Петтерсы. Дети гор - Павел Алексеевич Воля

Ученому еще не приходилось видеть такое странное поведение стихии.

– Следуйте за мной! И помните, о чем я вас предупреждала!

Царица величаво направилась в портал.

Петтерсы еще раз на прощание обнялись с Самариным и пошли за ней. Отставая всего на два шага, за ними проследовали четверо молчаливых воинов в золотистых доспехах с копьями наперевес.

Как только они исчезли, воды Хопра сомкнулись, оставив ветерана нескольких кампаний наедине со своими мрачными мыслями.

Глава 35

Явь и Навь[198]

Сквозь дремучую лесную чащу, игнорируя все дороги и тропы, шел странник. Его старый, потертый плащ то и дело цеплялся за кусты и торчащие ветки. Ноги спотыкались о старые пни и сучья поваленных деревьев. Он шел уже долго, и это ему порядком досаждало.

Когда-то ему приходилось стирать свои сандалии в жарких пустынях Месопотáмии[199] и Египта. Стаптывать сапоги на крутых и недружелюбных горных перевалах Гималаев и Анд. Но никогда, никогда ему не было так плохо и неуютно. Страна, в которую он попал волею судьбы, а точнее, волею своего хозяина, решительно не подходила ему.

Откуда-то сверху, с громким свистящим криком, кинулась птица. Опустившись к нему на плечо, она сложила большие черные крылья и утробно проклекотала. Вот кому, казалось, было совершенно комфортно в предлагаемых условиях.

Колдун наклонил к ней голову и тихо проговорил:

– Зара[200].

Аэлла закрутила головой во все стороны, а потом вновь расправила крылья и сорвалась ввысь со своего «насеста».

Он продолжил свой путь. Анару предстояла нелегкая задача. Нужно было найти идеальное место для своей могилы.

Давным-давно, много тысяч лун назад, точно он уже и не помнил, когда Анару звали иначе, он был светлым и наивным ребенком, стремящимся приносить пользу людям и мечтающим о том, чтобы впоследствии вырасти, «расправить крылья» и, воспарив в небо, воссоединиться с Анý[201].

Но, видимо, у богов были свои планы на его счет.

Во время голода, вызванного войной и неурожаем, отец продал его жрецам культа Нергáла[202].

С тех пор жизнь мальчика поменялась. Последующие многие годы он был вынужден провести в стенах мрачного зиккурáта[203] на окраине Урýка[204]. Именно там, в святилище на самом пике пирамиды, он прошел свое кровавое посвящение. Принеся собственноручно в жертву плененного аккáдца[205], он навсегда потерял человеческий облик и получил свое нынешнее имя.

Шли месяцы и годы. Анару, под руководством адептов культа, усердно постигал науки. Он оказался очень способным учеником. Любые дисциплины давались ему легко и без особых усилий.

Но больше всего его манила магия. Он мог сутками напролет сидеть в Хранилище тайн и разбирать клинопись глиняных табличек, иероглифы папирусов и руны древних манускриптов. Так Анару узнал свои первые нам-сáбы[206]. И именно там он выучил язык Древних, хотя их потомком никогда и не являлся, и сделал его своим основным, забыв другие наречия.

Постепенно, шаг за шагом, от ступени к ступени, Анару из мальчика, подносящего в святилище масло для ламп, дорос до помощника Верховного жреца культа. Теперь ему стали доступны Высшие темные знания, за изучение которых он тут же и взялся.

В какой-то момент Анару понял, что ему стало тесно в стенах храма, и он решился на отчаянный поступок – бежать из-под власти культа. Конечно, он знал, что адепты его не отпустят. Для тех, кто посмел отвернуться от Нергала, была уготована жуткая и мучительная смерть. Тогда Анару решил действовать первым.

В первое новолуние осеннего месяца ган-ган-эда[207] он убил всех жрецов храма, включая подростков и детей, а затем сжег зиккурат от основания до святилища и отправился в путь.

Ему предстояли долгие странствия.

Он побывал в Египте, Индии, Китае, Тибете, на островах Полинезии и обоих Американских континентах. И везде его интересовала лишь темная сторона древних знаний.

Он изучал египетскую и тибетскую Книгу мертвых, постигал таинство вýду[208], учился у шаманов и колдунов всех стран и народов.

Поборов смерть, Анару собственными глазами видел зарождение и распад цивилизаций, гибель народов и целых империй, свержение великих правителей. А в некоторых из этих событий он даже принимал непосредственное участие.

Со временем власть земная его уже стала мало интересовать, и он поставил себе новую цель. Стать равным в своем могуществе богам.

Заветный, и почти недосягаемый, плод был уже совсем рядом, когда на его пути встала серьезная и очень опасная преграда.

Даже целых две преграды – потомки Древних, мальчик и девочка.

Теперь, из-за них, он вынужден был страдать от холода и невзгод в стране, унаследовавшей культуру славян. Но ничего, Анару умеет возвращать долги.

Над головой вновь раздался свист и хлопанье перьев. Аэлла вернулась.

Птица громко угукнула. Она нашла подходящее место.

Пройдя еще несколько шагов, они остановились у большой, раскидистой ели.

Ну, конечно, где еще себе рыть могилу в этой стране, если не у дерева мертвых. Славяне когда-то называли его Вéлесово[209] дерево, с помощью которого они переходили в Навь.

Сипуха закрутила головой во все стороны, показывая Анару то, что находилось вокруг.

Старые полусгнившие шишки, наполовину утопленные в ковром застилающем все вокруг мхе, и несколько торчащих из него грибов. Колдун видел такие впервые. Крупные, с ярко-красными и оранжевыми шляпками, усыпанными белыми горошинами. Он удовлетворенно кивнул и тихо прошипел своей спутнице:

– Амо соан. Ам делантра[210].

Он протянул левую ладонь к основанию дерева и еле слышно начал шептать заклинание, переданное ему его Хозяином.

В тот же миг земля вокруг него зашевелилась, мох встал дыбом, выпуская наружу вековые корни ели.

Аэлла вспорхнула на одну из ветвей и, опустив голову, с интересом наблюдала за тем, как дерево, на котором она сидит, постепенно выходит из земли, освобождая под собой место очередному желающему покинуть этот мир.

Наконец дело было сделано. Под елью образовалось достаточно пространства, чтобы вместить в себя человека даже более крупного, чем тщедушный Анару.

Колдун не спеша забрался под корни дерева и, сложив руки на груди, громко проговорил:

– Ам этимос си метаваси[211].

Дерево медленно стало опускаться. Упругие и прочные, как резиновые жгуты, нити грибных ризомóрфов[212] устремились к человеку, опутывая его с ног до головы. Скоро они вместе с корнями ели высосут из него всю жизненную энергию и превратят тело в воду. Он станет частью грибницы, чтобы по ее невидимым простому человеку каналам перенестись за много миль от этих мест. Туда, где он вновь воскреснет, чтобы принять свой решающий бой.

Вековая раскидистая ель опустилась на прежнее место, полностью скрыв колдуна из виду.

Аэлла, убедившись, что ритуал завершен, три раза громко прокричала, распугивая лесных мышей, и, расправив крылья, сорвалась с дерева, взяв курс на восток.

Часть V

Дети гор

Глава 36

Горы

Они вышли на поверхность из подземной реки в какой-то пещере.

Царил кромешный мрак.

В отличие от океанических глубин в горных пещерах отсутствует естественное освещение. Исключением, пожалуй, являются лишь подземные системы Вайтóмо[213].

– Ты что-нибудь видишь? – спросила Эйша.

– Так же, как и ты. Ничего.

– Куда дальше?

Майкл покрутил головой по сторонам.

– Идем влево. Я чувствую – выход там.

– Почему ты так решил?

– Оттуда дует слабый ветерок. Чувствуешь?

Хотя брат этого и не мог увидеть, девочка кивнула.

– Да. Пойдем.

Не торопясь, двигаясь на ощупь вдоль мокрых и холодных каменных стен, дети шли к выходу. Далее пещера делала крутой поворот, сразу за которым они увидели свет. Теперь идти стало проще, и уже через пару минут юные Петтерсы вышли наружу.

Вокруг, на сколько хватало глаз, были горы. Остроконечные каменные зубцы, покрытые шапками снега.