Колония - Виталий Владимиров

Встречал меня человек из торгпредства. Он же сказал, что посольские просили его прихватить и моего спутника. Мы отвезли его в посольство и добрались до торгпредства.

Меня удивило, что замторгпреда, пожав мне руку, сразу же повернулся к встречавшему:

- Ну, как он?

- Да вроде ничего.

- Думаешь знает?

- Скорее всего, нет.

Позже, прощупав меня со всех сторон различными, безобидными на вид вопросами, замторгпреда рассказал мне, что мой спутник, назовем его условно Н., действительно сотрудник посольства. В тропических странах все жители совколонии стремятся уехать в Союз на жаркий период, и Н. отправил жену и сына пораньше, где-то в апреле. Через некоторое время пришла шифрограмма. Центр извещал, что сын Н. умер от инфекционной тропической болезни, которую украинские врачи распознать не смогли и лекарств против нее не имели. Еще Центр высказывал мнение, что Н., прибыв в отпуск в Союз, может, узнав о смерти сына, отказаться от возвращения в страну, что нежелательно, потому что оформление и замена займут слишком много времени, а сотрудник на этом участке необходим, поэтому Центр советовал, что следовало понимать как прямое указание, Н. ничего не говорить. Со своей стороны Центр провел работу с женой Н., и она обещала также скрыть от мужа смерть сына.

Я вспоминал нашу добродушную беседу с Н. в салоне огромного "Боинга" с удобными креслами, симпатичными приветливыми стюардессами, яркими обложками журналов, небрежно брошенных на кресла, запахом хороших духов и поднимающей настроение дозой качественного спиртного перед аппетитной едой. Рядом со мной сидел человек, два месяца проведший на отдыхе, среди родных, друзей и сослуживцев. Можно понять коллег по работе - они обманывали Н. из-за якобы возможных сложностей с оформлением замены. Да, как ни парадоксально, но есть зачастую незанятые места заграницей, куда не пошлешь блатного, где требуются знания и профессионализм, но все равно, основным мотивом Центра было нежелание возиться с этими дополнительными трудностями. Друзья могут и не ведать о происшедшем, когда сам заграницей - это я по себе знаю.

Но жена... она же знала, что ей возвращаться в ту страну, город, квартиру, где ее сын подхватил смертельную заразу, она ежедневно и еженощно была рядом с мужем, говорила о сыне, сетовала, что он не пишет писем... с того света... И все ради загранрая.

Сын Н. погиб, потому что в нем скрывалась болезнь. Человек погибает также, если он сознательно скрывает свою болезнь.

То же самое и с обществом...

Жар поднявшегося солнца выгнал меня с балкона.

Жар и радиация. В тропиках вредно торчать на солнце, тем более загорать, в тропиках выживаешь в тени.

Остро завидуя весенней свежести и чистой прохладе отечественного климата, я еще не знал, что тот апрельский день уже отравлен взрывом на атомной электростанции с недобрым названием Чернобыль.

Глава двадцать седьмая

Информация о Чернобыле доходила скудная, но все-таки было признано, что авария - очень тяжелая, и пришло указание о сборе валютных средств на операции облученных, которые могли быть сделаны только не отечественной бесплатной госмедициной. Меня назначили одним из сборщиков, я ходил по комнатам торгпредства, ездил по представительствам всесоюзных внешнеторговых объединений, расположенных в городе, и тем организациям, которые существовали под "крышей" торгпредства - Всесоюзное агентство по авторским правам, Совэкспортфильм и другим.

Торгпред лично контролировал эту мою общественную деятельность и сам принимал настолько деятельное участие в сборе средств, что я как-то осторожно его спросил:

- Семен Иванович, а вы верите, что эти кроши, а точнее крохи, что мы собрали, помогут?

Он глянул на меня из-под седых бровей:

- Сомневаешься? Вот из-за таких сомнений кто-то и не даст своей доли. А там люди гибнут в госпиталях. Тут всем миром надо... Как у народа настроение?

- По-разному. Кто дает сразу, не задумываясь, только спрашивает, сколько надо. Специалисты из промышленности тоже относятся с пониманием, но просят брать с них как можно меньше - зарплата маленькая, а тут жены, дети.

- И Аллах с ними.

- Но есть и патологически жадные. Как ни спросишь, нет при себе денег, завтра принесу...

- Кто? - нахмурился торгпред.

- Дайте мне еще недельку, потом назову вам самых злостных.

- Есть же люди, - покачал головой Семен Иванович. - А насчет того, что мало собрали, ты прав, надо помозговать...

Через неделю доложил, что сбор средств закончен - дали даже самые жадные.

- Как это тебе удалось? - осведомился Семен Иванович.

- Я предупредил, что список просматриваете лично вы и секретарь профкома, потому что с вас требуют эти сведения в посольство. Неофициально, конечно, но с учетом на будущее.

- Это ты правильно сделал, что сослался на посольство, хотя поручения такого от них я не получал.

И торгпред выругался матом. Многоэтажным. Помянул и Центр, и МИД, и посла лично. Немного остыв, поделился со мной с горечью:

- Ты мне идею верную подал, что валюты много не соберешь.

Я и подумал - нам же по смете на содержание торгпредства огромные суммы выделяются. Вызвал главбуха, прикинули мы с ним, что спокойно можем обойтись без новых газонов и других декораций. Приготовил я шифрограмму в Центр, что, мол, готовы потерпеть год, но на Чернобыль отдать четверть миллиона крошей, а это, считай, двадцать тысяч долларов. При этом не на доллары, а на те же кроши здесь можно купить разовые шприцы, капельницы, системы для переливания крови... Азия - страна отсталая, а все это в наличии имеется, только плати... Не тут-то было. Посол должен мою телеграмму визировать, для того и завели такой порядок, чтобы во всем друг друга контролировать. Вызывает. Ты что, Семен, выслужиться перед Центром захотел? Ишь какой нашелся! Тогда я спрашиваю, думаешь на медаль рассчитываю, так у меня их хватает - за оборону Москвы, за взятие Киева... Нет, говорит, дело не в медали, но меня ты в очень неудобное положение ставишь перед Центром. Получат там такую телеграмму и скажут, гляди-ка какой торгпред молодец, средства изыскал, а посол не желает палец о палец ударить. Кроме того, Семен, другим торгпредам и послам в нос совать нашу телеграмму будут - ай да мужики из какой-то там Азии, а вы куда глядите?! И уже тогда нас все советские послы и торгпреды в мировом масштабе запомнят, точно тебе говорю. И наконец, смету твою на следующий год на такую же сумму и срежут - сам, скажут, отказался.

Торгпред добавил еще несколько крепких выражений, потом устало махнул рукой:

- Перестройка, мать ее, называется. Вот сегодня же перестройкой и займемся - дам указание деньги тратить на художественное оформление ворот - осенью высоких гостей ждем, заедут к нам из Индии...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});