Пьесы - Иосиф Леонидович Прут

решаем? Выходит: немцы меня действительно случайно обнаружили? Так, что ли?

Р о т м а н. Конечно! Ведь сам виноват, Степан Григорьевич! Не утерпел — наверно, слишком громко попрощался с дорогим дедом Гаврилой…

К о ч е т. Да… Ну ладно, так и будем считать… О разговоре нашем — никому ни слова.

Н а т а ш а. Но что все-таки с вами произошло?

Р о т м а н. И как ты оказался в немецком мундире?

Орлов вытирает лоб, впервые облегченно вздыхает и бесшумно отходит от дверей.

К о ч е т. Сейчас расскажу. Добрался я до города вполне благополучно…

Медленно гаснет свет.

Пауза.

Свет возникает так же медленно. В комнате  К о ч е т  и  Р о т м а н. Падает первый снег. Двор быстро пересекает  С е д о в, взбегает по ступенькам и влетает в комнату.

С е д о в. Гостей встречайте! Ура! (Шутливо сбрасывает шапку и по-старинному, низко кланяется.)

Слышен звук подъехавшей упряжки. Кочет смотрит в открытую на улицу дверь. Голос: «Тпру! Стой! Приехали!»

К о ч е т (Ротману). Пушку привезли!

Р о т м а н (протирая очки). И два зарядных ящика! Кто это?!

С е д о в. А вы угадайте!

К о ч е т. Халков! Ах, сукин кот! Ей-богу, он!

Кочет и Ротман выходят во двор.

Здорово, Халков!

Х а л к о в. Я, Степан Григорьевич! Почтение, товарищи! (Целуется с Кочетом.) Как увидел наш лагерь… (Сокрушенно.) Все сгорело, значит?

К о ч е т. Да! Пришлось самим уничтожить…

Х а л к о в. Ай-ай-ай! Плутали-то мы недолго, я же помнил, куда надо было направляться в случае чего…

К о ч е т. Да где ж ты два месяца болтался, Федор Матвеевич?

Х а л к о в. Два месяца! Это я еще скоро управился. Район-то чужой… Не доверяют…

К о ч е т. Видал Тараса?

Х а л к о в. Нет, не пришлось! Они очень личность секретная и никого до себя не допускают… Но доложить ему о моем деле все-таки доложили… и письмо ваше передали. Вот видите: даже подарки прислал — орудию и к нему снарядов комплект!..

Входит  С а з о н о в — старичок лет семидесяти. Его сугубо гражданский вид резко контрастирует с внешностью  д в у х  мрачных громадных  б о й ц о в - п а р т и з а н, идущих за ним. Старичок кивает головой, и великаны останавливаются. Сазонов одет в «партикулярное», давно вышедшее из моды платье, черный «чеховский» плащ-крылатку. Волосы гладко зачесаны, голова, несмотря на холод, не покрыта: шляпа висит сбоку, приколотая к плащу английской булавкой. На самом кончике носа — пенсне, держится оно на широком черном шнуре. Орлов, переглянувшись с Ротманом, улыбается.

С а з о н о в (тихо). Я осмотрел гаубицу. Она в полной исправности.

К о ч е т. Наверно, одна из тех, что вы тогда вместо нас захватили.

С а з о н о в. Очень возможно. Твердо не помню, но очень возможно.

Х а л к о в (кивнув на Сазонова). Это — товарищ… (Тихо.) Тоже штучка — я вам скажу… Были мы с ним в одном налете. Он вошел сам в штаб полка и забросал офицеров гранатами… Чистый дьявол… (Уже громко и вежливо.) Это товарищ Сазонов. Они от Железного Тараса уполномоченным будут…

К о ч е т. Очень приятно! (Представляясь.) Кочет, командир здешних партизанских отрядов!

Сазонов молча кланяется, отходит в сторону, к своим бойцам.

Х а л к о в. Я вам сейчас быстро все растолкую, Степан Григорьевич! Говорят в ихнем районе об этом Тарасе такое, что аж голова кружится… Как послушать, так перед ним сам Гитлер дрожит! Все наши успехи против его дел — чистая жеребятина, Степан Григорьевич, детские игрушки! Он их, гестаповцев и полицаев, значит, уже тысячи две изничтожил… Между прочим: лазит в соседние районы потому, что в своем всех фашистов дочиста вывел!.. Сам — роста саженного, борода как у Фридриха Энгельса, а силищи и суровости в нем… (он кивает на стоящих за Сазоновым партизан) аж свои боятся! Верно я говорю?

П а р т и з а н (почесывая бороду, будто извиняясь, грохочет). Так точно. Боимся, конечно!

Сазонов испуганно отдергивает голову от этого бычьего баса и отодвигается от гиганта.

Х а л к о в (продолжая). Лютый на оккупантов ужасть! Они ему предложение делали: «Переходи, мол, Железный Тарас, к нам — генералом!» Так он их за это официально — на машинке даже велел письмо отстукать — по известной матери послал! Нет, никуда мы против него не годимся!

Пауза.

Р о т м а н. М-да! Видно, серьезный мужчина!

К о ч е т. Определенно! (Подходя к Сазонову.) Я еще не поблагодарил вас за подарок! Нам это орудие будет сильно кстати!

С а з о н о в. Очень приятно, очень приятно…

К о ч е т. Прошу в дом, товарищ Сазонов! Потолкуем…

Сазонов снова вежливо кланяется Кочету и молча поднимается по ступенькам. Все расступаются перед ним, и он медленно проходит в дом. В комнате за стол садятся Сазонов, Кочет, Ротман, Саша Русов и Орлов. Пауза.

С а з о н о в. Так вот… Мой начальник интересуется: зачем вам с ним встреча понадобилась, уважаемый секретарь райкома? (Он смотрит при этом на Кочета поверх пенсне.)

К о ч е т. Это я вам сейчас объясню! Наша армия отступала; вы и мы, находясь в глубоком тылу, действовали — и правильно действовали — мелкими группами, делая все, чтобы затормозить наступление врага!

С а з о н о в. Так, так, так…

К о ч е т. И мы добились некоторого результата! За четыре месяца уничтожено: двадцать шесть складов горючего, сто два обоза с продовольствием… У вас, кажется, записаны точные данные, товарищ Орлов? Скажите о самом главном; оружие и другие трофеи — не стоит!

О р л о в (читает по бумажке). Сто восемнадцать грузовиков, двести четыре легковых автомашины, три моста, четыре хлебопекарни; нарушена связь на многие десятки километров. Потери людьми: больше семисот пятидесяти фашистов одними убитыми! (Прячет бумажку в карман.)

С а ш а. Разрешите добавить: наш отряд увеличился лишь вчетверо только потому, что мы были уж очень разборчивы!

С а з о н о в (качая головой). Так, так, так…

К о ч е т. Не знаю, какие у вас достижения, товарищ Сазонов…

С а з о н о в (скромно). Несколько большие, но это неважно! Я вас внимательно слушаю!

К о ч е т. Теперь Красная Армия перешла в наступление, приближается к нам. В связи с этим тактику партизанской войны, я полагаю, надо менять. Объединив районные отряды, мы создали бы большое партизанское войско. Это войско, теперь хорошо вооруженное, мощными ударами по вражеским тылам, заставит Гитлера снять войска с фронта. Взятые с двух сторон в стальное кольцо, оккупанты почувствуют нашу силу…

С а з о н о в. Так, так, так…

К о ч е т. В городе, я сам это видел, остался, например, небольшой гарнизон. Можно ударить совместно, уничтожив и штаб и гестаповские отряды. В общем, поговорить есть о чем. Созвать на такое совещание надо всех начальников партизанских групп. Вот для чего я хотел встретиться с Железным Тарасом и посоветоваться с ним.

С а з о н о в. Так, так, так… Понимаю-с! Ну что ж, можно!

К о ч е т. Назначайте место свидания, товарищ Сазонов.

С а з о н о в. А зачем? Вы — инициатор, товарищ Кочет: ведь мы организовали наш отряд, узнав о вашей деятельности!

К о ч е т. Спасибо за комплимент.

С а з о н о в. Это чистая правда! Так что вам и выбирать!

К о ч е т. Я не продумал еще, откровенно говоря…

О р л о в. Разрешите мне, Степан Григорьевич!

К о ч е т. Давай, давай, начальник