Воспоминания американского школьника - Томас Олдрич

Молодая леди, - сказал матрос, когда она уже спускалась по трапу на пристань. - Подождите меня у конторы. Вы хорошая девушка, и я люблю вас всем сердцем. Давайте поженимся.

Они поженились и три месяца прожили в береговой гостинице душа в душу.

Но деньги, которые ирландка хранила в чулке, пришли к концу, и когда в том месте, где должен быть большой палец, осталась всего одна монета в три доллара, матрос сказал:

- Я пойду искать работу. Не беспокойся, жена.

Это были его последние слова. Ирландка ждала день, другой, третий он все не возвращался. Убили ли его злые люди, упал ли он в доках, но только она его больше не видела. Платить ей было нечем, и хозяин гостиницы прогнал ее. Она поступила в служанки и уехала со своими хозяевами в Бостон. От этих хозяев перешла к другим в маленький городок близ Бостона и служит у них до сих пор.

- Так я и осталась одна на свете, как последняя картофелина на обобранной грядке.

- Китти! - вскрикнул я, - так это вы про себя рассказывали?

- Да, мастер Том, - ответила Китти, вытирая глаза ладонью.

Тут наступила моя очередь утешать Китти. Я прижался к ней покрепче и рассказал ей про Новый Орлеан, про наш дом, про шалаш в саду и про матроса с картинками на "Тайфуне". Я забыл его фамилию и помнил только, что у него на руке был морской конь, а на груди фрегат.

5

Стоячие часы в коридоре пробили девять раз.

Тетушка Эбигэйль всегда требовала, чтобы ровно в девять часов мы сидели за утренним завтраком. Я уже нажал ручку двери в столовую, но вдруг услышал, что дедушка назвал мое имя. Я остановился и прислушался.

- ...новые товарищи и занятия развлекут Тома. Не следует оставлять ребенка одного в нашем стариковском доме. Это совсем неполезно в его возрасте.

- Каковы же ваши намерения, Даниэль? - произнес голос тетушки.

- Я думаю сегодня же отвести его в школу к мистеру Гримшау.

Сердце у меня забилось. Сегодня же в школу! Я долго ждал этого дня и много раз представлял себе, как я войду в класс, как меня обступят мальчики, и я сразу со всеми подружусь; на перемене я буду быстрее всех бегать и лучше всех играть в мяч. Но я никак не ожидал, что это будет так скоро. И мне стало страшно.

Я вошел в столовую.

- Ты опоздал на три минуты, Том, - сказала тетушка. - Садись и пей кофе. После завтрака я сообщу тебе что-то важное.

Я наскоро проглотил свою чашку кофе, и тетушка начала:

- Том, я и твой дедушка решили, что с сегодняшнего дня ты начнешь посещать школу. Мы надеемся, что ты будешь примерно вести себя и хорошо учиться. Пойди, надень другую курточку. Китти уже снесла тебе наверх свежий воротничок.

Я быстро переоделся и опять спустился вниз. Дедушка ждал меня с цилиндром и тростью в руках. Но не так-то легко было вырваться из рук тетушки Эбигэйль. Она раз пять заставила меня повернуться, осмотрела со всех сторон, двумя пальцами сняла с курточки пушинку и собственноручно пригладила щеткой мои вихры.

- Смотри, Том, слушайся учителя и осторожно выбирай товарищей. Приличный мальчик дружит только с детьми порядочных родителей.

Дедушка взял меня за руку, и мы отправились.

Школа называлась очень странно: "Храм Грамматики".

Это было кирпичное двухэтажное здание, с окошками без занавесок и с дверью, выкрашенной желтой краской.

На большом дворе росло четыре дерева. Вся земля вокруг них была утоптана, и чахлые травинки робко выглядывали только у самых стен дома и вдоль решетки двора. В передней на вешалке висело с полсотни самых разных шляп, а одна лежала в углу на подоконнике, до краев набитая кругленькими камешками.

Дедушка спросил, где мистер Гримшау, и нас повели к нему в кабинет.

Мистер Гримшау был высокий и худой, с острыми коленями и локтями. Когда он нагнулся, чтобы поздороваться со мной, он стал похож на складную линейку.

- Я привел вам внука, мистер Гримшау, - сказал дедушка. - Найдите ему местечко в вашей школе.

- Рад служить, капитан Нёттер, - ответил мистер Гримшау.

Дедушка пожал ему руку и взял со стола свой цилиндр.

- Ну, Том, не робей.

Мистер Гримшау усадил меня на высокий, жесткий стул с решетчатой прямой спинкой.

- Посмотрим, что ты знаешь, - сказал он и стал перелистывать толстую книгу.

Я смотрел на него, затаив дыхание.

У мистера Гримшау была удивительная прическа. Реденькие волосы веером лежали на блестящей лысине. Каждый волосок отдельно прилегал к желтой коже как приклеенный.

- Прочитай-ка этот рассказ, - сказал он и ткнул длинным пальцем в раскрытую страницу. Я прочел без запинки о том, как собака Джой спасла из огня ребенка и положила его к ногам плачущей матери.

- Хорошо, - сказал мистер Гримшау. - Теперь скажи мне... Ты приехал из Нового Орлеана? Что ты знаешь о южной флоре?

- Я ничего не слыхал об этой даме... Вероятно, она живет в другом городе?

Мистер Гримшау засмеялся.

- Я спрашиваю, какая растительность на юге?

- Это я знаю. В нашем саду росли апельсинные и лимонные деревья, магнолии. Очень много роз было. Бананы. Еще мимозы.

- Какое государство расположено на Пиренейском полуострове?

- Испания.

- А чем занимаются жители Испании?

- Я знаю только про двух испанцев: про Колумба и про Дон Кихота. Колумб открыл нашу Америку, а Дон Кихот был рыцарь. Он носил на голове цирюльничий таз и дрался с ветряными мельницами.

- Ты, кажется, очень любишь читать, Белли, - сказал мистер Гримшау, улыбаясь. - Посмотрим теперь, как ты пишешь. Напиши-ка сочинение: "Лошадь - полезное домашнее животное".

Я подумал и начал писать. На третьей строчке я посадил большую кляксу, испугался и посмотрел на мистера Гримшау.

- Ничего, - сказал он, - пиши дальше.

Через четверть часа сочинение было готово. Мистер Гримшау взял его и прочитал вслух:

"Лошадь полезное домашнее животное. Интересно иметь Лошадь. У меня есть Лошадь. Ее зовут Джипси. Она кусает тех, кого не любит. Один раз я мыл ей передние ноги, она нагнула голову и подняла меня на воздух за понтолоны и бросила меня в лохань с водою, которая стояла возле. Но все-таки она меня любит. Ей уже полтора года.

Том Белли"

- Ну, хорошо, - сказал мистер Гримшау. - Только надо писать "панталоны", а не "понтолоны". И как бы ты ни любил свою Джипси, лошадь все-таки пишется с маленькой буквы. А теперь пойдем в класс.

В классе шестью рядами стояли зеленые парты. Сорок два мальчика сидели за партами. Когда мы вошли, мальчики как по команде повернули головы и уставились на меня.

- Новенький... Вихрастый... Краснокожий... - зашептали со всех сторон.

Я почувствовал, что в самом деле становлюсь краснее краснокожего. Ноги у меня прилипли к полу и ни за что не хотели двигаться. Но мистер Гримшау строго посмотрел на мальчиков, и жужжание стихло.

Я прошел между двумя рядами парт и сел на третью скамейку, как велел мне мистер Гримшау.

- Фред Лангдон, - позвал учитель.

Худенький черномазый мальчик вскочил со второй скамейки и подошел к доске. Он вытащил из кармана что-то вроде деревянных щипчиков и зажал ими кусок мела.

- Это что за штука, Фред? - спросил мистер Гримшау.

- Это такая держалка для мела. Я сделал ее для того, чтобы не пачкать рук.

- Вечно ты что-нибудь выдумаешь. Ну, пиши. "Дилижанс вышел из Филадельфии в три часа пополудни. Из Бостона навстречу ему..."

Мел выскочил из держалки Фреда Лангдона и покатился по полу.

- Ну ты, изобретатель, - сказал мистер Гримшау, - спрячь свои щипчики в карман и пиши, как все.

Грифели заскрипели, класс занялся решением задачи.

Рядом со мной сидел толстенький мальчик с лицом, осыпанным веснушками, как булочка маком. Мальчик от усердия наклонил голову набок и прикусил кончик языка. Грифель его пронзительно визжал. На всех книжках и тетрадках этого мальчика было написано каракулями: "Перец Виткомб. Ученик ривермутской школы".

Перец Виткомб заметил, что я смотрю на него, подмигнул мне и стал делать какие-то непонятные знаки. Знаки были дружелюбные. Я улыбнулся во весь рот и закачал мальчику головой.

"С этим непременно подружимся".

Рыжий мальчик из четвертого ряда скорчил гримасу и погрозил мне кулаком.

"А с этим, наверное, драться будем. Еще посмотрим - кто кого".

Туго свернутый бумажный шарик ударил меня в затылок. Я обернулся. С другого конца класса приглаженный мальчик в аккуратной курточке с блестящими пуговицами показывал мне беленький пакетик. Пакетик заскользил из рук в руки и через минуту доехал до моей парты.

Я развернул бумажку с надписью: "От Чарлза Мардена". В пакетике лежал кусок медового пряника.

"Вот это мило..."

Я сунул пряник в рот.

"Ой!.."

Что-то обожгло мне язык и горло, как будто я проглотил горящий уголь.

Пряник был начинен красным кайенским перцем.

Слезы брызнули у меня из глаз, рот сам собой раскрылся, как крокодилья пасть.

Марден прыснул. Вокруг захохотали. мистер Гримшау постучал линейкой по столу.