Родина – за нами! - Дмитрий Юрьевич Манасыпов

вели пять ходов, когда-то давно пробитых теми, кто и устроил здесь капище. Прямо посреди нее, с потолком, терявшимся в темноте, стояла плита. Та самая, покрытая навсегда засохшей бурой, ни разу не счищенной коркой от потеков крови, обильно пролитой на камень. И сейчас она не пустовала.

Рыжий свет факелов вырывал из темноты фигуры в балахонах, окруживших ее. Из-за их плотного кольца доносился безумный вой боли, рвущий барабанные перепонки. Огонь отражался на полированной стали древних ножей, используемых по заветам гаруспиков, гадателей по внутренностям. По их же заветам гадание проводилось на живой жертве. Сейчас уже было понятно, что осталось ей немного. Вой начал переходить в хрип, перемеживаемый бульканьем.

Женщина поднесла к лицу платок, пахнущий левзеей. Запахи тут, несмотря на сквозняк из ходов, стоял еще тот. Кровь, внутренности, нечистоты из опорожнившихся от невыносимой боли кишечника и мочевого пузыря. Она не понимала всего этого, не находила смысла и не верила в гадание на кишках. А уж почему, вместо молодой девчонки, пусть и еврейки, нельзя брать животное? Женщина поморщилась, услышав один из последних, очень высокий вопль. Все, теперь точно не жилец. А судя по вдруг застывшим фигурам, дело до конца не дошло. Да уж, еще одно проявление их дилетанства. Точно ли они такие сильные, как хотят показать? Пришедшая в голову мысль показалась почему-то неверной и неуместной, но отвязаться от нее уже не получилось.

Одна из фигур, как будто почувствовав ее присутствие, обернулась и двинулась к ней. Уже подходя широкие рукава поднялись и откинули капюшон. Под ним было строгое, прямо-таки профессорское лицо в очках и с бородкой клинышком.

— Анхен, здравствуйте, моя дорогая. — Доктор Штольц улыбнулся своей обычной мягкой улыбкой. Как и всегда, встречая ее. — Добрались быстро, как я понимаю, порадовала старика. Полет был хорошим?

Идя в сторону спокойно стоящей Анны, герр Штольц поневоле вновь любовался творением собственного интеллекта. А как еще, если эта девушка была плодом именно его собственных разработок, претворенных в жизнь? Не красавица, да, но он-то понимал, что это не так.

Слишком скуластое для настоящей арийки лицо, темные, почти черные, карие глаза. Короткие волосы, обрамляющие лицо, казались приклеенным вороным париком. Чересчур широкие для женщины плечи, и что? Доктор прекрасно понимал весь запас силы, мирно дремлющей в теле девушки. И что такого в том, что высокие сапоги туго обтягивали пусть и длинные, но немного кривоватые, с выделяющимися мышцами икр и бедер, ноги? Зато их крепости позавидует любой головорез Отто. Анна и ее подчиненные стали его личной гордостью, тем вкладом, что Штольц вложил в победу рейха, которая не за горами. И потому он мог по праву любоваться этой женщиной, одетой в защитную куртку и бриджи. Доктор считал ее настоящей северной валькирией, воплощением дикой и яростной красоты скандинавских предков. Вовсе не похожей на грудастых и задастых золотоволосых красавиц, с воловьими голубыми глазами, что так любили в рейх-министерстве имперской пропаганды. Какое это имело значение по отношению к ЕГО Черной кошке? Особенно после того, как Штольц в первый раз увидел свою девочку в деле.

— Здравствуйте, герр доктор. — Анна подтянулась и щелкнула каблуками, вскинув руку в приветствии. — Было неожиданно получить ваше приглашение о встрече, но разве я могла отказать себе и вам в этом? А полет… как обычно, спокойно и уверенно.

— Хорошо, хорошо. — Доктор покосился назад, где с плиты двое молодцов в черной форме, до поры до времени скрывающихся в нишах стен, стаскивали распотрошенное тело. Еще двое уже тащили новую подопытную, кричавшую и вырывающуюся из рук. — Пойдемте наверх, у меня есть хороший кофе, с Ямайки.

— Так уж и с Ямайки? — Анна невольно улыбнулась, помня о маленькой слабости доктора к собственной коллекции джезв и самому напитку, который он готовил просто бесподобно. Из последней экспедиции, той самой, проходившей у Арарата, она сама привезла ему маленькую медную турку, занявшую почетное место на длинной кипарисовой полке. — Неужели там его выращивают и сейчас?

— Ну конечно, конечно, моя милая. Особенно после того, как ребята Карла создали там свою базу. То-то янки от этого взвыли… а вы не знали? Это не такая уж и секретная информация. О, господи, неужели они так и не смогут провести нормальный ритуал до конца… безрукие! Анхен, поднимайтесь наверх, ко мне, вас проводит шарфюрер Феллер, он должен быть у входа, скажете, что я приказал. И прости, моя дорогая, придется, все-таки показать этим олухам как проводится гадание на внутренностях.

— Герр доктор, простите…

— Да, милая?

— Неужели от этого есть толк?

— Хм… — доктор вновь мягко улыбнулся. — Конечно, Анхен, но об этом потом. Пока прошу меня простить за задержку. Скоро вернусь и расскажу о сути того, в чем мне нужна именно ваша помощь.

В кабинете доктора, комнаты для которого в замке были отведены всегда, пахло странноватым восточным ароматом. Анна подошла к книжным полкам, потрогала тугую пачку плотных бумажек, перетянутых красным шнурком. Поднесла руку к лицу, вдохнула. Как и думала недавно — Тибет. Значит, что она нисколько не ошиблась о месте последних исследований доктора. Его всегда притягивало иррациональное, таинственное, мистическое. А все свои научные находки и достижения герр Штольц делал легко и непринужденно, совершенно походя, в промежутках между разгадкой ребуса лабиринта Миноса или одного из хрустальных черепов с Юкатана.

Она села в глубокое кресло, стоящее у инкрустированного столика в мавританском стиле. Еще одно воспоминание, связанное с экспедициями в Египет и Северную Африку. Весь отряд Анны, включая ее саму, был тогда глупым и желторотым. Но, зато какое получилось боевое крещение? Остатки англичан маршала Монтгомери досаждали им всю дорогу, объединившись с местным отребьем. Хотя эти мрачные арабы в черном доставляли хлопот куда как больше чем их островные союзники. Приятные воспоминания, если не считать гибель Ганса и Дитриха, глупую и никчемную.

Но вот доктор в этом не был уверен ни капли. Герр Штольц считал, что не будь их тела изъедены кислотой из тайника в подземном захоронении третьей династии Кем, ничего бы не вышло. Кто знает, кто знает? Действительно, именно быстрая гибель ее ребят задержала отряд в небольшом коридоре и Штольц смог отыскать незаметный рычаг, открывший истинный коридор в саму гробницу.

Дверь открылась бесшумно, пропуская доктора, успевшего переодеться. Анна не удивилась бы, если узнала о принятом душе. Доктор очень любил чистоту. Можно сказать, что порою ей казалось, что он был помешан на ней. Но