Тайна Ночи Свечей (СИ) - Дьюк Эйвери

— Хитрая и эгоистичная злодейка… Что ж, в чем-то ты прав, — согласилась Клара, проводя пальцами по деревенеющей вслед за ее прикосновением тетиве. — Раз уж ты так настаиваешь, я расскажу правду, но она останется только между нами!

— Даю слово, — серьезно пообещал Ригби, быстро проводя большим пальцем левой руки по закрытым глазам. — Твоя тайна уйдет со мной за грань, если сама не позволишь раскрыть ее, — произнес он традиционные слова, прижав ладонь к груди.

— Я поверю твоему слову, но не приму клятву, — отводя руку шуттанца от сердца, грустно улыбнулась Клара. — Наша с Терой беда как раз и заключается в данном некогда слове. Все началось триста лет назад, когда одна глупая представительница рода Видалис взяла на себя обязательство и, как водится в печальных историях о подвигах, с треском провалилась, наградив последствиями своего необдуманного героизма всех остальных. Ее кровная клятва намертво закрепила за нашим родом статус вельдских гарантов. По одну строну баррикады — мы, по другую — Верховные Хильда и Арас. С той только разницей, что старые интриганы как раз и были теми, кто осознанно заварил всю эту кашу, а мы с Терой оказались втянутыми лишь потому, что нам очень не повезло с родством. Что касается Эйнара, то он не связан со всем этим напрямую и все же вынужден участвовать, являясь неотъемлемой частью нашей семьи. Борьба с Кордой — по сути, вопрос выживания и никакой политикой в этом деле не пахнет. Такова моя правда.

— Тебе следовало рассказать мне обо всем раньше, — угрюмо протянул Ригби, задрав голову к небу. Клара никак не отреагировала на его слова, лишь еле заметно пожала плечами. Добавить ей было нечего. Минуты тихого ожидания вновь заняли свое прежнее место и принялись наверстывать упущенное.

Ригби не прекращал выискивать ответы среди звезд, крыша главного храма больше не занимала его мыслей. Чернота неба способствовала размышлениям и в какой-то момент решение нашлось. Улыбнувшись небесным светилам, Ригби опустил голову и задал новый вопрос.

— Если сорвать ритуал, не прибегая к убийству старухи, этого хватит, чтобы вас не задело?

— И да, и нет… Убийство Верховной — само по себе единственная возможность остановить ритуал, — безразлично отозвалась Клара.

Со стороны могло показаться, будто ее куда сильнее заботит то, что она никак не может дотянуться до особенно крупного дубового листа. Отсветы огней площади подсвечивали его фигурные контуры, выделяя на фоне сотен других. При первом же взгляде на него, Клару посетила иррациональная убежденность — стоит ухватить этот красивый лист и все обязательно наладится.

Но даже в таком несложном деле, ей сегодня отчаянно не везло. Чиркнув кончиками пальцев по краю заветного листа, Клара лишь сбила его, а с ним и остатки собственной выдержки. Наблюдая за тем, как кружась, опускается на землю символ ее самообладания, хрустальщица тяжело вздохнула и начала делиться накопившимися переживаниями.

— Если бы ты только знал, как я надеялась, что мы сможем расплатиться по счетам и навсегда покинуть Дэйлиналь. Ни Эйнар, ни Тера понятия не имеют насколько плохи наши обстоятельства на самом-то деле. Я специально не посвящала их в эту тайну, — в сердцах повинилась Клара и тут же холодно добавила: — Короткая, свободная жизнь с открытым финалом куда лучше долгой, заранее предрешенной. Не находишь?

— Пожалуй… Но что в таком случае ими движет? Я еще могу понять Эйнара, двуликим приходится действительно туго, но Тера… Что вынуждает рисковать ее?

Получив вполне обоснованный вопрос, Клара ненадолго замолчала, грустно усмехнулась собственным мыслям и медленно заговорила, тщательно подбирая слова. Объяснить то, что она знала и принимала как должное, было не так-то просто.

— Сколько бы Тера не воровала и не лгала, она все равно остается стекольщицей. Более того — самой настоящей зеркальщицей и это уже приговор! Своеобразное благородство, неуемная жажда вмешиваться и восстанавливать справедливость у нее в крови, как бы нелепо это не звучало. Не было нужды рассказывать, что от нашей борьбы за Дэйлиналь зависит ее и моя жизни. По доброй воле Тера все равно не отступилась бы, — со вздохом заключила Клара, отправляя очередной истерзанный листок вдогонку ветру. — Но как ты вообще узнал?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Запоздалый вопрос Клары моментально отбросил Ригби в прошлое, далеко за пределы Дэйлиналя. Ответ заключался в недолгом разговоре с предсказателем. Но как объяснить? Нужные слова он так и не сумел подобрать, даже для себя самого.

— Не так давно мне пришлось посетить дом одного сумасшедшего. Он загадал мне загадку, над которой я лишь расхохотался. Видимо моя реакция знатно его оскорбила. Старик решил отыграться, дав мне подсказку. Как только до меня дошло, куда он клонит, настал его черед вдоволь посмеяться уже надо мной… Подсказка оказалась предсказанием — на редкость жестоким, расплывчатым и совершенно несвоевременным.

— Ты ведь никогда не верил в подобные вещи, — с сомнением заметила Клара, удивляясь неприкрытой тревоге, прокравшейся в голос Ригби.

— О вере речь и не идет! Мне хотелось отмахнуться от его слов, но я не решился… Старинная шуттанская поговорка гласит, что лучше сто раз убедиться в обмане лично, чем всего один раз оказаться попутчиком сожаления, плывущего на черном корабле за грань. То, что сказал предсказатель, звучало, как самый настоящий бред, однако я предпочел не рисковать. Только и всего, — небрежно подытожил туманные объяснения Ригби.

— Только и всего, — эхом отозвалась Клара, отстраненно разглядывая пустынную крышу храма. — А я все гадала — что могло заставить тебя вернуться, спустя целых четыре года? Выходит, вернулся попрощаться…

— Прощаюсь я только с врагами! — бесстрастно пресёк ее слова Ригби, перекладывая лук Кларе на колени. Та собиралась задать еще пару вопрос. Но шуттанец предвосхитил ее намерения и предпочел уклониться от дальнейшего обсуждения, резко отклонившись назад.

Неловкий воздушный кувырок завершился жестким приземлением на стылую, растрескавшуюся без дождя землю. Тонкий слой опавших листьев не сумел уберечь голые ладони. Поутихшие раны, моментально среагировали на глупую выходку: перед глазами поплыла кровавая, жгучая дымка, в ушах противно зашумело, а надежная опора начала раскачиваться из стороны в сторону, грозя окончательно уплыть из-под дрожащих ног.

— Нашел время, — опуская прохладную ладонь на затылок Ригби, обеспокоенно прошептала Клара. — Эйнар может появиться в любую минуту, а ты едва держишься на ногах. Как в таком состоянии собираешься стрелять?

Несмотря на пышное платье, спуск с дерева дался ей куда легче, чем израненному шуттанцу. Встреча с Линасом обошлась тому очень недешево, но на этом список проблем и не думал заканчиваться.

— Ловцов плющ… Все-таки подействовал, — приложив вторую ладонь к горячему лбу Ригби, нахмурилась Клара. Даже ее скромных познаний в ядах и их воздействиях, вполне хватало, чтобы оценить новую, еще более безрадостную перспективу дальнейшего развития событий.

Ригби так же не питал особых иллюзий насчет своего неуклюжего падения. Он молча сцепил зубы, борясь с нахлынувшей болью, выждал пока в глазах перестанет двоиться, выпрямился и осторожно отвел руки хрустальщицы. Отказываться от прохлады, дарящей хоть немного облегчения, совсем не хотелось, но ему требовалась помощь другого рода и он собирался добиться ее, чего бы это ни стоило.

— Заставь меня поверить, будто яд не подействовал, — решительно потребовал Ригби, просительно сжимая руки Клары.

— Нет! — непререкаемо запротестовала та и попыталась отстраниться. — Мы терпеливо дождемся Эйнра, ты выстрелишь, а я позабочусь обо всем остальном. Не забывай, любое мое серьезное вмешательство — это беспощадный клин, вбиваемый в чье-то незащищенное сознание. Полностью вытянуть его обратно уже не выйдет. Ты же знаешь, как это работает, так что даже не проси меня о таком! Последствия зачастую оказываются куда серьезнее, чем первоначальная проблема… — попыталась Клара воззвать к чувству самосохранения Ригби, но тот не желал сдаваться без боя.