Война и причиндалы дона Эммануэля - Луи де Берньер
- Дата:21.05.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Война и причиндалы дона Эммануэля
- Автор: Луи де Берньер
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Луи де Берньер
Война и причиндалы дона Эммануэля
Неисправимому и легендарному дону Бенджамину из Попонте, который мне вверил нескольких детей и трех лошадей
Примечание автора
Сочиняя вымышленную латиноамериканскую страну, я перемешал и приспособил к ней события из разных времен и разных стран. Я позаимствовал слова и выражения из бразильского португальского и его местных говоров, из латиноамериканского испанского и его местных говоров, а также из многих индейских языков и их диалектов. В последних, насколько мне известно, не существует установленного правописания. И поскольку в ударениях царит полная анархия, я решил обойтись без них.
В своих исследованиях я пользовался многими источниками, но хотел бы выразить особую признательность Ричарду Готту за книгу «Сельские партизаны в Латинской Америке» («Пеликан», 1973), Джону Симпсону и Яне Беннет за книгу «Пропавшие» («Робсон Букс», 1985). Политическая информация в этих трудах оказалась неоценима.
Отдельная благодарность Хелен Райт, чья добросовестная проверка рукописи позволила мне устранить множество ошибок.
1. Звездный час капитана Родриго Фигераса
Для капитана Родриго Хосе Фигераса неделя сложилась весьма удачно. В понедельник, стоя на посту со своим взводом на дороге из Чиригуаны в Вальедупар, он тормознул грузовик с марихуаной и велел сидевшему за рулем крестьянину отогнать машину к мосту. Следуя обычной процедуре, капитан конфисковал транспорт и груз, а водитель, как водится, предложил «заплатить штраф», то есть выкупить все обратно, и вручил капитану одну из денежных пачек, заготовленных с этой целью для каждого контрольно-пропускного пункта. Затем капитан прострелил водителю голову, и грузовик с содержимым, а также изрядное количество песо стали ничьи. Лейтенант накатал краткий рапорт – «при аресте оказал сопротивление и был застрелен» – и вложил в конверт с удостоверением личности крестьянина. Капитан отогнал грузовик и джип на ферму, где имелась взлетно-посадочная полоса, и толкнул марихуану янки с аэропланом, хорошо при этом наварив, а затем почти за бесценок продал машину белому фермеру, который мог выправить на нее документы, и на джипе вернулся в расположение взвода у реки. Великодушно раздав солдатам по нескольку тысяч песо, он вручил капралу деньги и направил в поселок купить по ящику водки и рома, а также отобрать шлюх в возрасте от двенадцати до сорока, разнообразных форм и размеров для ублажения любого вкуса, чем на неделю обрек поселковых мужчин на воздержание. Капитану исполнилось тридцать пять, у него имелись жена и пятеро детей, которые как-то жили без него в Санта-Марте. Толстогубый, с плотоядным взглядом, с волосами, распластавшимися по черепушке под тяжестью жира, и мохнатым брюхом, выпиравшим из рубашки между пуговиц, он прошел военную подготовку в Панаме за счет США и рисовал белые значки на дверце джипа, отмечая каждую побывавшую там шлюху.
Мисаэль проснулся, как всегда, на заре и подбросил сухие кукурузные стебли на тлеющие угли очага: разгорится огонь, можно сварить на завтрак крепкий кофе, съесть бокадильо,[1] а уж потом взяться за мачете и начать работу. Мисаэль был высокого роста, седоват, с живыми темными глазами и мускулистым телом – жизнь в трудах превратила его в греческий идеал. У всех крестьянствовавших метисов и мулатов были совершенные, сильные и выносливые тела, но старость не затягивалась, а лишения – чрезмерная расплата за красоту.
Мисаэль глянул, как там его малыш, сильно обезображенный с тех пор. как совсем крохой упал в огонь, и решил – пусть ребенок и жена еще поспят. Через щели в хворостяных стенах уже проникал свет; Мисаэль дружески наподдал ногой куренка, и тот потешно прошествовал в бездверную дверь. На улице негодующе покудахтал, а потом отвлекся и принялся яростно, однако безуспешно клевать таракана. Мисаэль проверил, нет ли в башмаках скорпионов или пауков, и удостоверился, что на крышу не заполз королевский аспид. Довольный, что все в порядке, он пошел к реке наточить на камне мачете – потом еще срезать бананы, расчистить кукурузное поле и кастрировать мула. И все нужно успеть до жары.
Мисаэль сплюнул на землю и ругнул грифов, рассевшихся на деревьях по дороге к хасьенде.[2] Потом перекрестился и еще на всякий случай пробормотал на неизвестном языке заклинание от нечистой силы, которому научила матушка.
Учитель Луис оглядел сидевших на полу ребятишек. Старшему четырнадцать, самому маленькому – четыре, и Луис учил их всему, что знал сам, и многому, о чем даже не догадывался, что знает, пока не начинал учить. Луис происходил из Медельина, из хорошей семьи, которую искренне ненавидел, а потому в семнадцать лет сбежал из дома. Он был помолвлен с Фаридес, кухаркой в усадьбе французской пары – Франсуазы и Антуана ле Муан; недополучая песо, Луис пользовался любовью и признательностью ребятишек и их семей, понимавших, что образование – единственный способ пробиться наверх. Все девушки в окрестностях мечтали выйти за Луиса и нарожать от него умненьких ребятишек. Примерно раз в два года в этих местах появлялся усталый священник – обвенчать тех, кто и так сожительствовал долгие годы, и отслужить панихиду по сгнившим с его последнего визита. Каждый раз священник заходил к учителю Луису, и они разговаривали о Камило Торресе, Оскаре Ромеро, Хосе Марти[3] и олигархии. Потом священник уходил в следующее селение обширного прихода, не обращая внимания на презервативы, что продавались в лавках вместе со спиртным и мачете, и учтиво беседуя с «брухо» – кудесниками, что лечили скотину и вызывали духов.
Учитель Луис заметил грифов на деревьях и велел старшему мальчику подстрелить одного и еще поймать игуану: сегодня урок биологии. Резкий хлопок выстрела, ужасная какофония, и мальчик, с трудом таща омерзительное создание, вернулся в дом, а потом отправился за игуаной. Учитель показал детям, сколько у птицы паразитов, поведал о паразитах вообще. Распотрошил стервятника и подробно объяснил: вот печень, сильно выпивать нельзя, а то распухнет, и вы умрете. Вот почки, пейте чистую воду. Вот легкие, не курите. Он показал ребятишкам, как у птицы сами собой убираются когти, если на них нажать. Потом взял две палочки, отрезал грифу крылья, выдернул хвост и соорудил планер, чтобы разъяснить принцип воздухоплавания.
Тут вернулся мальчик с крупной зеленой ящерицей, и с помощью старого аккумулятора и двух медных проводков они по дрыганью зверька определили расположение нервных путей, а потом начертили на земле схему.
В конце дня учитель Луис выбросил стервятникам останки стервятника, а игуану, насадив на палочку, поджарил на углях. Вкуснее курицы, к тому же экономия. Фаридес появилась в дверях хижины и сказала:
– Querido,[4] ты разве не знаешь, что убивать грифа – к несчастью?
Шлюха Консуэло отнюдь не предвкушала пятничный вечер. От выпитого подташнивало, внутренности – точно из мутного стекла, поскольку пришлось ублажать всех мужиков, обычно разбредавшихся по другим шлюхам. Но тех увез солдат в джипе. Консуэло подумала о пятничном вечере и пробормотала:
– Тьфу, гадость!
Устроить себе выходной в пятницу вечером Консуэло не могла, она была сознательной шлюхой, добросовестно выполняла обязанности перед обществом, и, кроме того, пятничный заработок – лучший, не считая праздников. Консуэло представила, как все эти крестьяне, получив деньги от фермеров-гринго, притащатся сюда на мулах. Напьются, опять устроят поножовщину, кто-нибудь лишится руки. Бордели по обеим сторонам улочки будут забиты очередями пьянеющих мужчин, и самой Консуэло придется напиться, чтоб на все стало наплевать. Да ладно, какого черта? Во всем поселке она одна, не считая других шлюх и работников дона Эммануэля, могла себе позволить цементный пол в доме. Шлюха с двенадцати лет, куча детишек, а в двадцать – уже цементный пол. Достойная жизнь, и никакой мужик тобой не командует, пока хорошенько не заплатил.
Трехлетний ребятенок шлюхи Долорес запросил молока. Еды в доме сейчас не было, и Консуэло дала ему грудь: крохе нравилось, и так уж повелось, что все шлюхи кормили детей друг друга. Они жили в согласии одной большой семьей с тысячей щедрых папаш, и по четвергам дон Эммануэль возил их на своем «лендровере» в чиригуанскую больницу на анализ крови – не дай бог, кого заразят.
Консуэло равнодушно скользнула взглядом по стервятникам и отправилась распрямлять кудряшки. Она безоговорочно признавала, что чем больше ты похожа на испанку и чем меньше – на негритянку, тем лучше платят мужчины.
Мать Хекторо была индианкой арауакакс из Сьерра Невады, но сам он был вылитый конкистадор и потому имел трех жен. Они жили в саманных домиках, располагавшихся на вершинах равностороннего треугольника с ребром в четыре мили, – таким образом, ревнивые жены не встречались и не устраивали свар.
- Тот, кто бродит вокруг (сборник) - Хулио Кортасар - Современная проза
- Война - Селин Луи-Фердинанд - Современная проза
- Потерянный дневник дона Хуана - Дуглаc Абрамс - Современная проза
- Литума в Андах - Марио Льоса - Современная проза
- 1903 - Эш, или Анархия - Герман Брох - Современная проза
- Облик (ЛП) - София Беннет - Современная проза
- Партизаны будущего - Андрей Барыкин - Современная проза
- Дона Флор и ее два мужа - Жоржи Амаду - Современная проза
- Продавец прошлого - Жузе Агуалуза - Современная проза
- Атеистические чтения - Олег Оранжевый - Современная проза