На волоске - Лиза Сивен

выбора. Я не дам им разрушить наши с Леаной отношения.

А вот это хороший ход. Мама порадуется, узнав, что теперь у меня нормальные для моего возраста проблемы, и родители не станут больше спрашивать меня о Леане. Папа задумчиво чешет бороду. Я откидываюсь на спинку дивана и тяжело вздыхаю.

— Придется весь вечер быть начеку.

Я в любом случае не горю желанием общаться с теми, с кем мы вместе учимся. Сколько из них ухмыляются, стоит им услышать мое имя? Сколько из них отпускают шуточки, когда я прохожу мимо? И большинство думает, что они не делают ничего плохого, слова ведь не могут ранить! Но я им не друг, и дружбы с Полем они не заслуживают тоже. Я собираюсь по максимуму высокомерно вести себя с ними, и это кажется мне отличным планом.

Папа колеблется.

— У меня есть другая идея. Когда ты решишь, что с тебя хватит, отправишь мне сообщение с кодовыми словами, например «пингвин» или «мне нужен хлеб». А я напишу в ответ, что мне нужно срочно забрать тебя, потому что дома кое-что случилось, и ты скажешь всем, что тебе придется уйти.

Я и не думал, что папа станет меня прикрывать. Он улыбается с видом победителя.

— Это не я придумал, я прочитал это в статье в интернете. Там рассказывалось о родителях, которые разработали эту систему для своих детей-подростков, чтобы приходить им на помощь, когда те оказываются в трудных ситуациях. Например, когда их пытаются споить или впарить им наркотики. Взамен родители не задают им никаких вопросов. Но этим можно воспользоваться и если приятели твоей девушки начнут до тебя докапываться.

— Хорошо год начался! — фыркает Ник, обходя коридоры «Скайдаста». Два катера выведены из строя, враги открыли на нас охоту…

— Это наемники, которых мы поубивали, — говорю я. — Я уверен, они хотят отомстить.

Обливион сидит за пультом управления и сканирует корабль.

— Странный символ они нам тут нарисовали, да? — вмешивается он в разговор. — И куда запропастилась Алиоша? Она должна была получить уведомление о сборе! Почему ее до сих пор нет?

Мои товарищи чувствуют, что что-то тут нечисто. Я должен им признаться.

— Я не видел ее с самого Нового года. Я возвращался на Еврату-Один, чтобы подлатать защитный экран, но Али так и не появилась.

— Подтверждаю, — добавляет Обливион. — Бортовой журнал показывает, что ее аватар с тех пор не подавал признаков жизни. Что будем делать?

— Напишем ей на почту, — предлагает Ник. — Она наш капитан и лучший боец. Без нее у нас нет ни шанса в ближнем бою с демонами.

Но дискуссия о мерах, которые нам стоит предпринять в ожидании ее возвращения, затягивается. Ник хочет взять миссию, ему не терпится пострелять в демонов. Обливион советует заняться ремонтом катера и сбором информации о Еврате-Один. Мне же все это одинаково фиолетово, потому что меня заботят только завтрашняя вечеринка и то, что в понедельник в школу. На следующей неделе — да, я с удовольствием погружусь в игру, чтобы забыть о Поле и Леане, Маттео и Джаспере, а еще об этих двухнедельных каникулах, когда я не чувствовал себя изгоем…

— Поль? Ты согласен?

Я все прослушал.

— Как хотите. Я в любом случае занят на этих выходных, так что давайте без меня.

— No problem, чувак, — отвечает Ник.

— Я напишу письмо Али, — добавляет Обливион. — Хороших тебе выходных, Поль!

Хотел бы я тоже на это надеяться…

Глава 26

В этот вечер я решил пойти ва-банк: белая рубашка, уложенные воском волосы, экспресс-пилинг черных точек и последний штрих — подаренный тетей в прошлом году парфюм. Меня преследует плохое предчувствие: мне кажется, что я готовлюсь к своему последнему вечеру с Леаной или что после него мы расстанемся на долгие месяцы.

С самого утра у меня комок в горле. И я прекрасно знаю почему: завтра я снова сниму нанокожу. Снова увижу в зеркале яйцеголового. Вернусь к своей прежней жизни. В свою гребаную школу. К Джасперу… Единственная маленькая радость — знать, что это я украл сердце Леаны, а не он.

Мы виделись с ней почти каждый день. В среду мы пошли гулять к Эйфелевой башне и смешались там с толпами приезжих парочек. Я целовал ее так часто, как только мог, чтобы не сойти за сумасшедшего, — признаться, я думаю о ней, когда просыпаюсь по утрам, бодрый, как никогда. После того как я пообещал ей, что пойду с ней на вечеринку, она, к моему огромному облегчению, снова стала писать мне сообщения. Цените нежность сообщений человека, который думает о вас.

— Волнуешься? — спрашивает меня Андреа, заходя в ванную.

Она теснит меня, чтобы занять место у зеркала, и красит губы ярко-алой помадой. Моя кузина выглядит на все сто: кружевной топ с глубоким вырезом, металлические украшения, кожаная юбка, сапоги на каблуках. Обычно она одевается на смены куда скромнее.

— Ты не боишься, что парни в баре попытаются тебя облапать?

— Первому же, кто дотронется до меня, я оторву руки. Или что-нибудь еще, — теперь она красит ресницы тушью. — Фара обещала заглянуть.

— Круто! И насколько вы уже продвинулись?

— Нинасколько. А ты все-таки идешь на вечеринку?

— Пришлось.

— А.

Она утешает меня тычком в плечо.

— Вспомни, что еще неделю назад твой мир ограничивался этой твоей игрой… «Space and dreads»…

— «Space and Daemons».

— Вот, да. Неной. Наконец-то тебе придется хоть немного социализироваться!

Ага, чувствуя себя Бриенной, женщиной-рыцарем из «Игры престолов», которую бросили в медвежью яму.

Я жду ее у ее подъезда. На улице холодрыга и жуткий ветер, и я не тешу себя иллюзиями о том, сколько продержится укладка на моих политых гелем волосах. Пфф, столько усилий коту под хвост в первые же пять минут. Окончательно задубев, я прячу подбородок в одолженный у папы шарф, потому что боюсь, что если пойду в своем, то в понедельник меня по нему узнают. Это нелепо. Мне и впрямь пора избавиться от этого страха. Если уж моя девушка ни о чем не догадывается, то вряд ли это удастся кому-то еще. Я грею руки в карманах, урезонивая самого себя. Этот вечер покажет, имеют ли мои страхи под собой хоть какую-то почву. Если никто ничего не поймет, то и я перестану переживать об этом.

Наконец появляется Леана — в шапке с помпоном и пуховике. От ее улыбки у меня теплеет на душе, и я целую ее снова и снова.

— Ну хватит, Поль! Мы уже опаздываем!

— К девяти? Да в это время там хорошо, если будет каких-нибудь три калеки.

Я