Долина Колокольчиков - Антонина Крейн

Я сжала его ладонь в ответ.

15. Когда зажжётся первая звезда

Все шолоховские дети бесконечно упрашивают своих родителей строить им дома на деревьях. По статистике те, кому отказывают в этой просьбе, чаще всего впоследствии переезжают в квартал Роща Грёз, знаменитый именно такой архитектурой.

Энциклопедия «Доронах»

– Тинави, это не Асулен.

– Вижу… Зато нас хотя бы не расщепило.

– Боги-хранители! А что, могло?!

– Мм. Да. Ты не знал?

– Боги-хранители!.. – повторил сыщик.

Ведя этот диалог, мы с Берти задумчиво пялились в никуда.

Площадка для телепорта, на которую мы попали, была точь-в-точь как предыдущие две. Вот только находилась она на плоской, как блин, вершине горы. Перепад высот оказался настолько резким, что у меня перехватило дыхание. Под нами проплывали облака, окрашенные нежным розовато-персиковым цветом. Вдалеке мы снова увидели пик Осколрог – наш неизменный ориентир. Правда, теперь он оказался с другой стороны относительно солнца: кажется, на сей раз нас унесло куда-то на восток.

– А здесь красиво, – сказал Берти, когда мимо промчалась стая диких птиц.

– И холодно, – поёжилась я.

Потому что мы снова оказались в одной из заснеженных зон – и теперь стремительно одевались, стуча зубами.

– Получается, господин Голат решил переместиться из Асулена сюда, а уже отсюда отправился домой, – протянула я, когда мы с Берти начали спуск по узкой тропинке, опоясывающей гору. – Интересно, почему колдун так поступил?.. Охотился на кого-то? Спасал? И вообще. Шустро он!

– Неугомонный мужик, – согласился Берти. – Я даже жалею, что мы с ним в итоге не познакомились. О, смотри, козы.

И впрямь: под нами к отвесной скале жалось несколько горных коз. Их седым бородам могли позавидовать старцы из Башни магов, а в глазах с горизонтальными зрачками плескалось лишь спокойствие и презрение. Козы лихо распластались вдоль совершенно вертикальных камней, под ними были сотни метров пустоты, а они лишь флегматично, не моргая, жевали какие-то ветки.

– Знаешь, я уже как-то стал привыкать к тому, что ни праха не контролирую в этой поездке. – Голден-Халла шёл, спрятав руки в карманы и пиная кусочек льда. – Интересно, что это – мудрость или смирение?

– Усталость, – отозвалась я.

– Если что, заночуем в лесу. Думаю, я смогу построить и́глу по примеру некоторых племён севера: я разобрался в принципах подобной архитектуры в детстве. Строил из книг, правда, но вряд ли со снегом будет сложнее, – прикинул Берти.

Я с любопытством покосилась на него.

– И́глу из книг?

– Конечно! Неужели у маленькой тебя не было тайных убежищ?

– Были. Но я просто вешала простыни на кусты в саду: так, чтобы они со всех сторон спускалась до земли. Дальше – работа воображения, которое было моим лучшим другом до того дня, пока я не повстречала Кадию.

– Ты халявщица! – Голден-Халла рассмеялся. – А вот в иглу из книг и впрямь оживают миры. Главное: не поддаваться соблазну и не выдёргивать книги из стен. Так миры рушатся, – доверительно поделился он.

Мы решили действовать по вчерашней логике: идти в сторону Осколрога, а там, может, что-то и изменится.

Горы вокруг, освещённые вечерним солнцем, лежали, как сладости на витрине кондитерской. Снег сахарно искрился, укутанные им деревья были будто гигантские безе, а толстенькие снегири напоминали ягодки малины. Белые склоны, приятно пологие, разбегались по сторонам, упоительно петляя. Не успела я подумать, что это место стало бы идеальным зимним курортом, как вдруг…

Из-за скалы вынырнул лыжник в короткой мантии с капюшоном и полетел на меня со свистом, зажав палки под мышками. Я сделала то, что делаю всегда при быстром приближении маневренных объектов: осталась стоять на месте.

Не потому, что растерялась, наоборот! Опыт показывает, что будет безопаснее, если шустрый тип сам меня обогнёт, а не я буду полоумной белкой скакать у него на пути, напрашиваясь на травмы.

Однако в этот раз что-то пошло не так.

Лыжник, почему-то хрипящий, врезался в меня быстрее, чем я успела даже ахнуть. Я упала с грустными мыслями о том, что сейчас мы дружно полетим вниз по склону, вспахивая тот палками и собственными конечностями… Но, как выяснилось мгновение спустя, лыжник пролетел сквозь меня и как ни в чём не бывало помчался дальше.

– Что это было?! – поразилась я, возясь в снегу.

– Привидение вкупе с твоими плохими нервами. Почему ты упала? От неожиданности? – Голден-Халла протянул мне руку.

– Да нет, он сбил меня. По-настоящему. Кажется, это не просто призрак, а зловредный хохотун: раз умеет воздействовать на материю. И пакостит.

– Хм. Тогда представляю, как он обрадовался! Горы безлюдные, вряд ли ему часто удаётся кому-то подгадить. Поздравляю, ты наверняка подняла парню настроение.

– Странно, что его Голат не грохнул, – проворчала я.

– О боги, Тинави! Ты становишься злой.

– Да, но это потому, что замерзаю… И начинаю чувствовать голод.

– Почему же ты толком не поела в хижине? – Берти искренне возмутился. – Я же совал тебе сэндвичи перед выходом! Лучшие в мире сэндвичи с огурцом, Тинави!..

– Потому что мне совестно объедать незнакомца! Мы и так у него беззастенчиво порезвились. Представь, каково Голату будет вернуться домой? А уж и огурца его лишить в придачу…

– Почему это звучит так странно, – прыснул Берти.

Мы пошли дальше, но вскоре ситуация повторилась: теперь призрачный лыжник, чуть мерцающий в подступивших сумерках, сбил Голден-Халлу, нагнав нас со спины и издав странный хрип уже в самый последний момент.

На сей раз хохотун услышал множество нелестных эпитетов в свой адрес.

Да и третье нападение не замедлило совершиться. Умудрённая опытом, я встретила лыжника в чьяговской стойке «Лунный Воин», что в некотором роде напоминало стойку боевую – то есть должно было внушить почтение мелкой нечисти.

Но по факту я просто упала поживописней.

– Да-а-а, парню явно нечем заняться… – Берти цокнул языком. – Интересно, а вверх горы он тоже на лыжах едет или как? Я никогда ещё не встречал лыжников-привидений!

– Не знаю, – задумалась я. – Если едет вверх – я начинаю ему завидовать.

– А ещё он оставляет лыжню, смотри-ка…

И Берти кивнул на параллельные следы на снегу, едва видимые в темноте.

Странно… Если нападение на людей ради шалости – это нормальное поведение для хохотунов, то трата энергии на след – уже очень нестандартное решение. Потому что хохотуны, как и следует из названия, любят посмеяться – и делают пакости исключительно с целью повеселиться. Но кого может насмешить лыжня?

Разве что мы ошиблись с диагнозом, и на самом деле…

– Пепел, Берти! – ахнула я. – Это сигнальщик, а не хохотун! Кто-то попал в беду и создал свою проекцию, чтобы позвать