Училка и мажор (СИ) - Орлова Юлианна

—Приятно же, малыш, — парень облизывает сосок, а затем дует на него, от чего по телу проходит предательская дрожь очередной волны возбуждения, а внизу живота разливается лава. Пальцы на ногах скручиваются, а вся я начинаю пылать от макушки до кончиков пальцев. Поцелуи продолжают сыпаться на разгоряченную кожу, оставляя невидимые отметины глубоко внутри меня, еще и еще. Снова рваный стон и тяжелый полухрип, шорох простыней и до безумия нежные касания на коже.

Сквозь патоку заполонивших меня ощущений, я начинаю сама плавно вести онемевшей рукой по широкой спине, пальцами обводя напрягающиеся при этом мышцы. Красиво. Наощупь невозможно приятно чувствовать силу под слабыми пальцами нежной руки.

—Расслабься, все хорошо, я буду нежным. А затем грубым. Тебе понравится.

Я растекаюсь от приятного баритона, пока все тело плавно погружается в экстаз. Бедром уже ощущается ничем не скрытая массивность возбужденной плоти. Слышится шорох фольги, пару секунд возни и между ног пульсирует эрегированный член. В комнате полумрак, только слабый свет уличных фонарей несмело скользит по нашим телам, оголяя силуэты, подставляя немыслимые картинки слившихся воедино тел.

Первый толчок как в первый раз. Странная боль заставляет меня вздрогнуть.

—Что такое?

—Все хорошо, подожди, пожалуйста, дай привыкнуть, — сиплю в ответ, силясь расслабиться, но у меня так давно не было, что кажется, будто бы там все заросло уже давно.

Рустам замирает, а меня всю буквально разрывает на части, это боль на грани наслаждения и наслаждение на грани боли. Проходит пара минут, и Рустам плавно входит, затем плавно выходит и изо рта мимо воли вырывается:

—Рустам…

—Можно просто его Святейшество, — хрипло шепчет в ответ, опускаясь к груди и оставляя влажный поцелуй, затем еще и еще. Каждый толчок сопровождается жалящими поцелуями груди, или мягкими покусываниями кожи. Вспотевшие от возбуждения тела бьются друг о друга, оставляя в пространстве стойкий запах возбуждения и нетерпения.

Рустам резко останавливается и переворачивает меня так, что теперь я сверху, резко рывок, и член заходит в меня максимально глубоко, заставляя меня вскрикнуть от неожиданности.

—Ах, — цепляюсь руками за мощную грудь, соскальзывая по мокрой коже.

—Давай сама, девочка.

Опыта у меня с гулькин нос, но я начинаю двигаться, четко считывая, какие именно движения нам обоим приносят удовольствие. Сносящее голову, разрывающее на части и заставляющее полыхать в невозможном наслаждении.

—Умничка, наклонись ко мне, — слышу приказ и делаю ровно так, как мне говорят. Сверху ложусь на накаченную мужскую грудь, ощущая, как волоски щекочут искусанные и зацелованные соски, оставляют невидимый след Рустама на мне.

И с этого момента меня грубо обхватывают двумя руками, пригвождая к месту. Начинается сумасшедший бег, иначе не назвать, громкие шлепки потных тел разносятся эхом в наполовину пустой комнате, хриплое обоюдное дыхание разрывает легкие на части, и все это прерывается только рваными поцелуями, покусываниями, жалящими касаниями. Капельки пота стекают по лбу и оседают на мужской груди, моментально смываясь обезумевшим трением, возносящим до небес.

—Черт, да! — Рустам грубо отрывает меня от себя и поднимается сам. Теперь мы смотрим друг другу в глаза, ноя все так же сверху на нем, а внутри пульсирующий член, и все тело словно в огне.

Парень обхватывает двумя руками мою грудь и тянет на себя, врываясь в меня очередным толчком. Я откидываю голову назад и цепляюсь двумя руками за его накаченные бицепсы. Так запредельно хорошо, что в голове ноль мыслей. Просто ноль, я не хочу ни о чем думать, кроме как о том, насколько мне сейчас хорошо с ним здесь и сейчас. Просто быть и чувствовать себя настолько желанной.

Позы сменяются одна за другой. Я не чувствую ног и начинаю понимать, что завтра не смогу ходить, разве что с растопыренными ногами и то недолго.

По спине проходит очередная судорога наслаждения, и все внутри разрывает меня на части, я кричу как обезумевшая, устало опускаясь на мужскую грудь. Я кончила, а он еще нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

—Нет, малыш, какой спать, ты что. Мы же только начали.

ؙ—Начали пару часов назад, — посмеиваясь отвечаю я, все еще не веря, что можно так долго этим заниматься.

Рустам обхватывает мое хиленькое тельце и плавно выходит, переворачивая меня на живот и подставляя подушку под него.

—Раздвинь ножки, сейчас будет совсем по-другому, обещаю, — мягкий поцелуй оседает на пояснице, а затем две широкие ладони опускаются на ягодицы. Секунда и резкий толчок выбивает весь воздух из легких. Я с силой прикусываю подушку, а сама разлетаюсь на части, понимаю, что с одного толчка меня га части порвало.

—Что уже? Идем на рекорд? Раз семь сделаем сегодня, — самодовольно отвечает Рустам, продолжая грубо вонзаться в меня, одновременно поглаживая и шлепая кожу ягодиц. Сминая. Щипая с каждым толчком. Вибрация сковывает мое тело, заставляя лишь сильнее раздвигать ноги и двигаться навстречу этому безумному ритму.

Гортанный хрип доносится до уха, Рустам делает очередной толчок и присвистывает, опускаясь на меня сверху. Оба дышим надсадно. Так что в горле все печет.

—Я не смогу пойти на пару завтра.

—Сможешь, я тебя повезу.

—Я серьезно, Рустам.

—Привыкай, я тебя хочу постоянно, это только первый раунд, — переворачивая мое неспособное к движению тело, отвечает Рустам, впиваясь соленым от пота поцелуем в губы.

Я плавно веду руками по мускулистому телу и прижимаюсь сильнее, обхватывая ногами узкую талию. Звук сердцебиения сливается в единый барабанный бой. Синхронизация прошла успешно.

30. Жим-жим

ГЛАВА 30

БЕЛОВ

Всю ночь не спал, даже когда наконец-то отлип от своей девочки, все равно укутался в нее как в покрывало, игрался с пухлой грудью и еще пару часов не мог успокоиться после такого-то марафона. Член стоял колом, вообще не падал, как будто виагры нажрался. Нет, я и раньше не был скорострелом, но сейчас так и подавно.

В лунном свете моя малышка смотрится крышесносно и слюноподтекающе. Мне крышак сносит просто так стоит только глянуть, а если представить и потрогать, то сразу кончаюсь в конвульсиях с дилдо в штанах.

Утро подкрадывается неожиданно, пора бы утренним сексом заняться, чтобы день начался отлично, но будить Васю кажется кощунством. Ее тоненькая фигурка так уютно закуталась в одеяло, едва прикрывая бугорки искусанной мной до синяков груди, что только смотреть и кушать ее глазами, но никак не будить.

Тихонько встаю и двигаю в зал, где падаю на пол и начинаю отжиматься. Проветрить голову мне всегда помогал либо спорт, либо скорость. А когда второго в моей жизни не стало, я начал как ужаленный тягать железо, иногда срываясь на какой-то абсолютно неестественный ритм жизни. В зале, конечно, был и бокс. Правда не было отца, который меня этому боксу обучил, но тут нашелся и другой человек, который учил меня сублимировать по-своему. В Чехии был местячковый Бойцовский клуб в антураже знаменитой книги.

Раз, два, три, четыре, десять. Поднимаюсь и снова с высоты роста падаю на пол, жим раз и два. Мышцы жгут, но я продолжаю. Затем пресс. И снова по кругу все то, что и делаю обычно каждое утро, пока на фоне не слышатся тихие шаги, и я поворачиваю голову, чтобы узреть самое прекрасное, что мне вообще доводилось видеть в своей жизни. Вася стоит абсолютно голая в моей рубашке, которая доходит ей до середины бедра. Я замираю в планке, пожирая всю эту прелесть глазами.

—Не спится? — хриплю, делаю очередной жим.

Вася сжимает пальчики на ногах. Аккуратные такие пальчики с белой каймой на краю. Хер его знает, что это, но красиво. На не вообще все красиво. Хоть мешок напяль сверху. Смотрит на меня, я чувствую. И мне так хочется, чтобы она все время так смотрела на меня.

—Встала на работу, — скромно улыбается та, которая ночью, войдя в раж, вытворяла такое, что я сам немного охренел, но остался крайне доволен. Все что надо было сделать, это разжечь малышку, она и показала все свои потайные стороны. Раскрылась. Моя.