Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 2 - Монах Симеон Афонский

занозу вытащить. А потом иголку откладывают в сторону. Этот дом – та же самая заноза…

В мэрии пришлось выстоять долгую очередь в коридоре, набираясь терпения в Иисусовой молитве. В кабинете, куда я сдавал бумаги на приватизацию дома, мне сердито сказали:

– Что вы безпокоитесь, мужчина? Документы вы сдали, теперь нужно ждать.

– А сколько ждать? – Я не собирался просто так уходить.

Машинистка, бойко стучащая по клавишам, оглянулась.

– Вам же сказано было, может, год, может, два. Случается, за полгода делают документы. А если найдут в ваших бумагах неточности, то и больше придется заниматься. Тем более сейчас у нас одни отделы закрывают, другие объединяют!

Такое сообщение озадачило меня.

– А если ваш кабинет переведут в другое место, где тогда вас искать?

Лицо сотрудницы выразило недоумение.

– Нас искать не нужно, мы сами вас найдем…

С этим ответом я вернулся к отцу. Он вздохнул:

– Ладно, сын, подождем. Мы же с тобой терпеливые. И на том спасибо…

* * *

Вхожу в приемные,

В убогие конторы,

Вдыхаю молча запах табака.

Мои пещеры, лес

И голубые горы –

Я вас приветствую теперь

Издалека!

Стучит по клавишам,

Сутулясь, машинистка,

Шуршит газетами

Робеющий народ.

И так Господь Проходит близко-близко,

Что даже девушка

Стучать перестает…

Ты сказал, Господи: Предоставь мертвым погребать своих мертвецов (Мф. 8: 22). Вот я – мертвец пред Тобою, Боже! Кто же мертвецы мои? И когда я внимательно смотрю внутрь себя, то ясно вижу свои пустые безчисленные помышления – вот мертвецы души моей. И она безпрестанно то погребает их, то вновь выкапывает из земли воспоминаний. Нет конца этим дурным действиям, и нет счета моим мертвецам. Не хочется мне, Боже, очень не хочется оказаться в вечности лицом к лицу с этими мертвецами, когда тело мое оставит меня! Все что я вижу, слышу, обоняю и вкушаю – вновь и вновь распадается предо мной, вызывая лишь одно разочарование их призрачной игрой. Но вижу в себе с удивлением и свет духовной зари – свет благодати Твоей, Господи, который возвещает, что близок к душе моей новый день безмерной нескончаемой жизни, и кроме Тебя нет мне иного помощника, а кроме веры – нет иного прибежища, а кроме молитвы – нет иного проводника в страну живых, в лучезарную страну непреходящей истины.

В ТЮРЬМЕ

Слышу чудесный и кроткий зов Твой, Иисусе, влекущий меня к Тебе! Даруй же мне мужество безпристрастно пройти через сей мир, с его опаляющими страстями, и дай мне смелость пройти сквозь ад злобных помышлений духов поднебесных! Обезобразилась душа моя на умственном торге дурных помыслов и пожеланий, а ныне не знает, как развязаться с ними. И теперь рождается во мне самом стойкое неприятие безобразия моего и ненасытимая жажда омыться в чистых струях Твоей святой благодати. Вселись же всецело в меня, Возлюбленный Иисусе, дабы стал я причастен Царству Твоему и усладил бы взор свой Его красотами. Уневести мою душу чистотой сияния Твоего, чтобы познала она, Сладчайший Иисусе, пути Твои и вошла в чертог премудрости Твоей! Пусть светлая благодать Твоя станет моей путеводной звездой, дабы узрел я в яслях Божественной любви Твоей новорожденного младенца – сияющий и преображенный дух мой, вселившийся в несказанный мир Небесного блага и преизобильного духовного блаженства.

В коридоре монастырского корпуса, где находилась батюшкина келья, меня встретил запах валерьянки. Келейник, вышедший из комнаты старца, осторожно притворил за собой дверь:

– Батюшка болен. Лежит… А всё посетители! Довели старца…