Петтерсы. Дети гор - Павел Алексеевич Воля

удар правой лапой. Острые когти вспороли щеку алмасты, выдирая клоки шерсти и окропляя кровью снег. Снежный человек упал на камни, не подавая признаков жизни.

Хищник неспешно подошел к поверженному врагу и оскалил клыки.

Медлить больше было нельзя. Размахивая ножом, Майкл кинулся на помощь другу.

Барс попятился, недовольный тем, что ему пришлось оставить добычу.

– Отойди от него! Или мне придется вспороть тебе брюхо!

Кошка злобно зарычала и выгнула спину, готовясь к прыжку.

Майкл выставил вперед свое оружие, намереваясь всадить его во врага.

Все произошло мгновенно.

В стремительном броске ирбис ударил передними лапами Петтерсу в грудь и, разрывая когтями белоснежный кафтан, повалил его на землю. Нож отлетел в сторону и теперь уже вряд ли мог помочь своему владельцу.

Пасть, с сочащейся из нее слюной, оказалась прямо перед лицом парня. Темные круглые зрачки смотрели с ненавистью и жаждой крови. Майкл попытался свалить с себя противника, но массивные мохнатые лапы, упершиеся в плечи Петтерса, лишили его этой возможности.

Эйша замерла в оцепенении в десяти шагах от них. Страх за брата полностью сковал ее волю и разум. Надо было что-то делать! Но что?!

Хищник смачно облизнулся, готовясь к трапезе. Майкл зажмурился, предвидя худшее.

В ту же секунду страшный рев, способный вызвать сход лавины даже в сотне миль от них, содрогнул горный хребет. Огромная кошка опасливо прижала уши и завертела головой во все стороны.

Майкл открыл глаза. Боковым зрением он увидел большую надвигающуюся тень.

Барс попятился, освобождая Петтерса. Парень, опершись на локти, приподнялся и повернул голову. Рядом стояло нечто. Высотой не менее одиннадцати футов, полностью покрытое шерстью, с массивными плечами и конечностями, оно точь-в-точь походило на их проводника, только было намного больше и опаснее.

«Похоже, папа нашел своего малыша», – подумал Майкл.

Ирбис больше не был таким смелым. Поджав хвост, кошка пятилась, не спуская испуганных глаз с нового противника.

Снежный человек неистово заревел, поднял с земли огромный камень и швырнул его в барса. С трудом увернувшись от валуна, хищник бросился наутек и скрылся за поворотом.

Алмасты подошел к своему детенышу, аккуратно поднял его с земли и, увидев рану, жалобно завыл.

Выйдя из ступора, Эйша подбежала к брату:

– Майкл, ты как? Очень больно?

– Я цел, пострадала только одежда. Как наш друг?

– Ему сильно досталось.

Парень серьезно посмотрел в глаза девочки.

– Сестра, ты должна ему помочь. Если бы не он, мы с тобой навсегда остались бы в этих горах.

Эйша всхлипнула:

– Я очень хочу, честно-честно. Но не знаю как.

– Ты должна попробовать. У тебя все получится. Думай о его спасении и верь в свои силы.

Девочка смахнула со щеки слезинку и, встав с колен, направилась к раненому.

Алмасты-отец держал его на руках, прижимая к груди. Эйша подошла к нему вплотную и подняла голову, намереваясь заглянуть ему в глаза. Ростом она доходила ему всего до колена. Существо опустило на нее взгляд. В глазах, полных боли и тоски, стояли слезы. Он вновь жалобно завыл.

– Я понимаю, как тебе больно. Позволь мне помочь. Я не уверена, что у меня получится, но я очень сильно постараюсь.

Словно поняв, о чем она говорит, снежный человек опустился на колени и положил сына на землю.

Эйша склонилась над раненым. Осмотрев рану, она потерла свои ладошки и положила их ему на грудь. Потом закрыла глаза и мысленно обратилась к Селене: «Бабушка. Мне очень нужна твоя помощь. Научи. Помоги излечить этого несчастного».

Первое время ничего не происходило. Потом она почувствовала тепло в ладонях. В кончиках пальцев появилось легкое покалывание. Перед глазами поплыли тонкие разноцветные нити, которые, паря в воздухе, сплетались в красивый и замысловатый узор.

В голове зазвучал голос. Сначала тихо, словно издалека. Потом все громче и громче. Эйша знала этот язык и ничуть не удивилась, даже обрадовалась. После долгого молчания Древние снова начали разговаривать с ней.

Ее губы зашевелились, шепча заклинания. Стараясь не упустить ни слова, юная Петтерс точь-в-точь повторяла все, что ей говорили ее далекие предки.

– Амату экзерсис оса нумбае кода нон кара э. Северсис имиту охара. Делантра увол око зонани[222].

Как только девочка произнесла последнее слово, голос пропал, а хитроумный узор растаял в воздухе. Она открыла глаза и посмотрела на раненого.

Он лежал на земле без движения. Однако теперь его правая щека была совершенно нормальной. Ни рубца, ни шрама. Лишь отсутствие на ней шерсти напоминало о полученной в бою ране.

Детеныш часто захлопал ресницами и издал жалобный писк. Увидев это, отец наклонился к нему, ласково потерся носом о его лоб, а затем посмотрел на Эйшу. В глазах его читались любовь и безмерная благодарность.

Сзади неслышно подошел Майкл:

– Молодец, сестра. Я не сомневался, что у тебя получится.

Глава 40

Обмен опытом

Он шел первым. Гигантский, покрытый шерстью человек пробирался заснеженными тропами в окружении неприступных скал. Здесь, наедине с дикой природой, он выглядел совершенно органично.

Несмотря на то что его сын полностью поправился и мог идти сам, он все же нес его на руках, как бы оберегая от новых напастей. Петтерсы следовали за ними.

– Мы снова отклонились от маршрута.

– Не будь таким черствым, Майкл. Нам нужно доставить детеныша домой.

– Как ты не понимаешь, любое промедление играет на пользу Анару, мы и так уже сильно задержались.

Эйша посмотрела на брата.

– И что ты предлагаешь? Отправиться к Олимпу самим? Мы не знаем дороги. Поверь, без них нам не выйти к горе.

Майкл с неохотой кивнул.

– Тут ты права.

Пройдя очередной перевал, алмасты-старший остановился, посмотрел вверх и гортанно прорычал. В ту же секунду раздался короткий писк. Майкл задрал голову.

От вершины скалы, расправив крылья, отделилась большая черно-бурая птица. Описав по спирали несколько кругов над головами путников, она спустилась и села на плечо снежного человека.

Эйша ахнула от удивления. В книжках она читала, что бывают такие крупные орлы, но собственными глазами ей не приходилось их видеть.

Беркут удобно устроился на своем хозяине и, сложив крылья, снова громко пискнул. Алмасты прорычал в ответ, и они двинулись дальше.

Майкл с удивлением посмотрел на сестру.

– Я, конечно, слышал про ручных, домашних попугаев, но чтобы орел…

Эйша улыбнулась:

– Среда обитания накладывает свой отпечаток. Думаю, попугаев в этих горах ты не встретишь.

Спустя четверть часа вся процессия вышла к пещере.

Алмасты-старший поставил сына на землю и двумя руками отодвинул большой валун, закрывающий вход в нее.

Майкл присвистнул от удивления.

– Ничего себе. Надежнее, чем у братьев Чабб[223].

– Ничего удивительного, – серьезно сказала Эйша. – Если ты хочешь уберечь свою семью, да и в целом сохраниться как вид, ты должен уметь защищаться от вызовов, которые бросает окружающий мир.

Вслед за хозяевами в пещеру вошли Петтерсы. На пороге их уже ждали.

Мама детеныша была чуть ниже ростом, чем его отец, однако во всем остальном была похожа на него как две капли воды. Такая же крупная и полностью покрытая шерстью. Она вышла к ним с младенцем на руках. Впрочем, слово младенец тут не совсем уместно, потому что размером он был с Эйшу.

Поговорив о чем-то с супругом, хотя разговором это можно было назвать только с большой натяжкой (весь диалог был соткан из различного рода звуков, напоминающих мычание, рычание и угуканье и размашистых, красноречивых жестов), мама посмотрела на Петтерсов, выдала что-то наподобие улыбки и мотнула головой.

– Похоже, сестра, нас пригласили в дом, – сказал Майкл. – Не стесняйся, проходи.

Дети огляделись.

Жилище оказалось достаточно скромным, хотя и просторным. Освещение было естественным. Оно поступало из двух расщелин в потолке, поэтому в пещере царил постоянный полумрак. Ни ламп, ни факелов на стенах Майкл не обнаружил, но оно и понятно, достаточно вспомнить реакцию их друга на огонь.

У одной из стен лежали примитивные инструменты и оружие обитателей – дубина, каменный топор, скребки, иглы и проколки.

Пол устилали шкуры различных животных. Бегло окинув их