Однажды в платяном шкафу - Патти Каллахан

в шкафу и без конца тараторит про фавнов, говорящих бобров и зиму без Рождества.

– Хочешь, почитаю перед отъездом?

– Да, – улыбнулся он.

– «Жили-были на свете четверо ребят, их звали Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси…»

На чтение я собиралась потратить всего несколько минут, просто чтобы доказать, что я не заучка и могу читать что-то кроме учебников.

– Давай почитаем минут пять, – сказала я.

Всего пять.

Очнувшись через несколько часов, я поняла, что давно пропустила свой поезд. И лишь тогда, дочитывая последние страницы книги, с трудом разбирая слова, которые расплывались от слез, я поняла, что мой брат имел в виду.

Мы должны, мы просто обязаны узнать, откуда взялась Нарния.

Глава 3

Добро пожаловать в Килнс

С тех пор, как я пообещала Джорджу поговорить с мистером Льюисом, прошло три дня. И уже в третий раз я без спросу пробиралась в его поместье, которое называлось Килнс. Снег искрился под декабрьским солнцем. Свет и тень складывались в причудливые серебристо-серые узоры на глади замерзшего озера. Я сидела на огромном валуне, издалека похожем на голову великана, погребенного под курганом и укрытого снежным одеялом. Штаны плохо спасали от холода, но мне было все равно. Здесь, посреди Оксфордшира, мне явилось что-то сродни волшебству, в которое я никогда не верила, и я сидела, очарованная тишиной и таинственностью леса.

Я сделала все так (ну, почти все), как просил Джордж, – проследила за профессором Льюисом, который преподавал английскую литературу в Магдален-колледж. Я бы и сама с радостью поступила в этот колледж, но женщинам не разрешено там учиться. Из-за моей субтильности и небольшого роста меня часто принимали за девочку, а не девушку. Называли «юной мисс», «дорогушей» или «милочкой». Вот бы посмотреть, как они справятся с уравнением длиной с собственную руку. Сомневаюсь, что им это по плечу.

Поэтому, чтобы не брать ворота Магдален-колледж штурмом, я пошла на лекцию профессора вольным слушателем. В это время у меня по расписанию были занятия, но я пришла в Экзаменационный корпус на Хай-стрит, чтобы послушать лекцию Льюиса о сказках Эдмунда Спенсера. Тема не слишком интересная, но мне хотелось послушать профессора и попытаться задать ему один-единственный по-настоящему важный вопрос – вопрос Джорджа.

Мистер Льюис, в черном зимнем пальто и шляпе, быстрым шагом вошел в запыленную аудиторию, запустив за собой морозный воздух с улицы. Студентов пришло так много, что некоторым пришлось рассесться по подоконникам, а кому-то – стоя примоститься в самом конце аудитории, у дальней стены. Размотав шарф и скинув пальто, оставшись в черной преподавательской мантии, профессор поднялся на кафедру и, без долгих предисловий приступив к теме лекции, гулким басом принялся рассказывать про Спенсера и его книгу «Королева фей».

«Подчас вы можете услышать пение ангелов – или даже наткнуться на резвые игры сатиров…»

Благодаря его безупречной дикции я не упустила ни слова. Заканчивая лекцию, он потянулся за пальто со шляпой и стал наматывать на шею шарф, не прекращая говорить, пока не вышел из аудитории.

В конце я даже немного прониклась Эдмундом Спенсером, его творчеством, возрождением средневековых мотивов и словами о том, что поэт обязан учить добродетели. В этом был весь мистер Льюис: он приковывал внимание с первого слова.

После лекции я последовала за мистером Льюисом, издалека наблюдая, как он едва ли не вприпрыжку шел по улицам города, отбивая тростью одному ему известный такт. За колледжем он поспешно свернул на параллельную улицу под названием Кукушкина аллея, ведущую к Лондон-роуд. С трудом поспевая за его быстрым шагом, я продолжила семенить по узким, пустынным аллеям, поднимаясь по дороге в сторону Хедингтона. Я держалась на отдалении, чтобы не привлекать внимание, и уже начинала выбиваться из сил под тяжестью учебников за спиной. Но очаровательная прогулка по тайному маршруту того стоила. Пока мы шли под увитой плющом каменной аркой, соединяющей две стены, мне стало казаться, что весь мир состоит из камня, плюща и закоулков. Создавалось впечатление, что узенькая Кукушкина аллея, соединявшая Хедингтон и Старый Хедингтон, служила секретным проходом только для избранных, и теперь я тоже была посвящена в их тайну.

От Кукушкиной аллеи я устало брела к дому профессора на высоком холме. Я пыталась подобрать нужные слова, чтобы задать один-единственный по-настоящему важный вопрос, но ничего не выходило. Погруженный в свои мысли, как и полагается писателю, Льюис не заметил меня. Прежде, чем я собралась с духом, он исчез за воротами Килнса.

И вот уже третий вечер подряд я сидела в лесу за его кирпичным домом и пыталась собрать всю свою волю в кулак, чтобы с ним заговорить. Но результата это пока не приносило. Я даже подумывала сама ответить на вопрос Джорджа: мол, у мистера Льюиса в кабинете есть большой чемодан с историями, и вот оттуда-то и появилась Нарния. Скажу, что мистер Льюис – волшебник, и у него есть такие тайны, которые он отказывается раскрывать.

Но Джорджу я не могу солгать. Я никогда не лгала ему, и начинать не собиралась.

Сегодня днем я доехала до Килнса на автобусе, и сейчас передо мной расстилался пейзаж с покатыми холмами, густым еловым и ольховым лесом, валунами и пнями. Килнс – совершенно особенное место, совсем не похожее на университет. Нет, это не Нарния. Я еще не настолько сошла с ума, чтобы думать, что где-то в его поместье может скрываться замок, увенчанный острыми шпилями, и белая колдунья. Но вдоль дороги и правда есть пара фонарных столбов, а деревья вполне могли бы приютить спящих дриад. По такому замерзшему озеру могли бежать Люси и мистер Бобёр. Надо только присмотреться повнимательнее, и все это покажется вполне реальным.

До лесной опушки, на которой я обосновалась, из дома профессора отчетливо доносились голоса людей, и я уже научилась их различать. Это были брат Льюиса и человек по имени Паксфорд; он обычно путанно тараторил, и я не могла разобрать ни слова. Паксфорд присматривал за поместьем и занимался садом. Дважды мне приходилось прятаться, чтобы не попасться ему на глаза. У него большие руки; когда он пилил ветку, закрывающую вид на маленькое озеро, я не могла оторвать от них взгляд.

Профессора Льюиса все зовут Джеком. А его брата – Уорни, но настоящего имени я не знаю. Мне кажется, они бы поняли (хоть они и намного старше меня), зачем я пробралась в их поместье и сижу тут на камне, потому что они любят друг друга также, как мы с Джорджем. Они