Война и причиндалы дона Эммануэля - Луи де Берньер

– Так точно, было, – сказал Фигерас, решив, что «иметь контакты» означает «совещаться».

– Стало быть, вы признаете, что устроили себе летний лагерь для проведения гомосексуальных оргий? – изумился генерал.

– Никак нет. Мы проводили военные советы и ежедневные инструктажи. Я не думал, что можно подцепить триппер, просто разговаривая. – Фигерас обреченно повесил голову.

Генерал готов был лопнуть от злости.

– Полковник Фигерас! Вы не поняли меня! Я говорю, что вы, ваши офицеры и, похоже, майор Кандински совершали друг с другом половые акты. Вот почему у вас одинаковые болезни!

Эти слова полковника Фигераса потрясли. Забыв про страх и стыд, он заорал:

– Я не педик! Любому, кто назовет меня педиком, смерть мила покажется!

При виде этой вспышки бригадный генерал впервые за все время улыбнулся.

– Тогда как вы это объясните, полковник?

– Фелисидад… – процедил Фигерас.

– При чем тут фелисидад?[44] Полковник, блаженство никого не награждает «триппером», как вы его называете.

– Никак нет. Фелисидад – так звали девушку, шлюшку! Она всех нас окрутила и каждому сказала, что он у нее единственный. Одурачила нас.

Генерал кивнул и подался вперед, опершись на стол.

– Выходит, полковник, вы с вашими приятелями пали жертвой нимфоманки, питающей особое пристрастие к офицерам.

Он отошел к окну и понаблюдал, как маршируют внизу солдаты. Фигерас, предчувствуя недоброе, сверлил взглядом начальственный затылок. Не оборачиваясь, генерал произнес:

– Полковник, первым моим желанием было разжаловать вас за чудовищную некомпетентность. Однако следует принять во внимание почтенный список ваших прежних заслуг и учитывать, какое пятно ляжет на репутацию армии, если отдать вас под трибунал. А потому… – генерал повернулся и пристально посмотрел Фигерасу в глаза, – …я даю вам последний шанс. Вы вернетесь в строй через три месяца, и я советую вам серьезно отнестись к своим воинским обязанностям и оказаться на передовой линии наших сражений. Все произошедшее будет занесено в ваше личное дело, и запись останется, пока я не удостоверюсь, что вся эта ваша катавасия – единичный случай. Вы свободны.

– Благодарю вас, господин генерал, – проговорил Фигерас и отдал честь. Он проворно, насколько позволяла тучность, выскочил из кабинета и привалился к стене. Фигерас промокал лицо носовым платком, а бригадный генерал уже вернулся за стол к трудноразрешимой проблеме: куда подевался генерал-губернатор?

23. Неофициальная монархия королей-католиков

Масоны всего мира любят повторять, что их организация – «не тайное общество, но общество тайн», и в перерывах между сборищами и секретными обрядами ссужают деньги на благотворительность и другие достойные дела. За долгие годы у каждой ложи вырабатываются свои отличительные черты, и в каждую ложу нередко вступают люди одной профессии.

В столице имелась ложа со связями в Банке Ватикана. Она пополнялась членами исключительно из верхних эшелонов вооруженных сил и ссужала деньги лишь на мероприятия вроде «Католической деятельности по низвержению коммунизма» или «Общества христианизации образования».

Как правило, военные ведомства ревниво оберегают свои прерогативы и друг друга считают соперниками в борьбе за власть. Военно-морской флот встревожился, что его оттирают от средоточия власти, и перенес свои штабы и мореходные училища из морского Пуэрто-дель-Инка в столицу (на сотни километров в глубь страны); целые поколения моряков учились оберегать территориальные воды на суше. Опорным пунктом межведомственного сотрудничества являлась масонская ложа: адмирал Флета, генерал Рамирес и командующий военно-воздушных сил маршал Санчис были ее членами и нередко после обрядов и посвящений сиживали в роскошных гостиных, обсуждая положение в стране, что нужно сделать и как.

Все трое были ревностными католиками, неколебимо верили в Отечество, Семью, Закон и Порядок, но видели, что повсюду лишь безбожники-марксисты, распад семей, блудливые студенты машут флагами и разглагольствуют о свободе, рабочие своими забастовками разваливают экономику страны, и гражданское правительство не смеет пойти на решительные меры из страха перед мнением мировой общественности. Нет нужды говорить, что все трое стояли за создание военной хунты, действующей по принципу «каждому – треть», как в Аргентине, но в то же время они были реалистами. Вполне возможно, если в Соединенных Штатах победят демократы, а здесь произойдет переворот, поток долларов иссякнет. Еще эти трое понимали: какой бы ни была правительственная финансовая политика, Президент даст им все, что требуется, поскольку больше всего на свете боится военного переворота. И даже при таком раскладе они решили, что операция под кодовым названием «Короли-Католики» должна быть совершенно секретной, а они сами – неофициальной хунтой. Прежде всего необходимо было отыскать преданных офицеров, которые провели бы кропотливую черновую работу по удалению ростков подрывной деятельности. У всех троих были созданы одинаковые системы, занимавшиеся одним и тем же; нам же, как ни грустно, придется сосредоточить внимание лишь на идеалистических усилиях военных.

Генерал Рамирес заметил, что один из его адъютантов, статный красавец, быстро продвигавшийся по службе, особенно красноречиво и страстно высказывается о стратегическом значении Республики в неизбежной войне с Советским Союзом и в более неотложной борьбе с безбожниками-марксистами. Рамирес вызвал капитана к себе, и молодой человек предстал перед тремя главнокомандующими.

– Капитан, – спросил генерал, – верно ли мое мнение, что вы готовы сражаться и умереть и даже использовать средства, идущие вразрез с вашей христианской совестью, дабы уберечь Отечество и Национальный Образ Жизни?

– Так точно! – ответил капитан, чуя повышение.

– Прелестно. Полагаю, вы представляете себе опасность, исходящую от нашего Внутреннего Врага?

– От коммунистов, господин генерал?

– Да, капитан, и от их попутчиков, из-за которых страна истекает кровью. Капитан, предлагаю вам подобрать людей и в срочном порядке разместиться с ними на наших наблюдательных постах в Антарктике.

У молодого человека душа ушла в пятки. Такое повышение его совсем не устраивало.

– В Антарктике, господин генерал? – переспросил он, чувствуя, как левая нога затряслась под коленкой.

– Разумеется, на самом-то деле мы вас туда не отправим. Нет, вы останетесь здесь и будете засекречены. Капитан, вам следует отобрать людей и сформировать отдельное подразделение для искоренения всех этих подрывных элементов и самой идеи подрыва основ. Вам откроют картотеку армейской службы внутренней безопасности, и вы станете задерживать, арестовывать и допрашивать всех, кто ведет подрывную деятельность, обо всем, что им известно. Проводить аресты без ордера, без обвинения, без законной процедуры. – Генерал развел руками – мол, иного выхода нет, – и смиренно переглянулся с адмиралом Флетой и маршалом авиации Санчисом. – Сами видите, капитан, насколько серьезно положение. Мы просто вынуждены прибегнуть к отчаянным мерам.

– Так точно, господин генерал.

Рамирес продолжил:

– Порой, капитан, мы, военные (таков один из уроков истории), вынуждены пользоваться нецивилизованными методами, чтобы сама цивилизация существовала дальше. Это тяжким, неподъемным бременем ложится на плечи солдата и накладывает на него высокую ответственность. Вы меня понимаете, капитан?

– Так точно, господин генерал.

– Я хочу сказать, капитан, что врагов цивилизации во благо всего общества необходимо удалять из его кровеносной системы навсегда.

– Навсегда, господин генерал? – переспросил капитан.

– Навсегда, – повторил генерал. – Однако ни при каких обстоятельствах мы не можем позволить, чтобы честное имя вооруженных сил было запятнано теми, кто стремится подорвать наши усилия и ставит под вопрос само наше существование. – Генерал выдержал эффектную паузу. – Это означает, что официально ваше подразделение не существует. Если его раскроют, мы будем отрицать, что знали о нем, и не возьмем на себя ответственность за его действия. Если вас разоблачат, капитан, – генерал подался вперед, – и доказательства будут неопровержимы, за превышение полномочий и действия без приказа вас отдадут под трибунал и расстреляют.

Капитан молча обдумывал план стремительного отступления, но генерал его отвлек.

– В вашем распоряжении будут неограниченные денежные средства. Представленные вами счета и отчеты подлежат немедленному уничтожению. Вас незамедлительно произведут в полковники и назначат особое денежное содержание с надбавкой за опасную работу в неурочное время. Вы разместитесь в Военном училище инженеров электромеханики. Мы уже освободили крыло, где проживали офицеры; там много небольших помещений, пригодных для временного содержания заключенных, а также другие удобства – например, ванные. Вам все ясно?