Фанфик Чудовище - Ushba

Хотя, дур и без рыжих хватало. Язык без костей стукнутой на всю голову бладжером кретинки Белл, к примеру, неслабо так подсуропил мелкому в марте и аукнулся в конце июня. Если преподаватели и не прислушивались к тому, о чем там активно шушукались ученицы (если всему, что эти красотки щебечут, верить — с ума сойти можно), то мелкая белобрысая заноза в заднице шкета, что отзывалась на фамилию Малфой, пропустить такой шикарный шанс досадить Поттеру и подвести его под наказание не могла. Тем более что на приснопамятном февральском матче Моль получил по носу и потерял чуть ли не сотню баллов. А нефиг было из себя сотоварищи дементоров изображать. Мелкий еще поржал над ним прилюдно, что, мол, такая идея и так бездарно осуществлена. Ну и с маглами сравнил: слизеринцы ограничились тем, что напялили черные плащи, забыв о магии и палочках. Воробей, в полете больше ориентировавшийся не столько на зрение, сколько на отголоски эмоций игроков, на них даже Патронуса пожалел, Ватноножным ударил.

Чары Защитника птах, кстати, освоил еще в конце января, тем самым полностью подтвердив свое прозвище: у него получался очень деловитый, встрепанный и боевой воробушек, сиявший при том что твой маяк. Как впоследствии выяснилось, весьма скромные размеры Патронуса совершенно не помешали ему без проблем разобраться с толпой дементоров. Но вот Ремус Люпин, обучавший Поттера этому нелегкому заклинанию, узнал об этом последним: мелкий не слишком любил отходить от своей привычки скрывать истинный уровень своих знаний и умений. А на уроках Шакала Табаки мальчишка упорно демонстрировал просто светящееся бесформенное облачко. У Невилла же телесный Патронус получился уже после Дня Святого Патрика, и какой! Громаднейший буйвол с самого Лонгботтома в холке. Ай да мямля! Что значит — сменил палочку.

Само собой, оборотень Невилла Патронусу не учил. Буйвол — заслуга Воробышка. А учил мелкий друга неспроста: у Лонгботтома появилась своя подзащитная, которая обожала гулять, где вздумается. Видимо, кроме навыков самообороны птах передал парню и дух рыцарства и стремление защищать слабых. С девчонкой Невилл и Гарри познакомились как-то вечером, опаздывая на ужин. Какие-то мудаки посчитали, что отнять у двенадцатилетней рейвенкловки вещи и развесить их по коридору — жутко весело. Поттер и Лонгботтом с этим не согласились. И им было абсолютно пофиг, что мисс Лавгуд считали странной и чокнутой. Мелкий утверждал, что однажды Невилл даже подрался с кем-то, пытаясь отобрать у придурков вещи девчушки.

Луна Лавгуд действительно была странноватым ребенком с весьма своеобразным мышлением. А еще она умела и любила рисовать. Для Воробья, чьи рисунки так и остались в стиле «палка-палка-огуречик» несмотря на все усилия, подобный талант был чем-то сродни небу в Большом зале Хогвартса, чудом Господним, а потому Луна очень быстро вошла в тесный круг друзей Гарри Поттера (не путать с Мальчиком-Который-Выжил). А друзей мелкий любил радовать подарками. Поэтому в преддверии дня рождения девочки он смылся в Хогсмид в тамошний магазин, торгующий всевозможными красками, кистями и тому подобным. И надо же было такому случиться, что его засек Малфой. Хорошо еще хоть мелкий заметил злорадную усмешечку Моли. Подарок для Луны был тут же передан Добби, а сам Воробей побежал потайным ходом в школу. И вот тут случилась любопытнейшая вещь. Малфой прибежал в школу чуть раньше шкета и заложил его с потрохами любимому декану, Снейпу. А тот, вместо того, чтоб побежать ко входу в Хогвартс, дабы поймать нарушителя, отчего-то направился на третий этаж, прямиком к статуе Одноглазой ведьмы, где благополучно и заловил запыхавшегося Поттера. Чудное совпадение, правда?

Конечно, моя любимая паранойя была категорически уверена в обратном, но это мелочи. А единственным последствием этого происшествия — не считая того, что некий шутник как-то ночью приклеил Малфоя к подушке и скотчем рот залепил — была конфискация карты. Люпином. Ее вообще-то хотел забрать зельевар, но оборотень, вызванный Снейпом помочь разобраться с явным творением некоего Бродяги и компании, самым наглым образом утянул ее к себе.

41. Фарс в полнолуние

Если в прошлые года Воробей приезжал из школы просто помятым, как после хорошей драки, то в девяноста четвертом он шел по вокзалу Кингс-Кросс с видом человека, принявшего какое-то решение и готового умереть, но не отступить от него. А еще ребенок был в бешенстве. И не знаю, заметили или нет его друзья, но Вернон Дурсль это определенно почувствовал, а потому всю дорогу до дома молчал и только изредка косился на подростка. Такое поведение меня насторожило: насколько я знала, ничего такого в школе не случилось, мелкий спокойно сдал экзамены и даже не попал напоследок в Больничное крыло. И Добби мне ничего не сообщал.

Ответ на вопрос, что же случилось в Хогвартсе, я узнала тем же вечером. И цензурных слов у меня после этого просто не осталось. У мелкого же их не было вообще. Интересно, он с друзьями-приятелями как в поезде общался? Так же или все же сдержался и отугукивался?

— Молчал, — хмуро ответил ребенок. О да, картина должна была быть феерическая, учитывая Провокатора и Носорожку.

— Что, всю дорогу? И никому и слова не сказал? — насмешливо поинтересовалась я.

— Малфоя послал, — после недолгого молчания ответил шкет и досадливо дернул плечом, — в задницу. Потому как заколебал.

И все? Да ну? Что, и пальцем не тронул? И даже не пригрозил сломать что-нибудь? Отчего-то я не поверила, что мелкий просто «послал в задницу» поганца, но расспрашивать и так задерганного и нервного мальчишку не стала: ну, набил рожу, ну, палочку сломал… Is cuma liom sa diabhal на Малфоя, у меня ребенок психовал во всю, как бы дров не наломал! (п/а: ирл. плевать)

Надо сказать, психовал Воробушек не без причины. То, что произошло в минувшее полнолуние, ясно давало понять, что детские игры кончились, и мистер Дамблдор готов начать Большую Игру. А в этой игре ставки высоковаты. Ах, если бы это помогло, я бы схватила мелкого в охапку, и в течение десяти минут нас бы на проклятом острове не было бы. Но, увы, шарик круглый и маленький…

Но обо всем по порядку. Еще в том году, обмозговав проблему Сириуса Блэка, Воробей принял решение послушаться взрослых и не вмешиваться в ситуацию. Что бы там ни мели языками Моль и Рыжий, какую бы сенсационную информацию «по секрету» он бы ни получал, мелкий даже не дергался, будто никакого отношения к Блэку он не имел. Даже когда беглый анимаг за каким лядом проник в спальню третьекурсников Гриффиндора (нож раздобыл, а про палочку забыл? Халтура, drochrath air!) и тем самым снова поднял всех на уши, Гарри Поттер молчал и сидел на попе ровно. (п/а: ирл. чтоб ему!) Все равно за Блэком следили Добби и Живоглот. Хитрый котяра даже втерся в доверие к Псине, пару раз притащив тому пожрать. Именно благодаря экс-питомцу Грейнджер мелкий до самого конца семестра благополучно избегал судьбоносной встречи с «крестным», на которой он бы узнал «всю правду», кто же на самом деле предал Поттеров. Для того, чтобы крестник его все же выслушал, Блэку пришлось брать в заложники его рыжего друга.

— Cén fáth sa riach ты побежал за Блэком, а не за преподавателями? (п/а: ирл. прим. Нафига)

— Решил не выбиваться из образа Героя с Гриффиндора, типа же друг! — дернул головой ребенок и добавил матерную фразу, весьма точно характеризовавшую всю его глупость и наивность.

— О как! Самокритично…

— Ты не понимаешь, Патти! Я так и не смог… — он закусил губу. — Я так и не смог поступить с ним так же, как он со мной. Он же Хвоста нарочно отпустил, я же специально смотрел, а я… Я чертов сентиментальный идиот!

— Ты просто не он, ребенок. И ты молодец, ты все сделал правильно, — Воробышку нужно было это услышать, тем более что это была истинная правда. А Сириусу Блэку, ежели он мне опять попадется, я откручу голову. Ибо кое-кто основательно заигрался.

Потому как то, что произошло в Визжащей хижине, куда утащил Рона Блэк, иначе чем игрой, представлением, фарсом, назвать нельзя. И актеры были так себе.

А дело было так: за пару дней до окончания семестра должна была состояться казнь гиппогрифа, покусившегося на редкий вид — Моль Слизеринскую, единственный экземпляр в Британии, между прочим. На саму экзекуцию Поттер не пошел и друзей не пустил, а вот от посещения Хагрида после отвертеться не удалось, и Воробей в сопровождении Рона и Гермионы пошел утешать полувеликана. Однако в хижине Хагрида не оказалось, зато там была Короста. Вернее, анимаг в образе крысы. Это шкет уловил сразу. К тому же он узнал от близнецов Уизли секрет долгой жизни Ронова питомца. Та крыса, что исчезла на Рождество, была даже не первой Коростой. А то ли третьей, то ли четвертой. Первую Коросту пятилетний Перси Уизли действительно нашел в ноябре восемьдесят первого. Крыса была, несмотря на канаву, откуда ее достали, и отсутствие пальца на лапе, ухоженная и ручная. Дрессированная, одним словом. Тварюшка благополучно дожила до лета и сбежала. То еще потрясение для шестилетнего мальчишки, а потому была изловлена другая крыса, и Артур Уизли лично зачаровал ее, лишив для пущего сходства пальца на соответствующей лапке и порвав ушко. Это действо подсмотрел Чарли и по секрету рассказал близнецам. Те посчитали это классной шуткой, и когда эта, а после и следующая Короста пали жертвой близнецовых опытов, то уже они, узнав от Чарли нужные заклятия для дрессуры, ловили крысу и превращали ее в Коросту. Старшие Уизли, как я понимаю, об этом знали, а потому обычная садовая крыса, чей возраст перевалил все мыслимые для крысиного века рекорды, никого не настораживала. Крыса, доставшаяся «в наследство» Рону, была долгожительницей — близнецам не нравилось повторять шутки много раз. И Рыжий был прав — его Коросту прихлопнул все же Живоглот.