Этюд в сиреневых тонах - Тиана Соланж

потому что план провалился, и как теперь заставить своенравную девчонку вернуться, она не знала. Оставалось только надеяться, что у Бахтияра выйдет снова расположить Сашу к себе, иначе…

— Мы поговорим о нашем дальнейшем сотрудничестве… скоро, — долетело до нее обещание Сокольского. А вот это плохо! — всего доброго…

Больше никого не слушая, Сокольский быстрым шагом направился в сторону стоянки, где его должен был дожидаться автомобиль. На сей раз, никто и не думал задерживать его, и мужчина, в сопровождении охраны, покинул «гостеприимный» дом. Оставалось надеяться, что Саша не совершит еще какой-нибудь ошибки.

— Ну?! — сдвинул он брови, когда к нему поспешил его водитель. Значит, ошибся…

— Георгий Николаевич, Александра Георгиевна…

— Короче! — рыкнул Сокольский, желая быстрее узнать, что с дочерью. — Где дочь?

— Забрала машину, сказав, что ей нужно проветриться…

— Не остановил, — сдвинул брови начальник, смотря на бледнеющего водителя.

— Да разве ее…, — едва не брякнув шефу о скверном характере его дочери, парень быстро зачастил, — не успел забрать ключи. Сказала, что оставит машину на Невском. Я сразу нашим передал, чтобы проследили за ней, но… — он развел руками, опустив взгляд. Сокольский лишь раздраженно хмыкнул. Когда надо было, Саша умела «избавляться» от внимания охраны. Оставалось только надеяться, что с ней ничего не случится, а еще на следящую программу, установленную на телефоне дочери. — Ребята, на всякий случай, проверят, может, она в свою квартиру поедет?

— В какую «свою», Дим?! — натурально взревел Сокольский, понимая, куда могла поехать Саша. — Где машина? Нужно успеть ее забрать оттуда…

Мужчина обернулся, заметив отъезжающий от дома автомобиль, за рулем которого сидел Бахтияр.

— Уже на подъезде, Георгий Николаевич, — с облегчением выдохнул водитель, заметив выворачивающий из-за угла черный автомобиль.

— Быстро! — скомандовал Сокольский, запрыгивая в салон, а следом на пассажирское место протиснулся второй охранник. — Надо опередить этого гаденыша, — указал он на удаляющийся автомобиль, стараясь хоть в мечтах открутить Бахтияру голову.

Глава 8

— Ну, что ж, поздравляю, Север, показатели мониторинга мне понравились, — не отрывая взгляда от экрана ноутбука, сообщил лечащий врач.

— То есть, я по-прежнему могу рассчитывать на те восемь месяцев, что ты отвел мне в прошлый раз? — с кривой усмешкой спросил высокий худощавый мужчина, застегивая на груди рубашку. Медсестра, собиравшая рядом прибор холтер-мониторинга[1], бросила на него заинтересованный взгляд из-под густых ресниц. Несмотря на болезненный вид, она в достаточной мере могла оценить рельефный торс пациента с хорошо развитой мускулатурой, гладкую кожу и подтянутый живот с кубиками пресса. Наткнувшись взглядом на насмешливый взор карих глаз, принялась с большей поспешностью складывать прибор.

— Конечно, можешь, — отмахнулся от его слов друг и врач по совместительству. — Только никак не пойму, Сев, чем ты недоволен? Ты жив, пусть и не здоров, как раньше, но у тебя есть вполне реальный шанс…

— Влад, давай начистоту? — раздраженно оборвал его пациент, — шансы отыскать донора, полностью подходящего мне, не велики. Да что там, их попросту нет! А болезнь прогрессирует…

— Протестую! — поднял ладонь кардиолог, все также щелкая клавишами в ноутбуке. — Показатели в нижней границе нормы, препараты действуют, поддерживая работу сердца, динамика положительная. Север, дождаться донорского органа и дожить до операции — реально! Я уже подключил всех, кто может нам помочь, и…

— Влад! — зло оборвал его Север, провожая взглядом ретирующуюся медсестру.

— Ну вот, напугал мою помощницу, медведь, — со вздохом прокомментировал «побег» его друг, закрывая программу в компьютере и поднимая на Севера усталый взгляд. Посмотрел на осунувшееся лицо друга и вздохнул. — Сев, я понимаю, что тебе до сих пор тяжело понять и принять свой диагноз…

— Ты хотел назвать — свой приговор, — не поворачиваясь к нему, процедил Север.

— Я назвал его так, как назвал, — процедил Влад сквозь зубы. — Я знаю, как тяжело молодому, цветущему, да-да, не смейся и не стреляй в меня глазками, — сохраняя невозмутимость, строго проговорил врач, — мужчине превратиться в…

— Да, договаривай уже — в развалину. Никому ненужного инвалида, — не теряя больше напускного спокойствия, завершил за него Север.

— Вот, что ты такой… твердолобый? — поморщился мужчина, со вздохом поднимаясь со своего места. — И замороженный, как айсберг. Не зря бабуля дала тебе это имя — Северин.

— Ага, и поиздевались вы с дружками в то время надо мной вдоволь. И как только не коверкали его, — беззлобно напомнил ему друг, и его губы дернулись в намеке на улыбку. — Какие только прозвища не придумывали в надежде досадить мне. Пока не досчитались пары десятков зубов на пятерых.

— Да уж, — мрачно зыркнул на него Влад, неосознанно потирая подбородок под насмешливым взглядом друга. — Не лыбься, а то… натравлю на тебя Светлану Егоровну, — пригрозил Влад, настал его черед улыбаться широко.

— Упаси бог! — воскликнул Север с притворным ужасом, вспомнив вздорную тетку из отделения кардиологии. Вернее, эта дородная женщина была тут… диетологом. Как она совмещала любовь к еде с собственными рекомендациями по диетическому питанию пациентов — Север даже знать не хотел. Слишком хорошо был «знаком» с теми самыми рекомендациями и запомнил их первую встречу.

— Стол номер десять! — гаркнула она на него, когда Северин в первый раз появился в столовой, решив поддержать организм. Ему в тот день в первый раз разрешили встать и передвигаться самостоятельно, и появление в столовой диетолога он пропустил. Она остановилась в дверном проеме, оглядев по очереди всех присутствующих, вернее, своих пациентов — считай подопытных — так как она могла без особого сожаления отобрать вредную по ее мнению еду.

Север тогда даже рот открыть не успел, чтобы попросить на раздаче мяса и побольше, когда, будто джинн из бутылки, вернее, черт из табакерки, появилась Светлана Егоровна и заявила:

— Так! Овсянка на воде без соли, чай и кофе — запрещаю! Еще мучное и жареное — исключить, — от ее командного голоса головы пациентов опускались все ниже и ниже, а возмущения в Севере становилось больше и больше. — Мясо и сыры тоже, жидкости ограничено. Так, что еще?

— А, может, сразу на тот свет? — мрачно поинтересовался Северин, пальцем указывая куда-то в потолок. Диетолог проследила за его жестом и улыбнулась жуткой улыбкой, ткнув пальцем в пол.

— Кто не будет соблюдать мои рекомендации — только «туда»!

Север в ответ скрестил руки на груди, и, несмотря на свой исхудавший вид, выглядел достаточно грозно. А что? Чемпион по боксу, пусть теперь бывший, даже после нескольких дней, проведенных в постели, пока врачи искали причины внезапного ухудшения его здоровья, возвышался над низенькой полноватой женщиной с пышными верхними и нижними «девяносто». Но даже это нисколько не впечатлило даму, продолжавшую холодно