Незнакомец - Кэйитиро Хирано

продолжением, было нарисовано голубое небо высоко над головой и зелень с цветами в мягком солнечном свете. Наверное, этот образ родился от впечатлений от солнечного света, который проникал через окно в камере. Полотно было склеено из листов формата B4. В перспективе, переданной автором, проявлялось отчаянное стремление к свободе, контраст между ярким светом и сгущающейся темнотой на дне колодца создавал трагический эффект.

Супружеская пара, владевшая зоомагазином, убила четырех покупателей и без следа уничтожила их тела. Автором диптиха была жена хозяина магазина, художница, которая с момента ареста заявляла о своей невиновности. Громкое дело было у всех на слуху, поэтому фотографию работы поместили даже на рекламных листовках выставки.

Рядом висела работа, на которой была изображена земля ранней осенью: повсюду были разбросаны молодые сосновые шишки и опавшие зеленые листья, бежала вереница муравьев. Необычными элементами картины стали множество ручных гранат и белая босая нога женщины. Кидо подумал, что босые ноги женщины бросались в глаза и на картине с колодцем.

Кроме этих работ были и такие, которые непосредственно словами сообщали о невиновности автора.

Кидо удивился, какого высокого качества были следующие рисунки, они походили скорее не на рисунки, а на плакаты.

Они тоже свидетельствовали о невиновности автора: женщина, обвиняемая в массовом отравлении людей ядом, сейчас добивалась пересмотра ее дела в Верховном суде Японии.

На выставке было представлено около десяти ее работ, каждая размером с квадрат бумаги для оригами. Кидо следовал за парой, которая шла перед ним, и остановился перед одной из картин: черный фон по центру пересекала волнистая жирная красная линия. По всему полотну были разбросаны капли, словно кровавые слезы. В аннотации, которую Кидо заранее прочитал на сайте, было написано, что линия представляла собой след на шее осужденного от веревки при повешении, а капли символизировали слезы семьи.

На следующей работе на синем фоне в центре был нарисован красный круг, заключенный в квадрат размером с фасоль. Судя по описанию на сайте, картина символизировала чувство изоляции и одиночества человека, который не может увидеть даже синего неба.

Страх смерти и отстаивание собственной невиновности превратились в абстрактные штрихи, вписанные в почти идеальные квадраты бумаги, и, несмотря на ограниченность материалов и мастерства автора, серия обладала силой, которая подавляла зрителя.

Каждый раз, когда Кидо останавливался перед очередной работой серии, он задерживал дыхание, а затем делал глубокий вдох.

Работы этой женщины были не чем иным, как примером графического дизайна.

Кидо вспомнил о дискуссиях на тему, что такое художественная характеристика рекламного произведения, а потом подумал, что в этом случае следовало бы подискутировать о рекламной характеристике художественного произведения.

Цель графического дизайна — это сообщение о существовании чего-либо, будь то мероприятие или продукт. Если не сообщить о нем, то о существовании никто и не узнает, словно его никогда и не было. Плакаты говорят зрителю: «Здесь есть это!», используя различные эстетические приемы, и благодаря этому в ряде случаев возводятся в ранг искусства.

Однако не является ли и продукт искусства, независимо от целей его создания, будь то потребности капиталистического общества или общества массового потребления, объектом рекламы? Например, яркие, словно бы охваченные пламенем, подсолнухи в вазе. Лошадь, скачущая по полю. Жизнь в одиночестве. Трагедия войны. Ненависть к себе. Любовь к другому человеку… Отсутствие любви окружающих… Может быть, любое художественное произведение в конечном счете является рекламой?

Посматривая на часы, Кидо немного ускорил шаг.

Работы осужденных на смертную казнь на удивление отличались разнообразием форм. Ни одна не повторяла какую-либо другую: рисунки-иллюстрации, покадровая история в виде манги, изображения водопадов и карпов, напоминавшие наброски для татуировок, репродукции известных картин, сюрреалистические живописные работы, таблица ингредиентов мисо-супа, подаваемого в тюрьме на завтрак, обед и ужин.

Несмотря на разницу в уровне мастерства, в некоторых работах просматривался талант. Возможно, это было связано с тем, что на предложение участвовать в выставке откликнулись наиболее творческие личности из числа смертников.

И хотя часть работ явно свидетельствовала о том, что они написаны совершенно в ином месте, отличном от обычной жизни, от других так веяло теплом и красотой, что сложно было поверить, чтобы такие работы родились в тюремных стенах.

Среди картин заключенных, признавших свою вину, было несколько работ, осуждающих жестокость системы смертной казни, но было и немало на свободные темы, которые просто захотелось изобразить автору: птицы, цветы, кошки.

Несмотря на все сомнения, касающиеся того, стоит ли зацикливаться на первой пришедшей в голову идее, Кидо все равно продолжал размышлять о том, что осужденные «рекламируют» в своих работах.

Как ни странно, на удивление мало авторов отрицали совершенное преступление. Они не говорили, что этого не делали, они отчаянно кричали: «Мы не те, кто мог бы подобное совершить». Словно бы отстаивали не свои действия, а факт собственного существования. Ведь государственная машина собиралась положить ему конец.

Осужденные, которые рисовали такие очаровательные картины, что было сложно поверить, что это сделал человек, совершивший тяжкое преступление, казалось, пытаются сохранить следы своего существования, привязав их к чему-то иному, нежели физическое тело, которое вот-вот будет уничтожено. Это была «неожиданная сторона» тех, кто вскоре будет полностью стерт из этого мира, когда в исполнение приведут смертный приговор. Если человеческая личность может быть разделена на части, то, возможно, именно эту сторону своей личности — существование себя как жертвы — они отчаянно «рекламировали» из глубин страха перед надвигающейся смертью.

Ближе ко времени начала мероприятия зрителей вдоль стен стало уже так много, что Кидо пришлось пробираться через толпу, чтобы рассмотреть последние работы.

В центре полотна, заклеенного надписями в стиле политических листовок: «Долой договор о взаимном сотрудничестве с США!»[12], «Да здравствует диктатура пролетариата!», «Против потребительского налога!» — была размещена серия иллюстраций с обнаженными женщинами в стиле листовок, рекламирующих товары для взрослых. Кидо ошарашенно смотрел на это произведение. И композиция, и фигуры, поддерживающие руками пышную грудь, один в один повторяли то, что Омиура нарисовал на той открытке. Хотя вернее было бы сказать, что он скопировал эту серию. На выставке была даже копия «Сутры сердца», которую Омиура попросил Кидо достать для него.

«Может быть, Омиура видел выставку? Или читал о ней статью в журнале?»

Он вспомнил те слова Омиуры, обведенные ручкой, — «Идиот». Может, тем самым он был раздражен невнимательностью Кидо, который не понял, что это копия картины приговоренного к смертной казни?

— Уважаемые посетители… Мы вот-вот начнем нашу встречу. Прошу занять места. После завершения беседы у вас еще будет время осмотреть выставку.

Услышав объявление, Кидо направился к своему месту, но остановился как