Поиск дорог (СИ) - Букия Оксана

В этот раз Дим сумел продвинуться дальше в своем преследовании, а когда плот проскользил мимо него в третий раз он наконец нашел то место, где они причаливали к берегу.

Там их ждали еще четверо. Быстро, без шума перегрузили мешки с лошадей на телегу, спрятали плот и пошли в лес.

Дим тихо свистнул. Через пару мен в плечо ткнулся Серебряный.

— Ну что, дружок, ты со мной? — он кивнул на ровную сейчас, спокойную гладь воды.

Конь фыркнул, посмотрел на хозяина и первым пошел в реку.

Телега оставляла следы, догнать путников не составляло труда. Правда идти ночью по незнакомому лесу было нелегко. Боясь заблудиться и отстать, Димостэнис подошел к людям достаточно близко. Они шли медленно, продираясь сквозь густые ветви деревьев, объезжая бревна, завалы, большие колдобины. Однако делали они это уверенно, не наугад, знали куда ступать и следовали хорошо известным им путем.

У каждого был неяркий огневик, освещающий дорогу, а сам обоз был защищен энергетическим полем. Очень интересные плетения. Дим таких еще никогда не видел.

Один из путников, самый молодой в их компании, насторожился. Его лошадь повела ушами, тихонько заржала. Димостэниса обдало холодом. Он резко повернулся к Серебряному. Однако тот стоял спокойно, всем своим видом демонстрируя полное безразличие.

Парень всматривался вглубь леса. Дим замер и остановился. Обоз удалялся, а он все стоял на месте. Когда процессия ушла достаточно далеко, он, уже не опасаясь быть замеченным, потянулся к своему истинному дару. Чем глубже он проникал в лес, тем сильнее ощущал его. Чувствовал скрип веток, мягкий шорох листьев, энергетику людей, идущих впереди. По крайней мере тех, кто имел дар. Или возможно он чувствовал те охранные линии, которыми был закрыт обоз. Так или иначе, этого было достаточно, чтобы не потерять след и оставаться незамеченным.

Дим уверенно шел за людьми, легко обходя трудные места и уворачиваясь от веток. Лес сам помогал ему. Небо стало светлеть. Еще немного и Талла покажется на небосклоне. Его любимое время суток.

Безмятежность, как это бывало уже не раз, прорезали острые нити. Яркие, сочные, живые они отделялись от полотна, безжалостно истончая его и калеча. Тревога, злость, ярость. Что-то вывело из равновесия идиллию этих мест. Оно возмущалось, звало его на помощь.

Зов.

Дим снова услышал его, почувствовал всей кожей. Он должен был узнать, что происходит. Он стал приближаться к путникам. На поляне, где те остановились полсэта назад, было тихо. Димостэнис осторожно раздвинул ветви деревьев и замер.

Девять крупных зверей стояли перед людьми. Лобастые головы, мощные лапы, длинные мускулистые тела, сильные, покрытые, как броней толстой шкурой, которую не пробить ни арбалетным болтом, ни проткнуть ножом.

Ласы.

Ласы, Бездна их задери! Дим чуть ли не в первый раз в своей жизни не поверил своим глазам. Раньше он видел этих существ только на картинках, когда им рассказывали теорию Большого Энергетического взрыва. Одни из выродков прошлого мира, мутанты, выжившие после катаклизма, как ярхи или лайяны[9]. Однако летуны сумели успешно адаптироваться в новом мире и установить связь с их главными обитателями, а вторые навсегда ушли в глубину морей и превратились скорее в легенды, чем в живых существ. Ласы же, приверженцы земной стихии, живущие как раз вот в таких трудно проходимых чащобах, так и не признали главенство людей и представляли собой реальную угрозу.

Хищники стояли, не двигаясь, словно чего-то ждали. Зазвенела тетива лука. Стрела, ударившись о толстую, как броня шкуру, отскочила, не причинив животному никакого вреда.

Следующим был энергетический удар. Очень схожий по стилистике с охранными линиями. Дим покачал головой. Для ласов, как и для ярхов были необходимы энергопотоки стихий, чтобы подпитывать свой организм. Обработанная шактом энергия являлась для них лакомым кусочком. Убить их выбросом силы было практически невозможно. Они дети этого мира и мать-природа хорошо позаботилась о них.

Вспыхнула яркая нить, ударилась о морду ласа, прошлась по шкуре и растаяла, уходя под кожу, не причинив ни малейшего вреда. Это бы не вызвало удивления для тех, кто общался с ярхами. Летуны точно так же поглощают энергию всем своим существом, но путники вряд ли имели в своей жизни возможность общения с такими существами, у них просто не выдержали нервы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На ласов посыпался град стрел и энергетических формул. Впрочем, не принося тем никакого вреда. Хищники угрожающе выступили вперед, приблизившись к людям. Стали отчетливо видны уродливые, покрытые броней морды со страшной пастью, мощные, мускулистые тела.

От этих тварей не спастись: не убежать и не победить.

Димостэнис глубоко вздохнул. Освободил хьярт — тот больше ему был не нужен. Опустился на землю, положив на нее руки, закрыл глаза. Пробрался сквозь завесу нитей, на которые были разодраны стихии, почувствовал их боль, как свою. Нащупал пульс земли.

Каждое новое слияние с мирозданием становилось более легким и безболезненным. Вот и сейчас он ощутил дружеские объятия земли, и они не были не приятны или болезненны, как в первые разы его единения со стихиями. С ним здоровались, как со старым другом.

Последний вдох человека и он вновь стал вселенной. Наполняясь восторгом своего бытия и могущества. Он просил о помощи. Пульсирующие точки на поверхности земли. Биение сердец. Их много. Они предоставляют угрозу. Их надо уничтожить.

Тело скрутила боль.

Стихии разгневанными фуриями набросились на него. От бешеного давления, казалось, лопнет голова. Он уже почти не ощущал себя, не мог сделать даже вдоха.

Что пошло не так?! Он просто хотел помочь людям! Он хотел защитить!

Дим открыл глаза, его трясло. В самом прямом смысле этого слова — он лежал на телеге, которая ехала по густому лесу. Грудь болела. Он повел глазами в разные стороны, пытаясь рассмотреть, что происходит вокруг него.

— Не стоило его брать с собой, — тот самый молодой парень, которого Дим приметил с самого начала.

— Энтони за него поручился, — мужчина без дара, аров шестидесяти. Высокий, большой, крепкий. — Это брат его избранницы.

— Их мы тоже не особо знаем, — буркнул первый.

— Он, между прочим, нас спас, — тихо протянул здоровяк.

— Брать его с собой не разумно.

— Пусть Конн решает.

Дим приказал себе расслабиться. Сдержанность и смирение. Вот две опоры его будущей жизни. Разве он не этого хотел? Чтобы его оставили в покое и не ждали от него каких-либо свершений, не использовали, не смотрели сквозь призму его необычного дара. Быть равным среди равных, не брать на себя никакую ответственность, ни о чем не заботиться, не контролировать. Трястись в телеге среди пыльных мешков, наполненных зерном и ни о чем не думать.

Сзади послышался протяжный вой.

Всадники стали подстегивать лошадей. Однако животные, и без того перепуганные сами, неслись сквозь лес. Вой усилился и пробирал до самых внутренностей, заставляя животных гнать через заросли и кусты, не разбирая дороги. Трещали и ломались ветви, ветер бил по ушам, тоскливо сливаясь с протяжным завыванием. Телегу трясло.

— Волки, — произнес кто-то из путников.

Это было понятно. Ласы не умели так протяжно стонать. Впрочем, радостнее от этого не становилось. Дим помнил тех зверюг, которые напали на него при знакомстве с лесом.

Сзади послышался топот.

— Это еще что? — обернулся молодой.

Громкое ржание стало ему ответом. Димостэнис улыбнулся и сел. Терпение — это конечно полезная штука, но от такой тряски у него уже все тело ломило. Он встал на телеге и перепрыгнул на спину своего жеребца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Привет, дружочек, ты как всегда вовремя.

Дим быстро огляделся. Поймал взгляд художника. Не самый дружелюбный.

— Держи своего жеребца прямо. Все время прямо, — посоветовал здоровяк, — а то он себе ноги переломает.

Дим кивнул с благодарностью. Он и сам это прекрасно понимал, поэтому все время натягивал поводья, сдерживая Серебряного, похлопывая по морде, успокаивая.