Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Песнь четырнадцатая
Круг второй (продолжение)
1Кто это кружит здесь, как странник некий,Хоть смертью он еще не окрылен,И подымает и смыкает веки?»
4«Не знаю, кто; он кем-то приведен;Спроси, ты ближе; только не сурово,А ласково, чтобы ответил он».
7Так, наклонясь один к плечу другого,Шептались двое, от меня правей;Потом, подняв лицо, чтоб молвить слово,
10Один сказал: «Дух, во плоти своейИдущий к небу из земного края,Скажи нам и смущение развей:
13Откуда ты и кто ты, что такаяТебе награда дивная дана,Редчайшая, чем всякая иная?»
16И я: «В Тоскане речка есть одна;Сбегая с Фальтероны,* вьется смелоИ сотой милей не утолена.
19С тех берегов принес я это тело;Сказать мое вам имя — смысла нет,Оно еще не много прозвенело».
22И вопрошавший: «Если в твой ответСуждение мое проникнуть властно,Ты говоришь об Арно». А сосед
25Ему сказал: «Должно быть, не напрасноНазванья этой речки он избег,Как будто до того оно ужасно».
28И тот: «Что думал этот человек,Не ведаю; но по заслугам надо,Чтоб это имя сгинуло навек!
31Вдоль всей реки, оттуда, где громадаХребта, с которым разлучен Пелор,*Едва ль не толще остального ряда,
34Дотуда, где опять в морской просторСпешит вернуться то, что небо сушит,А реки снова устремляют с гор,
37Все доброе, как змея, каждый душит;Места ли эти под наитьем зла,Или дурной обычай правду рушит,
40Но жалкая долина привелаЛюдей к такой утрате их природы,Как если бы Цирцея* их пасла.
43Сперва среди дрянной свиной породы,Что только желудей не жрет пока,Она струит свои скупые воды;*
46Затем к дворняжкам держит путь река,Задорным без какого-либо права,И нос от них воротит свысока.*
49Спадая вниз и ширясь величаво,Уже не псов находит, а волковПроклятая несчастная канава.*
52И, наконец, меж темных омутов,Она к таким лисицам попадает,Что и хитрец пред ними бестолков.*
55К чему молчать? Пусть всякий мне внимает!И этому полезно знать впередО том, что мне правдивый дух внушает.
58Я вижу, как племянник твой идетОхотой на волков и как их травитНа побережьях этих злобных вод.
61Живое мясо на продажу ставит;Как старый скот, ведет их на зарез;Возглавит многих и себя бесславит.
64Сыт кровью, покидает скорбный лес*Таким, чтоб он в былой красе и силеЕще тысячелетье не воскрес».*
67Как тот, кому несчастье возвестили,В смятении меняется с лица,Откуда бы невзгоды ни грозили,
70Так, выслушав пророчество слепца,Второй, я увидал, поник в печали,Когда слова воспринял до конца.
73Речь этого и вид того рождалиВо мне желанье знать, как их зовут;Мои слова как просьба прозвучали.
76И тот же дух ответил мне и тут:«Ты о себе мне не сказал ни звука,А сам меня зовешь на этот труд!
79Но раз ты взыскан богом, в чем порукаТо, что ты здесь, отвечу, не тая.Узнай: я Гвидо, прозванный Дель Дука.
82Так завистью пылала кровь моя,Что, если было хорошо другому,Ты видел бы, как зеленею я.
85И вот своих семян я жну солому.О род людской, зачем тебя манитЛишь то, куда нет доступа второму?
88А вот Риньер,* которым знаменитДом Кальболи, где в нисходящем рядеНикто его достоинств не хранит.
91И не его лишь кровь* теперь в разладе, —Меж По и Рено, морем и горой,* —С тем, что служило правде и отраде;
94В пределах этих порослью густойТеснятся ядовитые растенья,И вырвать их нет силы никакой.
97Где Лицио, где Гвидо ди Карпенья?Пьер Траверсаро и Манарди где?Увы, романцы, мерзость вырожденья!
100Болонью Фабро не спасет в беде,И не сыскать Фаэнце Бернардина,Могучий ствол на скромной борозде!
103Тосканец, слезы льет моя кручина,Когда я Гвидо Прата вспомянуИ доблестного Д'Адзо, Уголина;
106Тиньозо, шумной братьи старшину,И Траверсари, живших в блеске славы,И Анастаджи, громких в старину;*
109Дам, рыцарей, и войны, и забавы,Во имя благородства и любви,Там, где теперь такие злые нравы!
112О Бреттиноро, больше не живи!Ушел твой славный род, и с ним в опалеВсе, у кого пылала честь в крови.*
115Нет, к счастью, сыновей в Баньякавале* ;А Коньо — стыд, и Кастрокаро — стыд,Плодящим графов, хуже, чем вначале.*
118Когда их демон* будет в прах зарыт,Не станет сыновей и у Пагани,Но это славы их не обелит.
121О Уголин де'Фантолин, заранеТвой дом себя от поношенья спас:Никто не омрачит его преданий!*
124Но ты иди, тосканец; мне сейчасМилей беседы — дать слезам излиться;Так душу мне измучил мой рассказ!»
127Мы знали — шаг наш должен доноситьсяДо этих душ; и, раз молчат они,Мы на дорогу можем положиться.
130И вдруг на нас, когда мы шли одни,Нагрянул голос, мчавшийся вдоль кручиБыстрей перуна в грозовые дни:
133«Меня убьет, кто встретит!»* — и, летучий,Затих вдали, как затихает гром,Прорвавшийся сквозь оболочку тучи.
136Едва наш слух успел забыть о нем,Раздался новый, словно повторенныйУдар грозы, бушующей кругом:
139«Я тень Аглавры, в камень превращенной!»*И я, правей, а не вперед ступив,К наставнику прижался, устрашенный.
142Уже был воздух снова молчалив.«Вот жесткая узда, — сказал Вергилий, —Чтобы греховный сдерживать порыв.
145Но вас влечет наживка, без усилийНа удочку вас ловит супостат,И проку нет в поводьях и вабиле.*
148Вкруг вас, взывая, небеса кружат,Где все, что зримо, — вечно и прекрасно,А вы на землю устремили взгляд;
151И вас карает тот, кому все ясно».
Песнь пятнадцатая
Круг второй (окончание) — Круг третий — Гневные
1Какую долю, дневный путь свершая,Когда к исходу близок третий час,Являет сфера, как дитя, живая,
4Такую долю и теперь как разОсталось солнцу опуститься косо;*Там вечер был, и полночь здесь у нас.*
7Лучи нам били в середину носа,Затем что мы к закатной сторонеДержали путь по выступу утеса,
10Как вдруг я ощутил, что в очи мнеУдарил новый блеск, струясь продольно,И удивился этой новизне.
13Тогда ладони я поднес невольноК моим бровям, держа их козырьком,Чтобы от света не было так больно.
16Как от воды иль зеркала угломОтходит луч в противном направленье,Причем с паденьем сходствует подъем,
19И от отвеса, в равном отдаленье,Уклон такой же точно он дает,Что подтверждается при наблюденьи,
22Так мне казалось, что в лицо мне бьетСиянье отражаемого света,И взор мой сделал быстрый поворот.
25«Скажи, отец возлюбленный, что этоТак неотступно мне в глаза разит,Все надвигаясь?» — я спросил поэта.
28«Не диво, что тебя еще слепитСемья небес,* — сказал он. — К нам, в сиянье,Идет посол — сказать, что путь открыт.
31Но скоро в тяжком для тебя сверканьеТвои глаза отраду обретут,Насколько услаждаться в состоянье».
34Когда мы подошли: «Ступени тут, —Сказал, ликуя, вестник благодати, —И здесь подъем гораздо меньше крут».
37Уже мы подымались, и «BeadMisericordes!»* пелось нам воследИ «Радуйся, громящий вражьи рати!»
40Мы шли все выше, я и мой поэт,Совсем одни; и я хотел, шагая,Услышать наставительный ответ;
43И так ему промолвил, вопрошая:«Что тот слепой романец разумел,О «доступе другим» упоминая?»
46И вождь: «Познав, какой грозит уделПозарившимся на чужие крохи,Он вас от слез предостеречь хотел.
49Богатства, вас влекущие, тем плохи,Что, чем вас больше, тем скуднее часть,И зависть мехом раздувает вздохи.
52А если бы вы устремляли страстьК верховной сфере,* беспокойство вашеДолжно бы неминуемо отпасть.
55Ведь там — чем больше говорящих «наше»,Тем большей долей каждый наделен,И тем любовь горит светлей и краше».
p58«Теперь я даже меньше утолен, —Ответил я ему, — чем был сначала,И большими сомненьями смущен.
61Ведь если достоянье общим сталоИ совладельцев много, почемуОни богаче, чем когда их мало?»
64И он в ответ: «Ты снова дал умуОтвлечься в сторону земного делаИ вместо света почерпаешь тьму.
67Как луч бежит на световое тело,*Так нескончаемая благодатьСпешит к любви из горнего предела,
70Даря ей то, что та способна взять;И чем сильнее пыл, в душе зажженный,Тем большей славой ей дано сиять.
73Чем больше сонм, любовью озаренный,Тем больше в нем благой любви горит,Как в зеркалах взаимно отраженной.
76Когда моим ответом ты не сыт,То Беатриче все твои томленья,И это и другие, утолит.
79Стремись быстрей достигнуть исцеленьяПяти рубцов, как истребились два,Изглаженные силой сокрушенья».
82«Ты мне даруешь…» — начал я едва,Как следующий круг возник пред нами,И жадный взор мой оттеснил слова.
85И вдруг я словно был восхищен снами,Как если бы восторг меня увлек,И я увидел сборище во храме;
88И женщина, переступив порог,С заботой материнской говорила:«Зачем ты это сделал нам, сынок?
91Отцу и мне так беспокойно былоТебя искать!» Так молвила она,И первое видение уплыло.*
94И вот другая, болью пронзена,Которую родит негодованье,Льет токи слез, и речь ее слышна:
97«Раз ты властитель града, чье названьеСреди богов посеяло разлад*И где блистает всяческое знанье,
100Отмсти рукам бесстыдным, Писистрат,Обнявшим нашу дочь!» Но был спокоенК ней обращенный властелином взгляд,
103И он сказал, нимало не расстроен:«Чего ж тогда достоин наш злодей,Раз тот, кто любит нас, суда достоин?»*
106Потом я видел яростных людей,Которые, столпившись, побивалиКамнями юношу, крича: «Бей! Бей!»
109А тот, давимый гибелью, чем дале,Тем все бессильней поникал к земле,Но очи к небу двери отверзали,
112И он молил, чтоб грешных в этом злеГосподь всевышний гневом не коснулся,И зрелась кротость на его челе.*
115Как только дух мой изнутри вернулсяКо внешней правде в должную чреду,Я от неложных грез моих очнулся.
118Вождь, увидав, что я себя веду,Как тот, кого внезапно разбудили,Сказал мне: «Что с тобой? Ты как в чаду,
121Прошел со мною больше полумили,Прикрыв глаза и шатко семеня,Как будто хмель иль сон тебя клонили».
124И я: «Отец мой, выслушай меня,И я тебе скажу, что мне предстало,Суставы ног моих окостеня».
127И он: «Хотя бы сто личин скрывалоТвои черты, я бы до дна проникВ рассудок твой сквозь это покрывало.
130Тебе был сон, чтоб сердце ни на мигНе отвращало влагу примиренья,*Которую предвечный льет родник.
133Я «Что с тобой?» спросил не от смятенья,Как тот, чьи взоры застилает мрак,Сказал бы рухнувшему без движенья;
136А я спросил, чтоб укрепить твой шаг:Ленивых надобно будить, а самиОни не расшевелятся никак».
139Мы шли сквозь вечер, меря даль глазами,Насколько солнце позволяло им,Сиявшее закатными лучами;
142А нам навстречу — нараставший дымСкоплялся, темный и подобный ночи,И негде было скрыться перед ним;
145Он чистый воздух нам затмил и очи.
Песнь шестнадцатая
- Гаргантюа и Пантагрюэль — I - Рабле Франсуа - Европейская старинная литература
- История молодой девушки - Бернардин Рибейру - Европейская старинная литература
- Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов - Гильем IX - Европейская старинная литература
- Парламент дураков - Сборник - Европейская старинная литература
- Книга об исландцах - Ари Торгильссон - Европейская старинная литература
- Сказки народов Югославии - Илья Голенищев-Кутузов - Европейская старинная литература