Любовь на темной улице (сборник рассказов) - Ирвин Шоу

Лавджой, не веря собственным глазам, смотрел на такую непривычную картину,-- ее уже совсем не застенчивая фигурка в блестящем ярко-желтом платье, а рядом с ней -- два верзилы, два почти голых мужика, торопливо опорожняющих свои чашки, налитые до краев.

Он поднес ко рту свою и выпил все до дна.

-- Думаю, я повторю,-- твердо сказал он.

-- Ну вот это уже другой разговор, дикий парень,-- одобрительно сказал Ролан, наливая ему до краев самую большую чашку.

Весь остальной вечер прошел для Лавджоя как в дыму. Весьма расплывчатая картина. Был плотный обед, снова бифштексы, бургундское; распущенные в беспорядке волосы Айрины, спадающие ей на одно плечо, ее весело мелькающие, белоснежные зубы, исполненные хором русские песни; танцующая Айрина, похотливо покачивающая бедрами, постреливающая глазками; поющие братья Калониусы, нагло дающие волю своим рукам. Очень смутно Лавджой вспоминал, что зашел разговор о деньгах, и он был уверен, что видел, как Айрина вытащила довольно много купюр из своего лифчика, удерживающего ее маленькие чудные грудки, и обеими руками передавала их Ролану и Сен Клеру Калониусам, щедрыми, смелыми жестами, словно Мать-Земля. Потом он слышал разговор о настоящей вечеринке на следующий день, а Ролан все время повторял: "Дикий парень, ты, по-моему, не дикий, а отличный парень, и мы ужасно рады, что приехали в Алеппо. Дикий парень, ты ведь американец..."

Как ни странно, еще никогда в жизни Лавджой не проводил так приятно время, хотя где-то в подсознании весь вечер у него звучал предостерегающий голос: "Опомнись, все эти развлечения стоят кучу денег, тебе придется как следует поистратиться!" Ему было искренне жаль, когда после девятого "дайкири" наступили сменяющие друг друга периоды темноты, головокружительных провалов, и в конце концов Сен Клер взял его под мышки, отволок к кровати и уложил спать.

-- Сен Клер,-- невразумительно мычал он,-- свежее дыхание всего мира. Друзья на всю жизнь... Разве может случиться нечто подобное там, в Вермонте... Друзья на всю жизнь.

Ночью, приблизительно часа в три, он вдруг проснулся и лежал с кристально ясной головой. Из соседней комнаты до него доносились женские вздохи, потом тихий смех, смех чувственный, интимный, раздававшийся в тихом, уснувшем доме. Эти необычные звуки его озадачили, они тревожили его мозг. Но через мгновение он вновь заснул как убитый.

Утром он, спотыкаясь, нащупывая дорогу, словно в тумане, вышел из своего закрытого тенью, притихшего дома с опущенными шторами на окнах, ставшими преградой для лучей яркого утреннего солнца. Время от времени класс вместе с учениками пропадал в белой пелене, а когда в учебную комнату около одиннадцати часов вошел директор школы Свенкер, то ему показалось, что его лицо то вздымается, то опускается в шипящей пене, словно морские волны, бегущие к скалам, чтобы разбиться о них.

-- Лавджой,-- сказал он холодно,-- мне нужно поговорить с вами часов в двенадцать.

-- Слушаюсь, сэр,-- ответил Лавджой.

В полдень, когда они встретились, директор школы Свенкер сказал:

-- Знаете, я человек широких суждений, без предрассудков, и мне знакомо ослабляющее воздействие местного климата на белых людей, но до меня дошли кое-какие слухи о ваших гостях...

-- Да, сэр,-- еле слышно ответил Лавджой.

-- Мне кажется,-- сказал директор,-- что нужно поступить мудро и немедленно, как можно скорее выпроводить их отсюда.

-- Слушаюсь, сэр,-- сказал Лавджой уже совсем неслышно.

Директор Свенкер, демонстрируя свою терпимость, дружески похлопал Лавджоя по плечу.

-- Я, конечно, не верю слухам об этой обезьянке и о русской девушке.

-- Да, сэр,-- прошептал Лавджой. Он помчался домой. В комнатах никого не было. "Может,-- подумал Лавджой,-- они собрали вещички и уехали..."

Когда он возвращался после занятий домой, то остановился у подножия лестницы, ведущей на второй этаж. Он глядел вверх на когда-то такую гостеприимную, такую дарящую радушие дверь своей квартиры, но теперь он чувствовал себя так скверно, словно впервые в жизни ему предстояло шагнуть в клетку, где полно молодых тигров, темперамент которых ему неизвестен, а надежность весьма сомнительна.

-- Однако,-- сказал он про себя,-- какой смысл стоять здесь, перед лестницей, всю ночь?

Он решительно поднялся по ступенькам и резко распахнул настежь дверь.

Айрина лениво лежала на кушетке рядом с Сен Клером, который спокойно и довольно равнодушно поглаживал ее бедро. Посередине другой комнаты стоял Карлтон Свенкер, серьезно беседуя о чем-то с Роланом.

-- Он же убьет меня,-- сказал Карлтон.

Хотя от таких страшных слов кровь у него в жилах, казалось, застыла, Лавджой, повинуясь какому-то инстинкту, все же заметил, что и остальные тома "Энциклопедии Британники" исчезли, все, от ПРУ до ZZ. Не было и "мостовой" лампы, на которой висела миссис Буханан, и большого самовара с восемью серебряными чашками, которые ему достались вместе с квартирой.

-- Да никто тебя не убьет, не бойся,-- нетерпеливо убеждал юношу Ролан.-- Выполняй все наши инструкции. Боже всемогущий, сколько тебе лет, Карлтон?

-- Одиннадцать.

-- И тебе не стыдно?

-- Карлтон,-- вмешался в их разговор Лавджой,-- лучше иди домой.-- Он говорил громким, отчетливым голосом.

Карлтон остановился у двери.

-- Увидимся,-- сказал он, помахав на прощание братьям Калониусам. Лежа на кушетке, Сен Клер нехотя оторвал руку от стройного изящного бедра Айрины и помахал Карлтону в ответ.

-- Передай наш привет своему старику! -- сказал он и вернулся к своему приятному занятию. Поглаживал бедро Айрины, но теперь его рука уже была у нее под юбкой. Айрина, ничуть не смущаясь, зажгла сигаретку и, наклонившись над низеньким столиком, стоявшим рядом, подняла чашку с "дайкири".

Лавджой плотно прикрыл за Карлтоном дверь.

-- Джентльмены,-- громко сказал он.-- У меня для вас плохие вести.

-- Прежде выпей, дикий парень,-- сказал Сен Клер.

-- Джентльмены,-- продолжал Лавджой, не обращая внимания на сделанное ему предложение,-- боюсь, что вынужден попросить вас уехать отсюда.

Наступила долгая тишина, Сен Клер вытащил руку из-под юбки Айрины.

-- Я получил распоряжение на сей счет,-- сказал Лавджой, так как не мог больше выносить этого нудного молчания,-- оно действовало ему на нервы.

-- Как ужасно,-- тихо сказал Ролан,-- когда американцы, находящиеся за двенадцать тысяч миль от родины, не могут...-- Он не закончил фразы.

-- Ты хочешь, чтобы мы ушли немедленно? -- спросил Сен Клер.

Лавджой задумался. Он старался быть как можно более убедительным. Он вспоминал, правда, весьма расплывчато, этот славный вечерок накануне.

-- Ну, думаю, если вы останетесь здесь до утра, то никому особенно не помешаете.

-- Выпей, Стэнфорд,-- предложил сразу просветлевший Ролан. Повернувшись к нему, он сильно хлопнул его рукой по загривку.

-- Прости нас, старичок,-- сказал Сен Клер, оторвавшись наконец от Айрины. Он встал с кушетки, чтобы помочь расправиться с выпивкой,-- прости, если мы причинили тебе беспокойство...

-- Мне кажется,-- сказала Айрина, сев на кушетке и сердито зачесывая руками волосы назад,-- мне кажется, что ты ведешь себя как свинья, Стэнфорд.

-- Ну, ладно, ладно, не очень,-- пытался урезонить ее Ролан.-- Давайте забудем обо всем и проведем наш последний вечерок так, словно ничего не произошло.-- Он разлил выпивку по чашкам, пенистый, с острым тропическим запахом холодный напиток, в котором плавали ледяные кубики из холодильника директора школы Свенкера.

До обеда они пропустили по четыре чашки, и во время обеда Сен Клер разглагольствовал:

-- Дикий парень, ты мне нравишься. Дикий парень, ты великий, настоящий американец. Дикий парень, ты как раз такой человек, которого просто необходимо встретить во время такого путешествия, как наше. Простой американец, у которого куча мозгов.

-- Китайцы будут от него просто без ума,-- поддержал Ролан.

-- К тому же,-- продолжал Сен Клер,-- ты знаток языков, у тебя степень бакалавра, выпускник колледжа. Будешь представлять нас консулам, говорить на местном языке. Ты станешь настоящей сенсацией в Иодпуре.

-- Он такой крепкий, жилистый,-- сказал Ролан.-- Таких, как он, они сроду не видели. Он станет великим артистом, мастером трюковой езды на велосипеде.

-- Нет, он не крепкий и не жилистый,-- возразила Айрина.

-- Всего за пятьдесят фунтов он может купить у нас велосипед Ласло,-сказал Сен Клер.-- Подумайте только -- Братья Калониусы и Дикий парень. Дерзко, смело!

-- Прошу не называть меня больше Диким парнем,-- сказал Лавджой, упорно глядя на содержимое своей восьмой по счету чашки.

-- Послушай, ну как может такой молодой человек, как ты, с такими талантами, выносить этот захолустный городишко? -- нарочито удивлялся Ролан.-- Один год уходит, наступает другой...

-- Да, вы правы,-- согласился с ним Лавджой,-- иногда я и сам удивляюсь.

-- Ах, этот Восток, от которого веет романтикой,-- нараспев произнес Сен Клер.-- Толпы людей. Не познанный до сих пор.