Пороки - Каролина Дэй

минут в дверь врываются обеспокоенные Эндрю и Алекс.

– Ты что, наорала на мою крестницу? – с ходу начинает Эндрю. – Все из-за того мудака, да?

– Эй, потише, – встревает Алекс. – Не видишь, ей и без того плохо. Рассказывай, что тебя беспокоит.

Он садится по правую сторону от меня, Эндрю – по левую.

Порой ребята напоминают мне двух личных психотерапевтов, которые вытащат всех демонов из души и сожгут их в адском пламени. Чтобы больше не возвращались и не пили мою кровь, мои эмоции, не вмешивались в жизнь и не превращали ее в хаос. Но сейчас складывается ощущение, что даже друзьям не под силу мне помочь.

Потому что ситуация гораздо сложнее, чем казалось раньше…

О том, что произошло на яхте, я рассказала, еще вернувшись домой, и попросила ребят не упоминать Себастьяна. Ни в каком ключе. Несмотря на то, что он поклялся не оставлять нас больше. Однако он соврал…

Как бы раньше Себастьян ни утверждал, что говорил лишь правду, я, вспоминая наши отношения, уловила момент его лжи. Когда писала сообщение и спрашивала о правдивости обвинений брата. За несколько дней до его кончины. Он сказал, что непричастен к смерти родителей, просил верить.

Теперь его слова пятилетней давности превратились в пепел. В ничто.

А если он и сейчас обманул?

– Знаешь, пора нам разобраться с этим мудаком.

– Как ты себе это представляешь? – Алекс выгибает бровь. – Морду будешь бить? Силенок не хватит.

– Если бы ты не был моим женихом, я бы доказал обратное.

– Стоп! – Я распихиваю ребят, встаю с дивана и смотрю на этих двоих, не выпуская из головы одну зацепку. – Алекс, твой отец еще работает в…

– Нет, но связи есть, – подмигивает друг. – А что?

Обдумываю пришедшую мысль. Точнее, ее бредовость. Стоит ли оно того? Нужно ли копать глубже, когда и так все ясно? Так ли необходимо вновь и вновь пропускать через себя боль, чтобы узнать правду? Ответ очевиден.

– Мне нужно полное досье на Себастьяна Гранда.

Наступает молчание. Друзья смотрят на меня с широко распахнутыми глазами, у Эндрю даже чуть челюсть не отваливается. Но тишина резко нарушается пронзительным криком.

– Ты совсем с ума сошла?! – орет Эндрю. – Хочешь снова вляпаться в это дерьмо?

– Так надо. Пока я не докопаюсь до правды, не смогу спокойно жить.

– А как докопаешься, то что? Убедишься, что именно он убил родителей, усыпил Адама, дальше что? Станет только хуже.

– Я помогу, – в нашу беседу врывается Алекс. – Но ты должна понимать, что для получения полной информации нужно время.

– Я буду ждать, сколько потребуется, – уверенно говорю другу. Тот с сочувствием смотрит на меня, поднимается и обнимает. Тепло так. Согревая тело и душу.

Нужно бороться за правду. И я сделаю это. Но что, если Эндрю окажется прав? Если Себастьян и правда уничтожил мою семью? Тогда я сбегу. Исчезну, как пять лет назад, прекращу существование, сбегу в другую галактику. Туда, где нас не достанет даже всемогущий и всезнающий Себастьян Гранд.

От мыслей отвлекает сигнал входящего сообщения.

Себастьян: «Скучаешь? Надеюсь, ты пришла в себя. Скоро мы встретимся».

Боже…

– И еще мне нужно оружие, – добавляю ребятам. В этот раз никто не возражает.

* * *

– Милая, ты не спишь? – Я аккуратно заглядываю в комнату дочери. Ночник включен, она лежит спиной к двери. Стефани сказала, что она попросила пораньше почитать сказку, сама легла спать, но так и не уснула.

Аманда не отвечает, но я вижу, как она едва заметно перебирает ногами под одеялом. Все еще дуется, злится, и у нее есть полное право на это.

– Как моя принцесса провела день в садике? – Сажусь на кровать рядом с ней, жду, когда повернется, но этого не происходит. – Милая, прости меня.

Выдыхаю эти слова, чувствуя, как маленький осколок камня, давящий на сердце, откололся и с громким стуком упал на пол. Аманда никак не реагирует. Не поворачивается, не пытается обнять, как делает обычно, когда я захожу к ней перед сном.

– Мам, за что ты не любишь папу?

Все же она оборачивается и смотрит не по годам взрослыми глазами. Пронзительными карими омутами. Чуть темнее, чем обычно. Недавно я видела такие же у ее отца. В тот момент, когда он рассказал о своей причастности к смерти моих близких. Ей всего четыре, а у меня складывается ощущение, что она знает и понимает все на свете. Не стоит обманываться.

– Все очень сложно, солнышко.

Она грустно вздыхает, опускает глаза и затем выдает:

– А он тебя любит.

И эти слова меня шокируют. Слишком сильно. Что-то в груди просыпается, будто после долгой спячки. Странное чувство облегчения наравне с волнением. Черт! Что за бред? Это все ерунда полнейшая.

– Откуда ты знаешь?

– Он на пляже говорил, что ты самая лучшая на свете.

Кажется, я нарушу еще одно правило, установленное лично мной. Железное и нерушимое. Ложусь рядом с моей принцессой, обнимаю ее маленькое тельце и… плачу. Тихо-тихо, чтобы не услышала. Но это бесполезно. В ответ Аманда прижимается ко мне и гладит по голове.

Черт!

С каких пор я стала такой сентиментальной? Почему слезы так часто льются из моих глаз за последний месяц? Ответ очевиден.

– Тебе без него очень грустно, – говорит она удивительно по-взрослому. И если бы это была неправда, я бы не ревела перед маленьким ребенком.

Но слезы – прямое доказательство, что в ее словах есть истина, которую я так тщательно пытаюсь обойти стороной…

Глава 24

– Целься точнее, – произносит над ухом грубый голос мистера Бонда. Совпадение, да? Хорошо, что его зовут Патрик. – Не жмурь левый глаз – это точности не поможет.

Делаю все, как он говорит, смотрю в черную точку посередине нарисованного на белом листе человечка. Вдыхаю воздух и медленно, с выдохом, нажимаю курок.

– Пробуй еще. Почти попала.