Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трент побежал.
– Стрига! – закричал он. – Южник!
– Сюда, парень! – откликнулся старый шпагоглотатель, и Трент ввалился в раскрывшуюся перед ним дверь деревянной постройки. Помещение оказалось длинным, заставленным вдоль стен бочонками, в воздухе густо пахло мылом и духами – запах был не менее тяжелым, чем дымная гарь снаружи.
– Перила мостика перерезаны, но дикари все равно приближаются, – сказал Трент. Пробравшись глубже внутрь помещения, он увидел цыган, стоявших возле большой плетеной корзины, обвязанной вдоль края толстой веревочной сетью. К стене была прикреплена лебедка с намотанным на нее канатом. Корзина напомнила Тренту плетеные лодки, которыми пользовались рыбаки с Холодного побережья. Она была достаточно большой, чтобы в ней поместились два человека.
Только двое.
Он поднял голову, обменялся тревожным взглядом с цыганами.
– Залезай, – велел Стрига. – Я передам тебе девушку.
– Ты полезай, – ответил Трент. – Ты сможешь спасти ее.
– Эй, вы, хватит болтать! – крикнул Южник, державший на руках Гретхен. – Полезайте оба и заберите девушку.
– А как же ты? – спросил Стрига. – Нет, я тебя не брошу.
– Не говори глупостей, Стрига. Я сломаю эту штуковину, даже если заберусь в нее один. Давайте, шевелитесь, кильки. И забирайте девушку.
Трент забрался в корзину, но Стрига не спешил залезать следом за ним.
– Я останусь с тобой, Южник. Цыган никогда не бросит в беде цыгана, особенно если он ему как брат.
Южник передал Тренту Гретхен, юноша уже не мог без слез смотреть на то, как друзья продолжают спорить о том, кто из них должен идти, а кто остаться.
– Ты сложишь об этом баллады и будешь петь их, брат, – сказал Южник, сжимая плечо Стриги. – А я буду героем твоих песен.
Цыгане коротко обнялись, к постройке уже приближались крики Лесовиков. Стрига запрыгнул в корзину, Южник снял лебедку с тормоза, отпуская корзину. Она качнулась и повисла среди ветвей.
– Спой обо мне песню, Стрига, – крикнул Южник. – И пусть это будет хорошая песня!
Южник принялся вращать лебедку. Корзина пошла вниз – казалось, что она спускается мучительно медленно. Трент успел увидеть Лесовиков, уже ломящихся в помещение прачечной. Увидел, как один из дикарей бросился на Южника с ножом и как цыган сумел перехватить руку нападавшего. Другой рукой он продолжал вращать колесо лебедки.
Трент и Стрига успели еще заметить, как много было нападавших дикарей. Корзина сильно раскачивалась, оставаясь всего в каких-то полутора метрах ниже прачечной – совершенно открытая, уязвимая для удара сверху. Южник зарычал, сбросил с себя облепивших его дикарей, взмахнул топором. Одни Лесовики падали замертво, но на их место заступали новые.
Над отверстием люка появился один из дикарей и начал перепиливать ножом веревку, на которой была подвешена корзина. Трент попытался встать на ноги – корзина угрожающе накренилась, грозя вывалить всех трех пассажиров вниз. Юноша вытянулся струной, выбросил вверх руку, достал клинком дикаря, и тот пошатнулся. В корзину упал выпавший из руки Лесовика нож.
Южник тем временем сражался с очередным противником, который казался намного крупнее своих собратьев. Лицо дикаря закрывала копна упавших со лба темных волос, но Стрига узнал его.
– Рольф! – в ужасе воскликнул он, а дикарь рассмеялся, обнажая свои острые зубы. Нож Рольфа вонзился в бедро Южника, и цыган свалился на пол.
– Я никогда не был Рольфом, – огрызнулся высокий дикарь, размахивая ножом, готовясь нанести новый удар.
Южник выбросил вперед свой топор, его стальное лезвие попало Рольфу в челюсть, удар отшвырнул дикаря назад. Поднявшись на одно колено, Южник взглянул вниз, на Трента и его товарища.
– Теперь твоя очередь держаться, Красный плащ, – прошептал он, и Трент обхватил канат своей левой рукой.
Топор Южника ударил по механизму лебедки, полетели искры, защелкали зубцы, и корзина полетела вниз, стремительно набирая скорость. Тьма поглотила лицо Южника, а корзина с ее хрупким грузом со свистом понеслась к земле, до которой оставались еще десятки метров пустоты.
Глава 10
Грязное дело
Приближался рассвет. Дрю сидел в седле белого жеребца, обернув поводья вокруг своей левой руки, глядя на угасающие над Стормдейлом звезды. Коня Дрю получил в подарок от барона Хоффмана, старейшего из оставшихся в живых лорда-оленя. Это был небольшой знак признательности со стороны Хоффмана за отвагу, проявленную юным вервольфом при защите города.
Конь стоял между башнями разрушенных городских ворот, отмечавших вход в Стормдейл. Повернувшись спиной к дымящемуся городу, Дрю сосредоточил свое внимание на лежащем перед Стормдейлом поле боя. Разбитая вражеская армия ушла, оставив после себя брошенные палатки и боевые машины. Костры все еще дымили, повсюду валялось брошенное при поспешном отступлении оружие и снаряжение. По полю бродили оставшиеся без всадников кони, рылись в сваленных на земле походных ранцах, трепали их зубами, пытаясь вытащить их содержимое. В предрассветных сумерках раздавались стоны раненых и умирающих – солдаты из Вермайра и Райвена призывали на помощь, но ожидать ее им не приходилось, по крайней мере, в самое ближайшее время – магистр Зигфрид и его помощники занимались сейчас ранеными солдатами и горожанами из Стормдейла. Те вражеские солдаты, которым посчастливилось пережить эту ночь, получат медицинскую помощь не раньше, чем наступит новый день.
Дрю развернул своего жеребца по кличке Бравадо – конь оказался на удивление послушным и смекалистым – и поехал по главной городской улице назад, к замку.
Дрю проезжал мимо небольших отрядов, составленных из местных жителей. Под руководством солдат в серых плащах они методично обыскивали каждый дом, искали спрятавшихся в них дезертиров из райвенской и вермайрской гвардии, задерживали их и отводили на допрос в замок. От этих пленных удалось получить ценную информацию об огромных силах, собранных Котами в Бедленде и Дейлиленде. Главнокомандующим был сам Оникс, а фельдмаршал Тиас, лорд-тигр, возглавлял армию, направлявшуюся в Омир. Дрю надеялся, что Ястребам удалось прибыть в Азру вовремя и они смогли помочь королю Фейсалу в битве с осадившими его город врагами. Дрю не терял надежды и на то, что ему еще повезет вновь увидеться со своими друзьями, вместе с которыми он бежал с вулканического острова Скория, где все они выходили на арену гладиаторских боев в Печи.
Въезжая в ворота замка, Дрю увидел хорошо знакомую ему теперь фигуру Хоффмана, который работал вместе со всеми, собирая лежащие трупы погибших. Убитые солдаты из Стормдейла, Райвена и Вермайра лежали вперемешку на залитом кровью снегу внутреннего дворика замка. Тела погибших бейрбоунцев бережно складывали на телеги, чтобы перевести в городской храм Бренна, трупы вражеских солдат сносили к огромному погребальному костру, где они сгорали, поднимая над городом облако густого черного дыма.
Раздавая на ходу приказания, Хоффман подошел к Дрю, принял у него поводья. Такой же старый, как магистр Зигфрид, лорд-олень выглядел уставшим, но продолжал трудиться, не давая себе ни минуты отдыха.
– Как он слушается тебя?
– Великолепно, – ответил Дрю, соскакивая с седла на землю. – Отличный конь.
– На его папаше я воевал верхом много лет назад, рука об руку с самим Вергаром, – сказал Хоффман, поглаживая Бравадо по морде. – Отличный боевой конь, чистых кровей. Было бы жестоко заставлять его носить на своей спине такую жирную неповоротливую тушу, как моя.
Дрю улыбнулся, потрепал коня по холке.
– Я очень благодарен вам за столь щедрый подарок, милорд. Быть может, слишком щедрый.
– Тсс! – прервал его Хоффман. – Ты помог нам выиграть битву, парень. Бравадо – лишь маленький знак благодарности за то, что ты для нас сделал. Мы в огромном долгу перед тобой.
Дрю покраснел, поклонился и направился в замок, превращенный сейчас в лазарет с койками для раненых солдат и горожан, над которыми колдовали магистр Зигфрид и его помощники. Даже раненые, увидев Дрю, приветственно махали ему, а те, кто мог, даже хлопали в ладоши, когда он проходил мимо.
«Чем я заслужил такие почести? Это вы проявили чудеса храбрости и отваги, защищая свою родину. Вы и ваши братья и сестры, отдавшие в жертву самое дорогое, что у них было, – собственную жизнь», – думал Дрю, проходя по коридорам замка.
Он неловко улыбался, иногда останавливался, чтобы выслушать то, что хочет ему сказать тот или другой раненый. Наклонялся над их кроватями, чтобы помочь лекарям, дававшим раненым лекарства или менявшим их повязки, старался ободрить тех, кто был тяжело покалечен.
В тронном зале возле высоких витражных окон лежали раненые верлорды. Среди них была Мия, она забылась тревожным сном, рядом с ее кроватью дежурили три медицинские сестры. Семью Рейнхарта больше всего беспокоила рана на голове, которую девочка получила, упав на вершине Башни Леди, – Мия была младшим ребенком в семье герцога Манфреда и его единственной дочерью, и потому пользовалась особой любовью жителей Стормдейла. Зигфрид делал все, что было в его силах, ухаживал за ее ушибленным виском, читал магические заклинания. Возле кровати девочки горели ароматические свечи, что же касается прогноза на дальнейшее, то он оставался неопределенным.
- Право на месть - Сара Маас - Иностранное фэнтези
- Ищейка - Вирджиния Бокер - Иностранное фэнтези
- Эрагон.Наследие - Паолини Кристофер - Иностранное фэнтези
- Миссия Шута - Хобб Робин - Иностранное фэнтези
- Молодая Элита - Мэри Лю - Иностранное фэнтези
- Неприкаянные письма (сборник) - Чайна Мьевиль - Иностранное фэнтези
- Сказания Меекханского пограничья. Небо цвета стали - Роберт М. Вегнер - Иностранное фэнтези
- Одержимая - Морган Райс - Иностранное фэнтези
- Фенрир. Рожденный волком - Марк Лахлан - Иностранное фэнтези
- Сезон гроз - Анджей Сапковский - Иностранное фэнтези