Пока я спала - Амалия Март

таким выражением… его сложно интерпретировать. — И мне страшно представить, что ты можешь меня бросить. Это уже новое ощущение, рожденное последними событиями. Ты мне нужен.

Как опасно звучат эти слова. Как они желанны.

— Я тебя не брошу, — обещаю.

Я бы и не смог.

Глава 17

Марина

— Это было прекрасно, — откладываю ложку на стол и поднимаю глаза на Мишу.

— Каша? — скептически интересуется он.

— Разговор. А каша совершенно ужасна! — тихо смеюсь, запуская пальцы в волосы.

Откидываюсь на спинку стула и прочесываю спутанные пряди. Чувствую себя лучше. Головная боль значительно снизилась, от сердца отлегло. Картинка моего настоящего, наконец, из размытого пятна начала приобретать четкие очертания. И пусть она мне, подобно импрессионизму Дали, совсем не по вкусу, теперь я не чувствую себя слепой, бродящей по картинной галерее на ощупь.

— Обычно у меня получается лучше, — сухо констатирует почти-бывший-муж, вставая из-за стола.

— Правда? Не мужчина — мечта, — игриво бросаю ему в спину.

Поправляю колючий плед на плечах и жалею, что поперлась на кухню чуть ли не нагишом. Но, лежа в кровати, я чувствовала себя ужасно не комфортно в толстом, пропахшем потом после сегодняшнего кросса, костюме. Ткань будто давила на каждый нерв.

— Я люблю готовить, — не оборачиваясь, говорит Миша.

Ставит тарелки в раковину, включает воду. Боже, картинка, как из рекламы: хозяйственный муж, на все руки дюж.

— А я совсем нет. Или да? Может, во мне развился кулинарный талант за последние годы? Тихо дремал, а потом для любимого мужчины — ап!.. — я прищелкиваю пальцами и замолкаю на этой насмешливой фразе. — А, ну да, — добавляю тихо.

«Для любимого ли?» — задаю себе вопрос в свете последнего разговора.

— А мы часто ругались? — меняю русло беседы. Да, мы только что вышли на легкую волну, после штормового известия, но ведь есть еще пара фактов, что не дают мне покоя.

— Немного.

— Я разговаривала с соседкой сегодня…

— С которой? — он оборачивается.

— Которая любит долбить в стену.

— А, эта. Она вечно слышит то, чего нет.

— Значит, мы не так, чтобы ссорились?

Миша снова поворачивается к посуде и пожимает плечами. Я уже говорила, как меня бесит его уход от прямого ответа? Что сложного просто сказать: да. Или: нет.

Ненавижу неопределенность!

— Это да? — встаю со стула и подбираюсь поближе к Мише. Опираюсь о кухонную столешницу возле мойки и скрещиваю ноги в лодыжках.

— Временами, — бросает он, намывая тарелку. — Перед тем, как я съехал… нам трудно давался быт.

— Правда? — удивленно вскидываю здоровую бровь. О — опыт. — Странно. Пока всё, что я вижу — образец идеального соседства: готовишь, убираешь за мной.

— Да уж, — хмыкает он, берясь за кастрюлю, и поворачивается ко мне. — Ты сегодня учудила. Обычно я — тот, кто метит территорию вещами.

— Никогда не поверю.

Миша вглядывается в мои глаза, кажется, пробирается до самого дна сознания, пытаясь вытащить оттуда какую-то информацию. Но там всё то же зеро. Абсолютный нуль по любой математической шкале.

— Ты странная, — выдает он после некоторой паузы. — Я тебя такой никогда не знал.

Звучит как-то загадочно. Вот и что это значит?

— Какой? — спрашиваю приглушенно, потому что кран с водой он закручивает и наступает какая-то особенная тишина.

Он задумчиво осматривает мое лицо, скользит взглядом по линии скул, подбородка, ненадолго останавливается на губах и продолжает путешествие вверх, до глаз.

— Это сложно объяснить. Наверное, легкая. С тобой сейчас не сложно.

— А обычно было? — разворачиваюсь корпусом и прислоняюсь бедром к столешнице.

Чем дальше, тем более запутанным становится мой собственный образ из настоящего. Не понимаю. Я самый прямолинейный человек в мире, со мной не бывает сложно. Или это он и называет «сложно»? Я слишком резкая для такого степенного человека, как он?

— Да, — коротко отвечает Миша, все еще всматриваясь в меня своими светло-серыми, как жидкая сталь, глазами.

— Да это…

— С тобой не легко. Хотя, когда мы только встретились, казалось иначе.

— Это не в счет! — отмахиваюсь я. — При знакомстве все выставляют себя идеальными.

В этом плюс коротких романов — вы навсегда остаетесь только на стадии идеализации друг друга. Никаких разочарований, которые неизбежны. Отличное подтверждение прямо передо мной. Более того, я всегда знала, что все закончится именно так, стоит мне кого-то пустить дальше. Так какого же черта решилась?

Отвечаю Мише тем же пристальным взглядом, изучающим глубину его содержания. Из чего же ты состоишь, лохматый йети? Мысленно складываю факты, которые знаю о нем: он заботливый, надежный, хозяйственный, действительно отличный отец. Ответственный, серьезный, немногословный. Что еще? Есть же что-то еще… Чуть наклоняю голову, словно под таким углом будет легче забраться в его душу и вытрясти из нее все ответы. Нежный.

Да, пожалуй, за всей этой суровой внешностью сибирского лесоруба, запрятан очень мягкий человек. С теплыми руками и удивительными объятиями.

И еще он, пожалуй, красив. Не хотела оценивать, потому что обложка всегда мешает мне заглянуть глубже, но, чем больше я смотрю на Мишу, тем более привлекательным его вижу. Если бы только не эта его борода…

Неосознанно поднимаю ладонь и пальцами касаюсь жестких зарослей на лице мужа. Экс-мужа. Или около того. Провожу подушечками пальцев по этому кустарнику, испытывая странное удовольствие от звука, который издает его кожа под моими ногтями.

— А мне нравилась твоя борода? — интересуюсь скептически, прерывая молчание.

— Нет, — на выдохе говорит муж. — Но без нее еще хуже, — его голос совсем тихий и очень низкий. Мне нравится.

— Пожалуй, в ней можно найти плюсы, — не