Колония - Виталий Владимиров

В конце концов сделали так: Анатолий сел за руль, я высунулся из заднего окна и командовал ему, следя, чтобы машина держалась ровно вдоль края асфальта.

Так мы и доехали до нас.

Дождь понемногу стихал, и сквозь просвет на горизонте прорвалось закатное солнце. За ужином вспоминали жестяного тигра и живого оленя, "зияющие высоты" и сахарную головку горы, советовали Святославу основать секту поклонников туалетов, отметили тостом водительское мастерство Анатолия, и постепенно прошедший день так и осел в памяти незабываемым приключением.

На прощание Святослав поцеловал руку Лене и сгреб меня в свои медвежьи объятия:

- Тридцать километров под дождем торчал ради общества, спасибо.

На следующий день как-то в разговоре с Веховым я помянул о нашей поездке и Святославе.

Виталий молча выслушал меня.

- О поездке никому не рассказывай... Ни к чему... А вот насчет Святослава сам смотри: он у нас главный из "кей-джи-би" здесь. Понял?

Я тут же вспомнил о "приводных ремнях социализма", "Зияющих высотах", "Герое Прорабства" и как Святослав интересовался именем замминистра станкостроения. О, Господи!..

Глава двадцать восьмая

Проводили в отпуск Веховых, комнаты в торгпредстве совсем опустели, но настал-таки момент, когда Семен Иванович вызвал меня и завхоза и велел заказывать билеты на ближайший рейс.

Отпуск.

Вроде бы едем на отдых, но все это до дурноты напоминает переезд с квартиры на квартиру, но только даже не в одном районе, а в разных городах и странах. Что брать?.. Что оставить?..

А что привезти в подарок родителям?.. Детям?.. Нельзя же оставить без внимания Алениных подруг, моих яхтенных друзей. Нельзя, конечно... А моя работа?.. Кадровики, начальники, коллеги... А знакомая врачиха в районной поликлинике?..

Сели за список. Получилось восемьдесят три человеко-пункту. Плюс резерв.

Елена, вдруг раскрасневшись от возбуждения, заявила, что дочери она обязана, просто должна привезти кожаное пальто, отцу и зятю по кожаной куртке, ну, а внуку...

Я согласился и записал своим старикам и сыну то же самое.

На работу - чай, кофе, виски, презервативы, таблетки от запаха спиртного на случай незапланированной встречи с ГАИ средство от импотенции...

Друзьям - зажигалки, сигареты, бусы, брелочки...

Подсчитали - получалось где-то около двух полных месячных зарплат. Если учесть, что на выписку стереосистемы, фотоаппарата, радиоприемничка, часов ушло пять зарплат, если учесть, что пятьдесят процентов Алениного авиабилета мы должны оплатить из собственного кармана и при возвращении тоже - посольские в таких случаях не платят ни копейки, торгпредские - половину, специалисты из промышленности - полную стоимость авиабилета, если учесть, что мы все-таки на что-то жили и не отказывали себе в самом необходимом, то получалось, что денег катастрофически не хватает. Вот когда я пожалел, что не пошел на сделку с Джентльменом от Гусарова при ремонте машины. Не хватало не только крошей - местной валюты, где взять простые советские рубли?

Значит, надо было накупить хотя бы тех же самых кожаных пальто на продажу. А потом таможня удивляется, чего это совраб тащит такое количество барахла на своем горбу. Привезенный товар надо срочно реализовывать, деньги нужны позарез - вот и приходится, волей-неволей, искать помощников, которых можно с полным правом назвать и спекулянтами.

Денежный дефицит потребовал пересмотра списка. В конце концов мы уложились с Еленой в жесткие рамки, но далось нам это нелегко, и я представил себе, что было бы, будь на месте Ленки женщина поскандальнее и с дурным характером. Как жена Гриши Галкина, Зинаида. Не дай Бог с такой коротать жизнь в совколонии.

Со списком мы бросились в магазины. Обошли десятки лавок, яростно торговались, постигая базарную психологию: ноль внимания на понравившийся товар, чтобы не выказать хозяину свой интерес, небрежный вопрос о цене, удивленный взлет бровей, удрученное покачивание головой, поиск дефектов в товаре, уход, возвращение, да не один раз, долгая дискуссия и, наконец, упаковка и расплата. Не забыть еще взять визитку у хозяина, потому что дома обнаруживаешь распоротую подкладку, разноцветные пуговицы или траченный молью мех.

Необходимость постоянного выгадывания на мелочах - тут отспорили десяток крошей, там получили скидку за улыбку белой женщины - будят у советских заглушаемые десятками лет купеческие инстинкты. Восток немыслим без базара, торговля для местных не столько вопрос купли-продажи, сколько общения, беседы, спора, в котором стороны располагают целым арсеналом: учтивостью и скандалом, просьбой и отказом, призывами к окружающим и даже богам. Веками отшлифованный профессионализм восточных лавочников достигает необычайно высокой степени, он у них в крови. Но и они пасуют, когда в магазин является мощная, как гаубица, жена советского специалиста. Она не просто торгуется, используя тот же самый арсенал, она стоит на защите своего очага, она, как курица от ястреба, защищает свой выводок, она, как перепелка, припадая на одно крыло, уводит хищника от гнезда, она жестока , хоть и поневоле. Естественно, что далеко не все осваивают высший пилотаж рынка, есть и тюхи-матюхи, которые могут забыть на прилавке кошелек с месячной зарплатой мужа или купить пальто с дырой на самом видном месте. Нам с Леной пришлось помогать друг другу, многое мы покупали по принципу не сколько стоит, а нравится - не нравится, и, слава богу, наши вкусы почти всегда совпадали.

Далее началась упаковка. И тут же угрожающе стали тяжелеть чемоданы и распухать сумки. Оставалась надежда на ручную кладь, куда сложили самую тяжесть - бутылки виски, книги, банки с кофе.

Святослав сам вызвался и отвез нас в аэропорт. Хороший он все-таки мужик.

И, как в трубочке калейдоскопа, с каждым поворотом земной оси менялась картина нашей жизни и быстротечно взрывались протуберанцы непредвиденных событий.

Волнения с перевесом окончились благополучно - помог Барсуков, взявший часть нашего багажа на билет торгпреда... Полубессонный многочасовой перелет с посадками в Дели и Ташкенте... Советская таможня, неожиданно легко давшая "добро"...

Добрались, наконец, до дома... Дети, обещавшие в письмах освободить Аленину квартиру и съехать в мою однокомнатную, где они жили до нашего отъезда, не сделали этого... Я рассвирепел, Елена умоляюще глядела на меня, счастливо обезумев от возможности ежедневно общаться с внуком, и мы присели впятером на один унитаз... Поначалу мы подробно рассказывали о своем житье-бытье заграницей, но получалось так, что как мы ни сетовали на жару, пылевые бури, нехватку денег и другие сложности - все эти проблемы меркли перед социалистической обыденностью, в которой не было своей виллы, машины и Ганеша, не было в двух шагах рынка, набитого фруктами, овощами и напитками, не было магазинов, лавок и лотков, где без очереди можно купить барахло на любой вкус и размер... Хождение на службу, доклады начальству, раздача сувениров, огромные очереди в пустых магазинах, встречи с родными и друзьями, походы по комиссионкам съели время, как воду ненасытный песок... Отдыха не получалось, и мы с облегчением уехали в отпуске в отпуск - на две недели в Подмосковье... Погода не баловала, но мы ходили по грибы и с упоением, нет, не дышали, а пили прохладный воздух, оставляющий ощущение родниковой свежести... Семейный скандал все-таки грянул, как гром из сгущающихся туч - Алениной Юле не понравились привезенные нами подарки, она претендовала на окончательный переезд в Аленину двухкомнатную, ей надоело к тому же ухаживать за дедом с бабкой.. Получалось, что опять у нас нет своего дома... Жили у себя, как у чужих... С сыном виделся один раз, мельком, толком и не пообщались... Больше всех переживала мои неурядицы мама, отец молчал... Уезжали, с трудом достав обратные билеты, измотанные невеселыми проводами и с чувством огромного облегчения... В самолете сквозь дрему - полуявь, полусон рассказа...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});