Кланы альфанской луны - Филип Киндред Дик

надетые на босу ногу, а не на чулок. Еще Бэйнс заметил, что ее свитер слегка тесноват. Интересно, чувствовала ли это миссис Риттерсдорф? Он не мог знать наверняка, но поймал себя на том, что отвлекся от ее слов, переключив внимание на очертания ее груди. По общим меркам размер у нее был небольшой, а вот угол наклона сосков говорил об упругости. Бэйнсу она нравилась.

«Интересно, – подумал он, – ищет ли она здесь чего-то большего, чем профессиональный успех?» По его предположению, Мэри было слегка за тридцать – расцвет сил. Он отчетливо видел, что миссис Риттерсдорф крепка духом, а также ориентирована на решение конкретных задач. Она сама, возможно, этого и не осознавала. «Наше тело, – размышлял Бэйнс, – действует по-своему и порой вразрез с разумом».

Проснувшись этим утром, доктор Риттерсдорф подумала вскользь, что ей хочется надеть этот черный свитер. Мысль об этом промелькнула и исчезла. Но ее тело, ее женское нутро, знало лучше.

Мужской инстинкт Бэйнса сработал незамедлительно. Однако в его случае подобная реакция была осознанной, и он подумал, что это могло бы стать их преимуществом. «Мы не так остро ощущаем ответственность при вовлеченности в любой процесс, как наши противники». Размышляя над этим, Бэйнс уже продумывал план обороны, в его распоряжении были многочисленные автоматизированные схемы, с помощью которых он мог защитить не только себя, но и своих коллег.

– Доктор Риттерсдорф, – мягко сказал он, – прежде, чем мы разрешим вам побывать в других поселениях, делегация, представляющая наши кланы, должна будет осмотреть ваш корабль. Это необходимо, чтобы узнать, какое вооружение, если таковое имеется, стоит у вас на борту. Все остальное нас нисколько не интересует.

– У нас нет с собой оружия, – ответила психолог.

– Тем не менее я предлагаю вам разрешить мне и, возможно, еще одному члену клана сопровождать вас на вашу базу. У меня здесь прокламация, – Бэйнс быстро зачитал текст. – Мы призываем вас покинуть Гандитаун в течение сорока восьми терранских часов. Если вы не подчинитесь, мы начнем военную операцию на основании того, что вы враждебны и прилетели сюда без спроса.

С этими словами Бэйнс взглянул на Строу, и тот кивнул в ответ.

– Я понимаю ваше недовольство, – намеренно понизив голос, согласилась с главнокомандующим миссис Риттерсдорф. – Вы довольно долго жили в изоляции. Боюсь, вам неприятно это напоминание, но я вынуждена указать на тот факт, что вы все психически больны, индивидуально и коллективно.

Взгляд ее красивых глаз выражал понимание и заинтересованность. В воздухе повисло долгое и напряженное молчание.

– Черт возьми! – воскликнул Строу. – Мы уже давно взорвали это место! Эту так называемую больницу! На самом деле, это был концентрационный лагерь! Для рабов! Вот для кого!

– Мне жаль, – перебила его Риттерсдорф, – но вы ошибаетесь. Это была федеральная больница, и вы должны принять и учесть сказанное мной при любых действиях, которые задумали относительно нас. Мне нет смысла лгать. Это правда.

– Quid est veritas? – пробормотал Бэйнс.

– Простите? – обратилась к нему доктор.

– Что есть истина? Вам не приходило в голову, док, что за последнее десятилетие мы здесь, возможно, решили наши первоначальные проблемы групповой адаптации и, – Бэйнс махнул рукой, – приспособились. Или как вы это назовете, мне все равно. В любом случае мы в состоянии поддерживать адекватные межличностные отношения. Вы свидетель тому здесь и сейчас, в зале Совета. Мы работаем вместе, а значит, мы не больны. И другой проверки не существует. Групповой труд – лучший показатель.

Довольный сказанным, Бэйнс откинулся на спинку стула.

– Вы коллективно объединились против общего врага – против нас, – с осторожностью ответила Риттерсдорф. – Но я готова поспорить: как только мы улетим, вы вновь превратитесь в разрозненных, недоверчивых, напуганных друг другом и не способных к совместной работе личностей.

Она обезоруживающе улыбнулась, что послужило слишком глубоким жестом, чтобы Бэйнс его понял. Доктор чересчур самоуверенно подчеркнула свое умозаключение.

Конечно, она права и указала им на очевидное. Коллективная работа велась непостоянно. Но был в ее словах и изъян.

Ее собственная ошибка. Она предположила, вероятно, в целях самооправдания, что источник страха и враждебности находится внутри Совета. Но на самом деле, именно Терра продемонстрировала враждебность. Прибытие корабля было фактически актом агрессии. Будь по-другому, они бы запросили разрешение на посадку. Своими действиями терране первыми выказали недоверие. Это они ответственны за сегодняшнюю картину взаимной подозрительности. Если бы они захотели, легко могли бы этого избежать.

– Доктор Риттерсдорф, – прямо сказал Бэйнс, – альфанские торговцы связываются с нами, когда хотят получить разрешение на посадку. Мы заметили, что вы этого не сделали. И у нас в отношениях с альфанцами нет никаких проблем. Между нами налажена постоянная и взаимная торговля.

Было очевидно, что Бэйнс бросил перчатку не зря. У оппонентки не нашлось ответа. Пока она размышляла, комната наполнилась шумом: со всех сторон звучали возгласы презрения и веселья, а в случае с Говардом Строу – нескрываемой агрессии.

– Мы решили, – прервала наконец свое молчание доктор Риттерсдорф, – если официально запросим разрешение на посадку, то вы нам откажете.

– Вы решили, – спокойно улыбаясь, ответил Бэйнс. – Решили, а не спросили. И теперь вы никогда не узнаете, что мы…

– Дали бы разрешение? – Ее голос, твердый и властный, обрушился на него, рассекая непрерывность его речи.

Бэйнс осекся и растерянно моргнул.

– Нет, вы бы этого не сделали, – уверенно продолжила доктор. – И вам это известно. Давайте будем реалистами.

– Если вы сунетесь в Да Винчи-Хайтс, – ухмыльнулся Строу, – мы убьем вас. Если вы не улетите, мы убьем вас. И следующий корабль, который попытается приземлиться здесь, никогда не коснется поверхности нашей Луны. Это наш мир, и мы будем защищать его, пока мы здесь. Мистер Бэйнс готов посвятить вас в детали того, как нас держали в стенах вашей так называемой лечебницы. Вся информация есть в манифесте, который подготовили я и другие члены Совета. Мистер Бэйнс, зачитайте нам.

– Двадцать пять лет назад, – начал Габриэль, – на этой планете была основана колония…

Доктор Риттерсдорф вздохнула:

– Наши знания о различных формах ваших психических заболеваний…

– Пусты! – взорвался Говард Строу. – Вы сказали «пусты»?

Его захлестнул приступ ярости, на лице проступили красные пятна. Строу встал.

– Я сказала: «обширны», – терпеливо повторила доктор Риттерсдорф. – По нашим сведениям, ваши боевые силы сосредоточены в поселении манов, другими словами, они в руках лиц маниакальной группировки. Через четыре часа мы свернем лагерь и покинем Гандитаун. Мы высадимся в Да Винчи-Хайтс, и, если вы вступите с нами в бой, мы ответим огнем терранских вооруженных сил линейного класса действия, которые находятся примерно в получасе езды отсюда.

В комнате снова воцарилось продолжительное