Ужин с соблазнителем - Наталья Калинина

— Но я не сумею этим воспользоваться. Я не знаю, как этим воспользоваться.

— Ты мой господин, а я твоя… Только это звучит так книжно и банально. Я это чувствую, но не хочу выражать словами.

— Я все понял. Я постараюсь. Если у меня не получится — прости.

— Ты снова уйдешь навсегда?

— Я не могу остаться.

— Но почему? Я хочу проснуться и увидеть рядом на подушке тебя. И поцеловать тебя. Я еще много-много всего хочу. Я совсем ничего не знаю о любви.

— Ты знаешь о любви очень много. Ты знаешь о ней самое главное.

— Я хочу знать еще больше. Ты должен остаться. Чтобы научить меня этому.

Я поражалась самой себе. Я была зажатым подростком и многие слова не могла произнести вслух. Алику я могла сказать все, что угодно. Я не стеснялась Алика, хотя даже при родном отце мне обычно бывало неловко сказать, что я хочу в туалет.

— Это… это должно случиться не сразу. Если это случится сразу, ты потеряешь ко мне интерес и разлюбишь меня.

— Какие глупости.

— Нет, это не глупости. Я знаю тебя давно, а ты только начинаешь меня узнавать. Я со временем открою тебе все свои тайны, пущу в каждый уголок своей души. Но это должно произойти постепенно.

Я видела, Алик чем-то удручен. Мне хотелось ободрить его, приласкать. Я встала и обвила руками его шею.

Он даже не шелохнулся.

Я взяла его руки, положила к себе на плечи. У Алика были очень горячие ладони.

— Обними же меня крепко-крепко.

Я закрыла глаза и вся растворилась в его объятиях. Он гладил меня по спине и что-то шептал. Я услышала имя «Кира».

— Ты любил ее? — спросила я, слегка отстранившись. — Не бойся — я не ревную. Просто мне очень хочется это знать.

— Да. Я полюбил ее, когда узнал, что она должна родить тебя.

— Шутишь.

— Нет. Ведь я знал уже тогда, что Кира родит именно тебя, а не кого-то другого.

— И ты не хотел, чтобы Кира вышла за тебя замуж?

— Нет. Этого я не хотел никогда.

— Отец сказал, что ты уговорил Киру оставить меня.

Он отвернулся и вздохнул.

— Она не могла этого понять. Она думала, что я люблю ее. На самом же деле я любил ребенка, которого Кира должна была родить. Я чувствовал на расстоянии биение твоего крохотного сердечка, видел твои сны. Тебе снились удивительные сны. — Я заметила, как вспыхнули щеки Алика, как блеснули его глаза. — В твоих снах был я. У меня были разные лица, повадки, но это всегда был я.

— Кира очень разозлилась.

— Да. Ей казалось, она меня любит. Но я не хотел, чтобы она любила меня, хоть Кира и была прекрасной девушкой. Я уже полюбил тебя. Я не смог бы делить свою любовь на части.

— Ты объяснил это Кире?

— Она меня не поняла. Она была уверена, что я уступаю ее Николаю, потому что дружбу ценю выше любви. Кира возненавидела меня. Ничего не может быть страшнее ненависти женщины, некогда любившей меня.

— Отец сказал совсем недавно, что мама хотела от меня избавиться. Этим она хотела сделать тебе больно, правда?

— До нее наконец дошло, что дело вовсе не в Николае и не в нашей дружбе. Она плакала злыми слезами и поклялась мне отомстить. Я сказал, что убью ее, если она посмеет от тебя избавиться. Причем сделаю это медленно, изощренно, заставлю страдать так, как не страдал еще никто из смертных. Она мне не поверила — она никогда не видела меня злым или хотя бы сердитым. Она собралась в больницу, когда меня не было в Москве. Но ты подала мне сигнал, и я побросал все дела и примчался. Я успел в самый раз.

— Но как я могла подать тебе сигнал? Ты думаешь, я понимала что-то, когда была в утробе матери?

— Ты была на редкость чувствительным ребенком. Я очень быстро сумел настроиться на твою волну. В то утро я услышал твой вопль о помощи. Ты очень хотела жить. Меня всегда поражала в тебе эта необыкновенная жажда жизни.

— И ты поспешил мне на помощь?

— Я схватил Киру за руку возле двери в операционную. Надо отдать ей должное — она не сопротивлялась. Она разрыдалась на моем плече и стала целовать мне руки. Потом мы ужинали втроем, и твой отец меня благодарил. Он и по сей день догадывается об истинной причине ее желания избавиться от тебя. Бедная Кира. Она до сих пор не может это забыть. Я уверен, ее по ночам мучают кошмары.

— А эта история с Анастасией? Ты выдумал ее?

— Я ехал в машине с одним своим знакомым. Дело было вечером накануне того дня, когда Кира собралась избавиться от тебя. Я вдруг увидел тебя в белом платье. Машина, в которой я сидел, неслась на бешеной скорости прямо на тебя. Мой приятель, который сидел за рулем, уловил мой импульс и резко свернул вправо. Мальчик умер у меня на руках. Невесту того человека на самом деле звали Анастасией, и она влюбилась в меня, когда я на суде взял всю вину на себя. Она сказала, что я самый благородный человек на свете, а я так и не смог объяснить ей, в чем дело. Она писала мне в Магадан почти каждый день. Ее любовь меня очень поддержала. Но она мешала мне чувствовать тебя. А мне было необходимо каждую минуту чувствовать тебя. Это составляло смысл всей моей жизни. Я эгоист, понимаешь? Я не хочу, чтобы моя жизнь была бессмысленной, как жизни большинства людей.

— Ты знал о каждом моем шаге, поступке, вздохе?

— Я видел тебя. Я чувствовал тебя. Но я не вмешивался в твою жизнь до самого последнего момента.

— Это ты захотел, чтобы я подала документы в университет?

— Я знал, этого хотят твои родители. В особенности Кира. Я по сей день чувствую себя виноватым перед Кирой. Прости.

Он встал и направился к двери.

— Останься. Ты знаешь меня с самых первых мгновений моей жизни. Мне никогда и ни с кем не будет так хорошо, как с тобой. Мы не должны разлучаться. Плевать я хотела на всех. Пускай они оставят нас в покое.

— Они не оставят нас в покое. Никогда. — Он смотрел на меня задумчиво и печально. — Этот мир устроен таким образом, что каждый человек имеет свое собственное представление о счастье, добродетели, благородстве, любви. И это свое представление он считает единственно правильным, а потому навязывает его другим. Нам не разрешат делать то, что мы хотим. Тем более, что тебе еще нет восемнадцати.

— Кто не разрешит?

— Кира. Твоя мать.

— Отец будет на нашей стороне.

— Возможно. — Алик вздохнул. — Но Николай слабый человек. Его всегда было очень легко убедить в чем угодно.

— Он меня любит. Он сделает так, как захочу я. Останься. Или возьми меня с собой.

— Если ты пойдешь со мной, ты больше не вернешься сюда.

Он сказал это таким категоричным тоном.

— Мы вместе сюда вернемся. — Я бросилась Алику на шею, стала его целовать. — А еще лучше, если ты здесь останешься и мы будем всю ночь любить друг друга.

Он быстро разжал мои руки и отпихнул меня почти силой.

— Тогда мы станем совсем беспомощными и слабыми, и они сумеют сделать с нами все, что угодно.

— Но я… Нет, я не смогу сидеть здесь без тебя целый день.

— Пообещай, что ты останешься здесь и дождешься меня.

Он посмотрел на меня грустными голубыми глазами.

— А если я убегу и ты меня больше никогда не увидишь?

— Ты будешь посылать мне сигналы. Помимо своей воли. Я найду тебя, где бы ты ни спряталась.

Он хотел еще что-то сказать, но передумал.

Я видела, как он пробирается сквозь заросли шиповника и ежевики. В его опущенных плечах и неуверенной походке было что-то обреченное. Мне показалось, я вижу своего Алика в последний раз.

Я постаралась прогнать от себя эти мысли.

И снова с заходом солнца на землю спустился туман. Но он был уже не такой густой, как в прошлый раз. Я вышла на крыльцо и подняла голову.

На небе мерцали звезды. Я видела их сквозь клубы тумана, медленно плывущие над моей головой. Зрелище было прекрасным. Если бы Алик был рядом…

«Почему, думала я, он бросил меня? Почему он боится того, что о нас могут подумать? Кто подумает? Его мать? Зинаида Сергеевна? Мои родители далеко. Они ничего не узнают, Да и им, похоже, наплевать или почти наплевать на то, что со мной происходит — лишь бы я была жива и здорова».

Я присела на ступеньку и стала размышлять о том, что случилось со мной за последнее время. Потом я вспомнила, что через неделю начнутся занятия в университете и мне придется вернуться в Москву. Я не могла представить себе, как будет выглядеть мое возвращение, и что я буду делать там без Алика. То, что Алик в Москву не поедет, я знала наверняка, хоть мы с ним этой темы не касались.

«Но я должна учиться — я обещала отцу и матери. И вообще глупо будет выглядеть, если я не стану ходить на занятия после того как успешно сдала экзамены и прошла по конкурсу. Да ведь и Алик хочет, чтобы я училась. Может, он все-таки поедет со мной? Но что он будет делать в Москве?..»

Я вспомнила свое первое впечатление об Алике — он показался мне слегка провинциальным, старомодным и вообще не вписывающимся в мой тогдашний мир. Почему же сейчас я не могу себе представить жизни без него? Или я с тех пор так изменилась?..