Сталин мог ударить первым - Олег Грейгъ

О румынских танках говорить нечего — они были уничтожены под Одессой. Некоторые советские историки заочно упрекают генерал-фельдмаршала в том, что он в своих воспоминаниях если и говорил, то только о танках вермахта; и при этом якобы не учитывал танки, находившиеся в дивизии СС «Лейб-штандарт «Адольф Гитлер». Но из всей дивизии СС у Манштейна недолгое время был лишь 1 полк, не имевший ни одного танка.

В качестве эксперимента немецкие конструкторы в апреле 1942 года провели испытания радиоуправляемых танков. Это была рота из 300-го танкового батальона, оснащенная танками B-IV (Sd.Kfs.301), вес которых не превышал 5 т, а броня составляла 10 мм. Но то были не танки и даже не самоходные орудия, а детские игрушки размером с кровать. От которых фон Манштейн отказался, сказав презрительно: «Это обуза, а не танки».

— Разве можно, — говорил фон Манштейн, — считать грозным орудием и те штурмовые орудия 190-го легкого дивизиона в количестве 18 боевых единиц StuG III Ausf C/D? Или штурмовые орудия в составе 22 StuG III Ausf C/D 197-го дивизиона, доставленные в Крым 3 ноября 1941-го?…Ты же сам знаешь, что происходит в Крыму поздней осенью. Эти штурмовые орудия тогда же, в ноябрьскую распутицу, застряли далеко от Севастополя, в долине реки Кача.

Итак, на следующий день пребывания 75 танков из 22-й танковой дивизии в Крыму фон Манштейн получил приказ о возвращении всех этих танков. Приказ был выполнен. Больше никогда и никаких танков в армии фон Манштейна в Крыму в бытность командования им 11-й армией не было!

Одновременно со своими дивизиями фон Манштейн ввел в бой румынский корпус, а с воздуха его войска интенсивно поддерживали летчики 8-го воздушного корпуса генерала Вольфрама фон Рихтгофена, оснащенного в основном пикирующими бомбардировщиками «штуками» Ю-87 и прикрывающими их истребителями Me-109.

И опять за 10 дней боев генерал-полковник фон Манштейн полностью уничтожил две советские армии — 44-ю армию генерал-лейтенанта Черняка и 47-ю армию генерал-майора Колганова, а также разгромил основные силы 51-й армии генерал-лейтенанта Львова!

От армии генерала Львова осталось около 50 000 человек. В плен было взято более 350 000 красноармейцев и командиров, захвачено более 2,5 тысяч орудий, 400 танков.

Потрясающий боевой расклад! Вот уж поистине война по-суворовски (!!!), когда меньшим числом да большее количество; нужно только голову поднапрячь…

Тогда как собственные потери войск генерал-полковника фон Манштейна составили всего 7500 человек — из 50 000. В пяти дивизиях, брошенных на Парпачский перешеек, наличие личного состава не превышало 10 000 солдат в каждой (при штатной численности в 15 859 солдат). Главнокомандующий группой армий «Юг» планировал, что после разгрома Керченской группировки советских войск он из резервов, поступающих из Германии, пополнит 11-ю армию. Однако резервы не пришли, но это не расстроило генерал-фельдмаршала фон Рундштедта. Он вообще не вмешивался в действия подчиненных генералов, и тем более в действия фон Манштейна, отдавая себе отчет, что тот выкрутится при любом раскладе.

Ничего удивительного нет в том, что советские источники указывают иные сведения о советских военнопленных и потерях вооружений и боевой техники. Как не говорят, что в результате блестящего маневра германского полководца были практически уничтожены три советские армии, все Военно-воздушные силы Красной армии, действующие на этом участке фронта, и вспомогательные части и тылы. Уцелели только бежавшие на Тамань политработники, от полкового комиссара и выше, а также большинство особистов СМЕРШа и части заградотрядов.

Генералы Крымфронта, словно преследуемые злым роком, находясь в пассивной обороне, во всеуслышание признавали превосходство вермахта, что весьма и весьма… расстраивало генерала фон Манштейна. В связи с этим он десятилетия спустя с горечью вспоминал:

— Мне, конечно, было понятно, почему советские генералы подвержены такому пораженческому настроению. С одной стороны, они хорошо осознавали, что их авторитет среди русских солдат крайне невысок, с другой — их удручал тот факт, что как только немецкие части окружали советское соединение или объединение, то офицеры гестапо по особым признакам быстро выявляли политработников и чекистов, но в первую очередь — евреев. Так что советские генералы Батов, Черняк, Львов прекрасно представляли, что их ждет в случае пленения… Тут с двух сторон плохо: русские солдаты не доверяют, а немцы опасны… Да, я не мог встретить достойного противника. А ведь зная многократное превосходство советских войск, я хотел сразиться с ними, руководствуясь вашей суворовской заповедью: наименьшим числом разгромить большего противника. К сожалению, в Крыму мне этого не удалось сделать…

Думается, фон Манштейн немного лукавил, ибо то, что ему удалось сделать под стенами Севастополя и на Керченском плацдарме, является вершиной его уникального полководческого таланта. Качество, которое проявляется у единиц; талантливые полководцы — все же не такое уж и частое явление в истории мировых войн.

Глава 23

Насилие как составная часть патриотизма

Взглянув, как происходила битва за Крым, вернемся к некоторым коротко описанным событиям. Изложенное выше было необходимо уже по той причине, чтобы избежать навязанного шаблона: когда речь велась о враге, то советские писатели и историки чаще всего отделывались пугающими характеристиками типа «превосходящие грозные силы проклятых фашистов». Показывая нелепость и ложь, направленную на оболванивание своих же сограждан, я никоим образом не умаляю подвиги и героическую борьбу простых защитников Крыма. Лишь пытаюсь ответить на вопрос: почему, зачем, во имя чего погибают люди?!

Так что и как делалось в штабах Крымского фронта и на Черноморском флоте с 1941 по 1942 год?

9 сентября 1941 г. штаб флота получил телеграмму заместителя начальника Главного морского штаба, одобряющую представленный в августе план сухопутной обороны Севастополя.

В начале сентября по разнарядке штаба флота в состав Береговой обороны прибыло, как указывают советские источники, пополнение около 4000 человек, из которых были сформированы еще два батальона и доукомплектованы артиллерийские части.

В середине сентября 1941 года Военный совет флота назначил комиссию для выбора передового рубежа обороны Главной базы. В состав комиссии вошли: П. А. Моргунов (председатель), В. Г. Парамонов, Е. И. Жидилов, Н. А. Егоров, М. Г. Фокин, Н. А. Баранов, Б. К.Соколов, П. И. Бухаров, а также командиры секторов и наиболее квалифицированные специалисты по инженерному делу.

Советские историки пишут, что 20 сентября 1941 г. вермахт без особых усилий прорвал Ишуньские позиции и вырвался на просторы Крыма. И при этом совершенно не указывают, что позиции эти должны были удерживать войска 9-го Особого стрелкового корпуса, по своей мощи превышавшие силы практически любой армии вермахта (как войскового объединения).

Советские историки указывают, что противник четырьмя пехотными и одной моторизованной дивизией наступал на Севастополь. А пятью пехотными, одной моторизованной дивизиями и двумя кавбригадами — в направлении Керчи. Выше приводились иные сведения, какими же силами был уничтожен корпус генерала Батова и какие силы после сентябрьских боев остались у генерала фон Манштейна после того, как фон Рундштедт забрал у него 49-й корпус генерала Кюблера. Так что у фон Манштейна осталось 6 пехотных дивизий и понесшая потери 3-я румынская армия, в составе которой были 3 горные дивизии.

После разгрома 9-го Особого стрелкового корпуса, объединение генерала фон Манштейна отрезало пути отступления остаткам корпуса генерала Батова, а Отдельную Приморскую армию принудило отходить через горный хребет на Алушту и Ялту. К 9 ноября 1941 г. полуразгромленные и потерявшие тяжелое вооружение войска Приморской армии с трудом дошли до Севастополя. 51-я армия, которая в силу неорганизованности командующего генерала Львова и его штаба не сумела закрепиться на Турецком валу, с тяжелыми потерями отступила в направлении Керчи.

Соединения армии и 9-го ОСК настолько быстро сдавались в плен, насколько быстро бежали на восток (в Керчь и на Кавказ) их генералы, комиссары, командиры и особисты. Процесс синхронного бегства в разные стороны! Войска бросали не только боевую технику и вооружение, но и раненых. Так велик был страх советских генералов перед наступательным порывом незначительного в сравнении с количеством советских войск объединения вермахта.

Много лет спустя, 18 декабря 1958 года и 19 мая 1961 года, состоялись военно-исторические конференции, на которые так стремился попасть (!) не раз официально обращавшийся в высшие инстанции советской власти и генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн, но, по понятным причинам, получал многочисленные отказы от советского руководства.