спокойствия. Не имело значения, кем был Алистер. Это меня не волновало, никогда. Он на моей стороне. Это все, что имеет значение.

Искра света привлекла наше внимание к рингу. Даже тень Алистера, казалось, была прикована к началу выступления Мэг. Она начала с азов, типичной цирковой чепухи, и все равно было интересно смотреть. Она использовала практические эффекты, когда с точностью и мастерством глотала горящий огнем меч. Работа ног, дыхание, поза — все идеально. Никакой магии, никаких трюков. Это было мастерство, приобретенное годами упорных тренировок.

Она умела удерживать наше внимание в своей хватке и подчинять, пока мы ждали от нее хоть слово, как животные на поводке.

Никто в шоу не был так хорош, как я. Даже близнецы, а эти ублюдки умели делать все возможное: жонглирование, метание ножей, поедание огня, акробатика, они даже тупые пародии делали хорошо.

А я мог лишь делать зрителей своими сучками. Мэг не давала мне покоя тем, как легко и непринужденно она доминировала на ринге.

И она еще только начинала.

— Посмотрите на себя. Уроды и твари, монстры и демоны. Все вы! Это темный дом поклонения Раздору, и это позор. — Она плюнула себе под ноги и откинула голову назад, ее безумный смех эхом прокатился по дому.

Людей на трибунах было немного, лишь