Любовь на темной улице (сборник рассказов) - Ирвин Шоу

-- Только на велосипеде,-- продолжал Сен Клер,-- ты на самом деле можешь увидеть страну. Обычных, простых людей. Ты их развлекаешь своим представлением. Забавляешь. Ты оставляешь о себе достойное впечатление, доказываешь, что американцы это вам не какие-то вырожденцы.

-- Американцы,-- с гордостью сказал Ролан,-- это такая раса людей, которая способна стоять на голове на движущемся велосипеде.

-- Берлин, Мюнхен, Вена,-- перечислял города Сен Клер.-- Мы всюду становились сенсацией. Не верьте тому, что вам говорят о немцах. У них абсолютно нет никакого желания ни с кем драться. Могу дать в этом свои полные гарантии.

-- Да, это весьма надежное поручительство,-- сказал Лавджой.

-- Они -- результат путешествия на велосипеде,-- убеждал его Ролан.-Когда ты -- на его седле, то чувствуешь пульс жизни.

-- Понятно,-- сказал Лавджой.

-- Рим, Флоренция, Неаполь...-- продолжал перечислять города Сен Клер.-- Спагетти, вино, молодые итальянки-толстушки. Даже трудно себе представить, насколько там сильно чувство доброй воли...

-- Уникальный, абсолютно уникальный тур,-- хвастался Ролан.

-- Ты когда-нибудь слышал, чтобы кто-то объехал на велосипеде всю территорию Китая?

-- Вряд ли...

-- Венгрия была у наших ног,-- сказал Сен Клер.-- Там мы подобрали Ласло, в Будапеште.

Лавджой мечтательно посмотрел на Ласло, сидевшего в углу. Он старательно выискивал блох у своей подопечной миссис Буханан.

-- Нужно собственными глазами увидать этих венгров, понаблюдать за ними,-- продолжал Сен Клер.-- Вот еще одна особенность нашего путешествия, того, как мы это делаем. Становишься студентом, изучающим характер нации.

-- Я действительно вполне могу понять...

-- Стамбул, Александрия, Каир,-- мелодично декламировал Ролан.

-- Они оказали нам такой потрясающий прием там, в Каире. Было все, только что розы нам не бросали. Хотя, конечно, их вкус к развлечениям стоит на довольно низком уровне, это нужно признать.

-- Там ценят только танец живота,-- мрачно пожаловался Ролан.

-- Если у тебя нет за душой танца живота, пиши пропало. Велосипедист там может спокойно лечь и умереть.

-- В Иерусалиме было чуть лучше,-- продолжал Сен Клер.-- Евреи любят велосипеды.

-- Как ты можешь всю свою жизнь торчать на одном месте, никак не пойму? -- неожиданно спросил Ролан.

-- Мне прежде это и в голову не приходило,-- ответил, размышляя теперь об этом, Лавджой.-- Хотя теперь, может, я...

-- Багдад, Калькутта,-- напевал Ролан.-- И мы еще собираемся как следует поработать в Японии. Какие давние узы дружбы связывают две наши страны... Вишневые деревца на улицах Вашингтона. Это будет еще одна сенсация. Ну-ка, выпей!

Он щедро разлил по чашкам "Джонни Уокера". Услыхав сырой, булькающий звук, Ласло посмотрел на них из своего угла, проведя языком по сухому рту. Потом он вернулся к своим занятиям с миссис Буханан.

-- Где же мы будем спать? -- спросил Сен Клер, вставая, потягиваясь и сладко зевая.

Лавджой тоже встал и повел гостей в другую комнату.

-- Прошу простить,-- сказал он,-- но есть только две кровати. Ласло...

-- Все отлично, не беспокойся, старичок,-- сказал Ролан.-- Он поспит с тобой в комнате на полу. Венгры обожают спать на полу.

-- Вполне подходит,-- сказал Сен Клер, сразу во весь рост развалившись на одной из кроватей.

-- Обед готов, спасибо.-- Евнух неслышно проскользнул в комнату и так же неслышно из нее выскользнул.

Сен Клер тут же вскочил.

-- Боже мой,-- воскликнул он,-- обед!

Лавджой повел их в столовую. Каким-то образом на столе появилась третья бутылка виски. Когда они расселись за столом, в комнату незаметно, тихо вошел Ласло и устроился на дальнем конце стола.

-- Превосходная американская кухня,-- со счастливым видом говорил Ролан, разливая по чашкам виски.-- Нет ей равной в мире.

Евнух принес бифштексы, за которые Лавджою пришлось выложить свое трехдневное жалованье.

-- Завтра, старичок,-- сказал Ролан,-- давай закажем красного вина с мясом.

-- Ах, эта Франция,-- объяснил, вздыхая, Сен Клер,-- она умеет развивать вкусы.

-- Да, конечно,-- согласился с ним Лавджой.

Ласло, сидя перед своей тарелкой с бифштексом, с занесенными над ней ножом и вилкой, предвкушал невиданное удовольствие. Впервые в его глазах промелькнул возбуженный блеск настоящей жизни. Губы его живо двигались, а рот ждал, когда в нем появятся кусочки восхитительного, редкого в его меню, мяса с кровью.

-- Ласло,-- сказал Сен Клер, втягивая наморщенным носом воздух и недовольно кривясь от резкого неприятного запаха.

-- Слушаю вас, джентльмены.-- Вилка его осторожно зависла над первым лакомым кусочком.

-- Боже, Ласло, как от тебя воняет!

Ласло спокойно положил вилку на стол.

-- Вполне естественно, джентльмены,-- сказал он в свое оправдание.-Миссис Буханан постоянно писает на...

-- Иди и прими ванну,-- распорядился Сен Клер.

-- Слушаюсь, джентльмены. Но только после того, как немного поем...

-- Немедленно! -- рявкнул Сен Клер.

Ласло, сделав глотательное движение в пересохшем рту, покорно и тихо, по-балкански вздохнув, встал и вышел из-за стола.

-- Слушаюсь, джентльмены.-- Он скрылся за дверью.

-- Венгры, ну что с них взять,-- сказал Ролан.-- Они до сих пор живут в семнадцатом веке.-- Он откусил от бифштекса громадный кусок.

Теперь, когда выпитый виски начал оказывать на него свое воздействие, Лавджой, не привыкший к крепким напиткам, ничего не помнил об обеде, кроме того, братья Калониусы говорили вместе вразнобой, не слушая друг друга, о различных городах мира, которые им удалось посетить и в которых постоянно возникали различного рода недопонимания, правда, не столь серьезных масштабов.

Лавджой также заметил, что Ласло так и не вернулся в столовую.

Когда они завершали свою трапезу, в дверь кто-то тихо постучал. Сен Клер в два прыжка доскакал до двери и распахнул ее настежь.

-- Ай! -- воскликнул он от неожиданности. Перед ним стояла Айрина, вся закутанная в темную шаль.

Лавджой тряс головой, пытаясь разогнать скопившийся в ней туман. Он встал. В этой суматохе он совсем забыл о встрече с ней.

-- Ничего себе, как хороша! -- громко сказал Сен Клер, оглядывая с головы до ног Айрину.-- Высший сорт!

-- Стэнфорд...-- Айрина робко подняла свою маленькую ручку к нему, выражая ему свое легкое неодобрение.

-- Прости меня, Айрина,-- сказал Лавджой, подходя к ней, стараясь не качаться.-- Все произошло так неожиданно...

-- Высший сорт! Высший сорт! -- повторял Сен Клер.

-- Наверное, мне лучше уйти,-- сказала Айрина, повернувшись к двери.

-- Я провожу тебя до ворот,-- торопливо предложил ей Лавджой, беря ее за руку.

-- Нет, это не девушка,-- бубнил из-за стола Ролан. Встав, он поклонился в сторону Айрины.-- Это видение. Прекрасное русское видение.

-- Может, мне лучше проводить тебя до...-- сказал Лавджой.

-- Как вы догадались, что я -- русская? -- повернулась к нему Айрина, голос у нее был такой протяжный, такой мелодичный, может, слишком застенчивый, как и подобает молодой робкой девушке.

-- Только в холодных снегах,-- гудел Ролан, надвигаясь на нее.-- Только в необозримых сосновых лесах...

-- Не хотите ли подойти к нам и выпить вместе с нами? -- вежливо предложил Сен Клер.

-- Только там обретешь чистую, холодную, белокурую красоту...-- Ролан улыбался с высоты своего могучего роста, глядя на эту маленькую хрупкую девичью фигурку в темной шали.

-- Сегодня мы пьем шотландское виски,-- сообщил ей Сен Клер.

-- Айрина не пьет,-- с тревогой в голосе сказал Лавджой, опасаясь, как бы Айрина не рассердилась на него из-за его безалаберных американских друзей.

-- Может, только чуть-чуть, на донышке стаканчика,-- сказала Айрина, делая робкий, неуверенный шаг от двери в комнату,-- типичная представительница белой России.

Лавджой закрыл за ней дверь.

После третьей чашки Сен Клер начал делать по такому случаю замечания по поводу русских.

-- Ни один другой народ в мире,-- говорил он, словно оратор,-- не мог бы себе такого представить, осмелиться на такое... Революция. Боже мой, да это же величайший шаг вперед после...

-- Они убили четырнадцать членов моей семьи,-- сказала Айрина,-- и сожгли три дома в деревне.-- Она расплакалась.

-- Никто, конечно, не станет отрицать,-- сказал Сен Клер, заботливо протягивая ей носовой платок,-- что старый режим все же был лучше. Церкви повсюду. Иконы. Горящие свечи. Царица. Балет. Светлая надежда всего человечества...-- Он красноречиво размахивал руками, а Айрина плакала, готовая благодарить его за ласковые слова.

-- Уже поздно,-- неуверенно сказал Лавджой, чувствуя, как у него звенит в ушах от выпитого виски "Джонни Уокер" и от крикливой беседы на повышенных тонах.-- Может, мне все же лучше проводить тебя...

-- Только до ворот, Стэнфорд, ты, дикий парень.

Айрина встала, закутавшись поплотнее в темную шаль, протянула обе руки братьям Калониусам, и они поцеловали их, бормоча себе под нос что-то такое, чего Лавджой не мог расслышать. Айрина, по-видимому, колебалась, не зная, как ей поступить, но потом, отняв от их губ свои руки, выскользнула с присущей ей грациозностью из столовой.