Рассвет мертвых - Лана Райтерман

не понравилось ее определение Вальтеру.

— Он не живой, значит, нежить. Если он похож на человека, это ни о чем не говорит…

Роберта щебетала, доказывая свою правоту. В углу пивной, потягивая пиво, сидел Игорь. Он быстро посмотрел на меня и провел пальцем по шее.

Вальтер когда-нибудь да простит меня. Но кто этого не сможет сделать, так это Марселина.

Глава 10

— Демон-соблазнитель. Падший ангел. Нечистый дух. Люди его называют разными именами. Они его боятся и гонят прочь. Скрывая личину под множеством масок, он олицетворяет собой один грех — зло. Мы боимся зла и стараемся держаться от него подальше. Но человек порочен. Как нам заслужить благословение божье? Отречением, воздержанием, всепрощением и добром. Святых тоже соблазняли, но они отказались от зла, и было им за это воздаяние. Человека ежеминутно искушает демон. Он толкает на грех, велит отказаться от бога. Пока мы сохраняем ясность ума, мы можем противостоять.

Тогда демон поступил иначе. Он выждал, когда человек станет уязвимым. Ночью бог уснул, и демон заполонил собою ум спящего человека. Дух насылал сны, уводя за собой человека. Показывал, чем может одарить, что может достаться грешнику, если тот встанет на ложный путь. Танцевали нагие девы, извиваясь как змеи. Молодые слуги к ногам возлагали алмазы и сокровища. Пал перед его очарованием человек. Впустил в свою постель сына дьявола. И навсегда потерял свою душу.

— Откуда ты знаешь эту историю? — удивленно спросила Роберта.

— В архиве книгу с демонологией нашла. В ней много о разных демонов написано. Который соблазняет ночью женщин, называется инкубом.

— Если бы меня соблазнял дух… Нет, лучше этим духом пусть будет Нестор. Он выманит меня из дома и похитит. Увезет далеко, далеко, где мы будем счастливы.

— Я тебя огорчу, инкубы не похищают своих любовниц и не делают их счастливыми. Они просто соблазняют. И все на этом.

— Те две вампирши в доме Мрака не его любовницы?

— Я не знаю. Спрашивать было как-то неудобно.

Мы с Робертой были в музее в том зале, где стояли статуи. Рядом с нами находился мольберт. Однажды Вальтер принес его обратно. Он ничего не сказал, оставил и ушел. Немного позже вернулись остальные принадлежности.

На мольберте стоял холст, а на нем неоконченная картина «Черноокого незнакомца».

— Чей это портрет?

— Идеального незнакомца. Тот, кто снится по ночам, и зовет за собой.

— На него не похоже.

— Это не он. Вальтер мне не простит. Поэтому это просто незнакомец.

— Он слышит нас?

— Кто?

— Вальтер. Он же там, в архиве спит? Он слышит нас оттуда?

— О чем мы говорим, нет. Но чувствует нас и наше тепло. Они умеют за несколько километров чуять дух человека.

— Я никогда не задавала тот же вопрос Нестору. Он, наверно, тоже слышит, как я иду. Мне не удается заставить его врасплох. Он всегда знает, что это я.

— Кстати, как там Ролан? Он избегает меня.

— До него дошли слухи о твоей пропаже в гостях.

— Дошли слухи… Ему кроме Вальтера никто сказать не мог.

— Да, так и было.

— И зачем он это сделал?

— Не расстраивайся. Знаешь, я была у Леонор. Прости меня, пожалуйста, за мое любопытство. Я ей сказала, что боюсь за тебя. Но Леонор ответила, что это не мое дело…

— За что тогда мне тебя прощать? Ты же ничего не сделала.

— Сделала. Влезла в твою личную жизнь. Откуда у тебя шрам?

— На руке от ведьмы, на ноге — от капкана.

— На шее.

В испуге я положила руку на то место.

— Мрак укусил.

— Когда вы были вместе с Вальтером… ну… лепили горшки, — засмущалась Роберта, — он увидел шрамы на шее. Вот из-за этого будут проблемы.

— Из-за Ролана я вообще в капкан попала!

— Леонор слышит прошлое и настоящее, но не будущее. Говорит, что лесная долина молчит так, как никогда, словно онемела. Ролан зол. Мрак тоже. Леонор слышит их, но не знает намерений.

— Ты меня пугаешь.

— Я сама боюсь. Леонор говорит, что вскоре все разрешится.

Роберта посмотрела на меня с тревогой в глазах. Детское лицо исказилось беспокойством.

— Недавно Мрак сказал: «Мы пощадим Нестора».

— Вы с ним говорили о Несторе?

— Нет, он просто так сказал. А потом когда ты сказала, что можно избавиться от проклятия, я поняла, почему его интересует Нестор. И Вальтер вам очень вовремя подсунул нужную информацию.

— Нестор с Вальтером друзья, они давно общаются. Он мог с добрыми пожеланиями это сделать.

— Ты же его боишься!

— Я боюсь, но Нестор — нет. Я же не могу запретить ему общаться с друзьями. Он ему доверяет. Вальтер, насколько я знаю, никогда не высказывался плохо о проклятии.

— Камни! У тебя есть камни души! Спроси у них!

— Если бы я умела, то не томила бы тебя неизвестностью.

— Какая же ты ведьма после этого.

— Никто не берется меня учить. Леонор называет мой дар злым. Чеслава, что он слишком сильный, и она не справится с огнем. Истомина говорит, что она не сможет раздуть мой огонь. Одна Марселина согласна. Не к ней же мне идти. Ее дар — настоящее проклятие.

— Из чего, девочки, делаете шум?

В зал вошел Вальтер. Мы замолчали. Роберта при виде него сникла и под нелепым предлогом убежала домой. Мне пришлось взяться за кисть. Вальтер, видимо, слышал наш разговор. У него блестели глаза. Он порывался задать вопрос, набирал полную грудь воздуха и не произносил ни слова.

— Ты сегодня рано встал.

— Вы так эмоционально общались, что я не выдержал и проснулся. Но, к сожалению, только помешал вам.

— Немного. Самую малость.

— О чем вы говорили?

— Это правда, оборотень может избавиться от проклятия?

— В книгах есть такая информация. Тот, кто насылает проклятия, может снять его. Грета, я не знаю, может ли это быть правдой.

— Может ли эта информация заинтересовать вампиров?

— Не знаю. Я даже не уверен в существовании этих шаманов. Послушай, выкинь это из головы. Нестор спросил, а я просто обмолвился, что читал об этом. Он верит, потому что хочет получить здорового ребенка.

— Но Роберта ведьма. Ребенок от нее тоже может унаследовать силы.

— По мне, дар ведьмы не так круто меняет жизнь.

— Ну да, Марселину дар никак не изменил. Оживлять мертвых людей каждый умеет.

— Ты это видела?

— В тот день, когда она взяла меня в плен. В земле появилась трещина и оттуда вылезла рука.

— Кого она интересно оживляла?

— Тогда меня совсем другой вопрос волновал.

— Не злись. Лучше ответь, почему так долго рисуется «Незнакомец»?

— Потому что