Пьесы - Иосиф Леонидович Прут

штаба!

О р л о в. Я считаю, что свидание должно произойти на границе двух районов: чтоб всем было близко. Во-вторых — не залезать в глушь, а, наоборот, — прямо под носом у немцев.

С а з о н о в (хихикнув). Это совершенно справедливо! Под носом у себя никто партизан искать не будет.

О р л о в (довольный поддержкой). То есть у самой пасти зверя! Вот посмотрите! (Вынимает карту.) Я крестиком отметил эту церквушку — и недалеко от города и, в общем, на отлете!

Все склоняются над картой.

Р о т м а н. Что ж, место вполне удобное! Церковь пустая: ведь они батюшку, отца Андрея, расстреляли!

К о ч е т. Вы согласны, товарищ Сазонов?

С а з о н о в. Да, нас это вполне устраивает!

К о ч е т. Тогда послезавтра, часика в четыре утра…

С а з о н о в. Отлично! Значит: послезавтра, в четыре часа утра, вместе с командирами своих отрядов, в этой церквушке вас будет ждать Железный Тарас!

К о ч е т. Очень хорошо. Заседание окончено!

Все встают.

Вас не отпускаю, дорогой гость. Попьем чайку, покалякаем!

С а з о н о в. Зимой чаек — большая услада.

Кочет проходит в другую комнату. Когда он возвращается с самоваром в руках, у стола сидит только один Сазонов. Кочет разливает чай, угощает старика. Прихлебывая крепкий настой и надкусывая крошечные кусочки дешевой конфеты, пьют сначала молча.

С а з о н о в. Это, конечно, хорошо, что вы встретитесь с Железным Тарасом! Я твердо знаю, Степан Григорьевич, что у него до вас тоже вопросы найдутся… Потому многого еще разрешить не можем: кругозор, в общем, не очень велик!

К о ч е т. С удовольствием, товарищ Сазонов, помогу, чем смогу! Вы сами по профессии, простите, кто будете?

С а з о н о в. Учитель! Более сорока лет преподаю русский язык.

К о ч е т. И, очевидно, очень дружны со своим начальником?

С а з о н о в. Естественно!

К о ч е т. Ну и что же — он действительно таков, как о нем рассказывают?

С а з о н о в (вдруг). Нашу беседу может кто-нибудь услышать?

К о ч е т. Никто! А почему вы об этом спрашиваете?

С а з о н о в. Видите ли, Степан Григорьевич… вам лично, я, конечно, могу сказать: Железный Тарас… это — я!

Кочет смотрит на Сазонова широко раскрытыми глазами.

Вас, конечно, удивляет мой кроткий вид. Не можете понять: почему такую фитюльку, полумощи, прозвали «Железным»?

К о ч е т. Простите, но… я вас действительно представлял себе несколько иным…

С а з о н о в. Ничего, ничего… Я не обижаюсь! Вот когда встретимся на деле, перестанете удивляться!

К о ч е т. Охотно верю! Вашу… работу я видел…

С а з о н о в. Тогда продолжим нашу беседу: зачем вам нужно лезть прямо в пасть к зверю, как удачно выразился ваш начальник штаба, товарищ Орлов? Почему не вы назначили место? Почему его совета послушались? Ведь риск большой — всех начальников собрать! А ведь у вас уже были случаи…

Дверь с треском открывается, и в комнату влетает  Н а т а ш а.

Н а т а ш а. Степан Григорьевич…

К о ч е т. Ты почему не спросясь?

Н а т а ш а. Степан Григорьевич! Это шифр!

К о ч е т. Что шифр?

Н а т а ш а (с дрожью в голосе, возможно даже не заметив Сазонова). Орлов передает! Шифром!

К о ч е т. Ты что, в своем уме?

Н а т а ш а (тряся головой). Я запомнила его лицо. Оно уже было сосредоточенным, когда он — вроде случайно — взялся за ручку! Понимаете? Он думал о том, что передавал… Думал!.. Орлов говорил мне в это время о совершенно другом, Степан Григорьевич! О личном… Это шифр… шифр!..

Кочет смотрит на Тараса. Только тут Наташа понимает, что совершила большую ошибку.

К о ч е т. Ты это… не распускай себя, Наталья. Нервы у тебя гуляют. Слышишь?

Н а т а ш а (у нее на глазах слезы). Степан Григорьевич, мне вам говорить подобное очень тяжело, но, уверяю вас, что это — шифр!

К о ч е т (строго). Запомни! Орлов — мой ближайший помощник и пусть продолжает сколько хочет упражняться на аппарате! Понятно? (Тарасу.) Вы извините ее, пожалуйста, дуреху такую! (Наташе.) Чего наболтала?! Иди!

Наташа смотрит на Кочета. Он подходит к ней, обнимает и от души целует в обе щеки. Затем подталкивает к дверям и выпроваживает из избы. Возвращается к столу довольный.

Теперь я вам все объясню, Тарас… Простите, не знаю отчества…

С а з о н о в. Борисович… к вашим услугам… Не надо объяснять — все ясно! Фантазия еще работает хорошо. Столько выдумок в детских тетрадках, в сочинениях ребят, что и сам умным становишься!

К о ч е т. Неужели догадались, Тарас Борисович?

С а з о н о в. Я знал, что у вас не все благополучно! Было уже несколько случаев неудачи — мне ведь все сообщают: и о друзьях и о врагах. Верно ведь: были неудачи? Поэтому, когда я приехал к вам — не доложил при всем честном народе: смотрите на меня, граждане! Это я и есть — Железный Тарас! Зачем себя перед врагом раскрывать? А вам хотел помочь разобраться, но вижу, вы уже сами справились… Ладно, мы им устроим спектакль! (Он улыбается и протягивает Кочету руку.)

Кочет с жаром пожимает ее.

Картина вторая

Церковь. Царские врата в глубине. Посредине — стол. У стола  К о ч е т, О р л о в, Р о т м а н  и  Н а т а ш а. Справа подходит  С а з о н о в. За ним  т р о е  б о р о д а ч е й, двоих из них мы уже знаем. Сазонов останавливается в нескольких шагах от стола.

С а з о н о в. Мы прибыли в срок!

Пауза.

Н а т а ш а. А где Железный Тарас?

С а з о н о в. Это — я!

Наташа, Орлов и Ротман с любопытством разглядывают Сазонова.

К о ч е т. Вы же назвали себя Сазоновым?

С а з о н о в. Это моя фамилия, товарищ Кочет! Приступаем к делу… Я обдумал ваши предложения…

К о ч е т (всматривается в третьего спутника Тараса, перебивает Сазонова, не отрывая глаз от бородатого). На одну минуточку… можно вас…

С а з о н о в. Меня?

К о ч е т. Да, да!

Они отходят в сторону.

Кто этот человек? Очень знакомые черты…

С а з о н о в. Моя правая рука, бывший прокурор вашего района, товарищ Марычев!

К о ч е т. А как он к вам попал?

С а з о н о в. С первых дней. Рассказывал о ссоре с вами… Предложил организовать отряд по примеру секретаря райкома Кочета… Великий воин, доложу я вам, Степан Григорьевич! По справедливости, его, а не меня надо было железным назвать…

К о ч е т. Благодарю, Тарас Борисович! (Идет к Марычеву.) У нас получилось недоразумение, товарищ Марычев.

М а р ы ч е в. Никакого недоразумения не было, товарищ Кочет!

К о ч е т. Я погорячился.

М а р ы ч е в. А это всегда напрасно, Степан Григорьевич!

К о ч е т. Но вы, наверно, сердитесь…

М а р ы ч е в. Уже нет!

К о ч е т. Надеюсь, вернетесь к нам…

М а р ы ч е в. Не надейтесь, Степан Григорьевич! Сейчас отряд Тараса Борисовича я не оставлю… А в свое время на партийном собрании поговорим! (Отходит.)

Р о т м а н. Здравствуй, Марычев!

М а р ы ч е в. Здоров, Абраша! (Наташе.) Не узнала меня, Наташенька? А я помню тебя! «Не стучите трубкой, товарищ прокурор!»

Н а т а ш а. Мы думали…

М а р ы ч е в. А вот не надо было думать!.. Начинайте, Степан Григорьевич!

К о ч е т. Предполагался созыв широкого совещания всех начальников, но потом решили предварительно собраться сами… Выберем председателя?

Р о т м а н. Обязательно! Предлагаю товарища Сазонова…

Все бесшумно хлопают