Долина Колокольчиков - Антонина Крейн

делом. Как так вышло, если эти камни раскиданы далеко друг от друга? Неудобно! Если только не предположить, что они обозначают площадки для телепортации, которыми наш колдун умеет пользоваться. Асуленская площадка. – Берти ткнул пальцем в камень, лежавший там, где на обычных картах обозначен мёртвый город. – Возможно, та, где мы находимся сейчас. – Пляски пальца в лесистой зоне на востоке. – Остальные. – Тычки тут, тут и там.

Голден-Халла продолжал тараторить как сумасшедший:

– Нам с тобой тогда и в голову не пришло, что кто-то использует этот телепорт, ведь лес вокруг был совершенно диким: ни одной тропинки, ни одного следа… Однако посмотри на это подземелье – оно стопроцентно асуленское: тексты на ступенях, символы на стенах, типичная форма свода с такими как будто бы рёберными костями… Теперь вспоминаем, что все древние народы были без ума от тайных ходов. Прикидываем, что мы с тобой находимся не так далеко от телепорта. (А если предположить, что, бегая от Искристого Перепляса, мы могли завернуть в обратную сторону, то, может, и вообще очень близко.) Подмечаем, что эта хижина стоит очень странно: тупо посреди леса. Не у реки, не у опушки – максимально нелогично. Зачем же ещё её здесь строить, если не ради шикарного подземелья и… личного коридора к телепорту? Подумав обо всём этом, я прикинул, где может находиться тайный ход, подбежал к единственной подходящей стене, увидел, что один камень аж лоснится от частых прикосновений – и та-да! Готово.

Берти торжественно вытянул обе руки в сторону тёмного зева. Казалось, у коридора отвисла челюсть. Как и у меня.

– Темп твоих мыслей меня даже немного пугает, – я моргнула. – Предупредил бы заранее, что ты гений, Голден-Халла, кто ж так делает-то?..

– Я тебя сейчас добью, хорошо? – подмигнул сыщик. – Последняя гипотеза. Что, если это не мы с тобой активировали телепорт в Асулене, а хозяин хижины перенёсся туда в тот момент, когда мы оказались на площадке – и нас с ним просто поменяло местами? И именно поэтому мы не смогли ничего сделать здесь, в лесу: мы не знаем, как активировать его заклинание.

– Идеально, – только и смогла выдохнуть я. А потом помрачнела. – Правда, это значит, что наш увлечённый охотник на нежить, вероятно, уже мёртв. Он же тогда выпал прямо к одиноким теням в объятия.

С сияющего, как монетка, лица Голден-Халлы мигом сошла вся лучезарность.

– Прах. Вот до этого я додуматься не успел.

Я подняла взгляд к выходу из подземелья.

– Что будем делать теперь?

– Хороший вопрос… Давай я принесу наши сумки, а то сама знаешь: в моей есть кое-что важное, – Берти понизил голос, намекая на сундук с колокольчиками, – и там решим.

Пока его не было, я снова склонилась над картой.

Помимо всего, уже проанализированного Голден-Халлой, на ней имелся ещё один камешек – на сей раз уютного зелёного цвета.

– Берти, а что обозначает он, как ты думаешь? – спросила я, почувствовав на лестнице шевеление.

Но… Вместо ответа раздался громкий скрежет: люк в подземелье резко задвинулся.

– Я не Берти, – сказали позади меня.

14. Нив

Его Высокопреосвященство Ноа де Винтервилль сегодня икал целый час между пятью и шестью вечера. Было очень сложно изображать, что я не замечаю этого, но я справился. Видимо, кто-то особенно усердно вспоминал нашего архиепископа. Интересно, кто?

Из записки священника Рюви, помощника Ноа де Винтервилля

Я резко обернулась.

У подножия лестницы стояла девушка в длинном свободном платье. Тени вокруг неё сгущались, а свет мерк. Весь её облик был расплывчатым, серым и мутным, как грязная вода, и я с трудом разбирала, где заканчивается девушка и начинается её тень. Не удавалось рассмотреть и черты лица: стоило сфокусироваться на глазах, как они таяли, превращаясь в чёрные провалы, перевести взгляд на губы – и они растворялись, заставляя смаргивать морок. Её руки и ноги были видны не до конца: часть стопы, острый локоть, теряющиеся в сумраке пальцы, медленно тянущиеся к ближайшей свече и гасящие её лёгким прикосновением…

Вот и наше привидение.

– Что ты сделала с моим спутником? – Я сжала кулаки.

Девушка наклонила голову и ответила вопросом на вопрос:

– Зачем вы спустились сюда? Невежливо вламываться туда, куда вас не приглашали.

Хотя её голос и был тихим, она не говорила шёпотом. Скорее, это напоминало звук, доносящийся издалека.

Призрачная гостья сделала несколько шагов ко мне. Я почувствовала, как руки покрываются гусиной кожей, а дыхание перехватывает. У привидения не было собственного тепла, и оно высасывало его из всего живого, до чего могло дотянуться. Чем ближе подступала девушка, тем яснее становились её контуры и тем холоднее делалось у меня внутри. Пламя свечей заплясало, как если бы в подземелье подул ветер. Глаза призрака стали бесконечно чёрными, на его скулах и руках проступили тёмные пятна – кажется, при жизни там были страшные раны…

– Я детектив, и любопытство – мой главный порок, – призналась я. – Хотя в некоторых ситуациях оно может сохранить жизнь.

– Или оборвать её, – эхом возразило привидение.

– Это угроза? – Я сделала шаг вбок, но мне не удалось отстраниться: девушка шагнула одновременно со мной, копируя мои движения и не сводя с меня глаз.

Стеклянные колбы в книжном шкафу мелко задрожали, одна из них выпала и разбилась.

– Нет. Но я не хочу, чтобы вы оклеветали моего напарника или причинили ему вред.

– И в мыслях не было. – Я покачала головой. Потом нахмурилась: – Ты… Ты слышала конец нашего диалога? Про телепорт и то, что если твой друг поменялся с нами местами, то он попал в беду?

Я, конечно, нехило рисковала, говоря это. Привидение и так было настроено недружелюбно – и опечалить его могло быть равно тому, что и взбесить. Но мне показалось честным сразу расставить все палочки над рунами.

– С ним всё в порядке, – без сомнений отозвалась призрачная девушка. А потом сделала шаг вперёд, отчего моё сердце стало биться гораздо медленнее, а кончики пальцев онемели.

В подземелье погасли все свечи, кроме той, что стояла у меня за спиной. Я потянулась рукой назад и, на ощупь выдернув из карты одну булавку, выставила её перед собой.

– Мне доступно только одно средство против привидений, – предупредила я. – И этот заговор, увы, не сковывает вас, а уничтожает остатки вашей искры. Я не хочу тебя развеивать, но мне придётся сделать это, если ты попробуешь причинить мне вред – и не ответишь наконец, где мой спутник.

Девушка наклонила голову набок, будто оценивая варианты. И в этот же