Повелитель сорок - К. Дж. Чарльз

бы он сам мог подняться с кресла.

Леди Брутон улыбалась ему. От нее волнами исходило ощущение силы.

– Я так рада, что у нас появилась возможность побеседовать. Я правда хочу, чтобы мы пришли к решению, которое устроит нас всех. И я уверена, что этот мерзкий человечишка наговорил вам о нас много гадких вещей.

– Не называя имен, – сказал Крэйн. – Он рассказывал о колдунах.

– Колдун, – произнесла леди Брутон с легким отвращением. – Такое нелепое слово. Понимаете, ведь их не существует. Есть только практики. Некоторые из нас предпочитают придерживаться сдерживающих, устаревших законов. Другие же этого не делают. И я боюсь, что некоторые люди – злобные, ограниченные, завистливые люди – получают удовольствие, пытаясь опустить всех остальных до своего уровня. Колдунами называют тех, лорд Крэйн, кто не пришелся по душе юстициариям. Они судят нас за убийства по законам, которых мы не принимаем, и они казнят нас, утверждая, что поступают правильно, прикрываясь принятыми догмами. Это так просто, когда сам создаешь законы, не так ли?

– Позвольте убедиться, что я вас правильно понял, – произнес Крэйн. – Вы используете других людей в качестве источника силы? Иссушаете их, оскверняете их трупы?

– Разумеется, мы используем людей. – Леди Брутон мелодично рассмеялась. – Мы пользуемся силой, дарованной нам по праву рождения. Разве вы не поступаете так же, мой дорогой граф?

– Я стал графом по случайности, к тому же неохотно. И я полагаю, именно вас мне следует поблагодарить за устранение моего отца и брата.

На ее губах расцвела улыбка.

– Возможно. Но скажите мне, кто же вы, если не граф?

– Торговец.

– Торговец. Хороший? Успешный?

– Вполне.

– И все благодаря вашим природным талантам, – продолжила леди Брутон. – Тому факту, что вы умнее других людей. Лучше разбираетесь в счетах. Вы удачливее. Безжалостнее. Будьте честны: разве торговля не является искусством использования менее одаренных людей?

– Частично. Но лучше убедиться, что они снова будут сотрудничать с вами.

Она отмахнулась от его слов.

– Дело в том, что каждому из нас уготовано свое место в жизни. Некоторые из нас – знать, некоторые – обычные люди. Простой народ существует для знати. Они…

– Скот?

– Верно. Скот. Скот, который выращивают для уплаты ренты, скот, взращенный для торговли. Масса скучных, ничтожных жизней, призванных приносить пользу тем из нас, кто выше этого стада. Мы с вами знаем, что это правда, лорд Крэйн, надеюсь, вы не станете опускаться до сантиментов.

– Сантименты – это утверждать, что вас оправдывает право по рождению. Если собираетесь убивать людей ради собственной выгоды, то хотя бы имейте смелость честно признать это.

Лицо леди Брутон на секунду превратилось в каменную маску, затем снова смягчилось.

– Вы наслушались Стивена Дэя, – сказал она с неприязнью. – Вы осознаете, что его слова мотивированы чистой завистью? Все юстициарии такие. Они ненавидят нас, потому что хотят быть нами: благородными, бесстрашными, гордыми за то, кто мы есть… да, гордыми за свое происхождение. Они жаждут сделать нас такими же трусливыми и бестолковыми, как они сами. Все они презренны: этот заурядный содомит Дэй и его нахальная еврейка, и все остальные. – В ее голосе не осталось и нотки мелодичности. – Естественно, этот плебейский коротышка привязался к вам. Вы родились в знатной семье и выросли прекрасным мужчиной. У вас есть все, чего ему не хватает. Это даже было бы забавно, не будь столь отвратительно.

Крэйн насколько смог откинулся на спинку кресла. Его сковывали невидимые путы.

– Что вам от меня нужно, леди Брутон?

Она собралась с духом и снова улыбнулась ему.

– Я хочу, чтобы вы сделали выбор. Видите ли, у нас есть определенная цель. Мы надеялись достичь ее, не причиняя вам неудобств, но Дэю обязательно потребовалось вмешаться. Так что теперь боюсь, что вам придется нам посодействовать, так или иначе.

– И что я…

– Нам нужно, чтобы вы женились на Хелен Туэйт.

Крэйн недоуменно моргнул:

– Мисс Туэйт.

– Да. Она очень привлекательная девушка, не так ли? Возможно, у нее немного сложный характер. Дорогая Мюриэль изо всех сил старалась найти ей достойного мужа, учитывая такой темперамент, но вам не стоит волноваться. Вы просто должны подарить ей, скажем, двух сыновей, наследника и запасного, как говорится, чтобы уважаемый род не прервался в случае какого-нибудь несчастья. Нам ведь не захочется, чтобы ваше имущество перешло к дальним родственникам. Осмелюсь сказать, что после этого вы вольны продолжить следовать своим прежним наклонностям. Только скрытно, разумеется. Я настаиваю, чтобы вы относились к дочери Мюриэль с уважением, она моя дорогая подруга, но… – Она издала игривый смешок. – Я ведь понимаю вас, мужчин.

– И сколько, по-вашему, продлится моя жизнь после того, как я обеспечу вас детьми, необходимыми для управления моим состоянием? – требовательно спросил Крэйн.

– Это во многом зависит от вас, лорд Крэйн, – мягко ответила леди Брутон. – Если вы добровольно сдадите нам свои владения, это будет весьма кстати. И без тени смущения готова сказать, что у нас имеются амбиции занять свое законное место в управлении этой страной. Заняв позицию в палате лордов, став нашим голосом, вы можете оказаться бесценным.

– В качестве вашего питомца.

Леди Брутон улыбнулась:

– Не нужно драматизировать. В конце концов, наш слуга станет хозяином всех остальных. Поверьте, вы получите достойное вознаграждение за ваши услуги.

Крэйн кивнул:

– Предусмотрены ли другие варианты?

Она покачала головой, грустно улыбаясь.

– Вы не сможете покинуть этот дом, не став нашим слугой, лорд Крэйн. Пожалуйста, поймите это. Ваша смерть послужит нашей цели почти так же достойно, как и ваша верная служба.

Крэйн взглянул на миловидную женщину напротив него. Его разум переполняли воспоминания: ужасающая, полоумная гримаса Меррика, клок волос в горле, крики лошадей, отвратительные маслянистые ощущения от ловушки Иуды. Скрюченное тело Стивена.

Он остался в одиночестве, совершенно беспомощный, осознавая, что не стоит ждать пощады и спасения, но и умирать ему не хотелось.

Граф встретился взглядом с леди Брутон.

– Мне не привыкать торговаться за свою жизнь, мадам. И я уже осознавал приближение смерти. Давным-давно я пережил несколько ужасающих месяцев в изоляции и до сих пор удивляюсь, как вообще с этим справился, но тогда я воспринял это как благо, поскольку альтернативой была смерть. Я знаю себя, миледи. Я хочу жить.

– Рада слышать, что вы так мудры, – тепло произнесла леди Брутон.

– Поэтому могу заверить вас, что лучше умру, чем приму ваше предложение.

На мгновение тишина заполнила комнату. И улыбка леди Брутон внезапно стала зловещей.

– Вот как. И могу я узнать причину, по которой вы решили не присоединяться к нам?

Крэйн сделал глубокий вдох и высказался.

Грубые руки с силой толкнули графа, и он покатился вниз по ступенькам, не сумев должным образом смягчить падение, тяжело и болезненно приземлившись на твердый земляной пол, каменная ступень пробороздила длинную царапину на руке, а удар встряхнул мозги. Он откашлялся, когда дверь в подвал захлопнулась, оставив его в кромешной тьме.

– Черт.

– Крэйн? – недоверчиво спросили из