Фанфик Чудовище - Ushba

Несмотря на столь скверное начало наших с Фицсиммонсом деловых отношений, уже в началу лета мое зачастую не афишируемое присутствие на деловых встречах Фэлана и его «друзей» стало чем-то обычным, принося мне определенную сумму. Кто бы мог подумать, что наши занятия с Воробьем ментальными практиками окажутся полезными не только шкету, но и мне? Ведь не только птах учился распознавать любое проникновение в свое сознание, каким бы незаметным и осторожным оно ни было, но и я совершенствовала свои навыки в «тихой» легилименции. Теперь при должном усилии — если не увлекаться, конечно — ни Фицсиммонс, ни его подельники-конкуренты-клиенты не могли засечь меня в своем сознании. Сил при подобном сжиралось будь здоров, но в один прекрасный день это уберегло пронырливую thóin книготорговца от кидалова, которое едва не провернул — смешно сказать — шестерка-связной. (п/а: ирл. Задница) Если бы задуманное чернявым Джонни (было ли это имя или прозвище, я так и не узнала) удалось, для Фэла это бы закончилось печально: он бы оказался крайним и для покупателя, и для продавца. Фальшивые галеоны и сено неизвестного происхождения вместо стеблей вымирающего эндемика с Сейшел — это, знаете ли… Нетрудно догадаться, что бы стало с Фицсиммонсом. А так — не повезло Джонни, упокой Господь его грешную душу. Слава Патрику, от трупа на этот раз избавлялась не я. Вот и чудненько!

Фэлан посещал старушку Англию от силы раз шесть в месяц, и на свой маленький бизнес по поставке биоматериалов — да и на все прочее — времени у меня оставалось достаточно. Бонни Райан все так же зарабатывала свои галеоны, стараясь не привлекать внимания красноперых, в трансплантационную клинику на юге Лондона пару раз привозили неизвестно откуда необходимые органы, а миссис О’Киф все так же старательно два раза в сутки елозила мокрой шваброй по полам реабилитационной клиники и близлежащих помещений в Хинчли.

Ко второй половине июня я перевела до половины ту часть Бойловской книги, в которой описывался тот ритуал, которым воспользовался Далвах Бойл почти девять лет назад. Попутно еще и приобрела через Фицсиммонса и его дружков несколько книг: манускрипт был скорее рабочим дневником, одной большой инструкцией из серии «Как правильно зарезать голубя и вызвать этим дождь», чем полноценной книгой, и теоретических сведений в нем почти не было. А мне теория была нужна и, желательно, не времен Рамзеса Великого или Мерлина. Надо же было разобраться, каким образом я могла бы сменить тело с наименьшими для меня последствиями. Ну, а то, что книги были официально запрещены к распространению среди частных лиц на территории магической Британии, было несущественным. Совершенно.

Смена тела была крайне необходима. Присутствие Твари было лишь одной из причин. Несмотря на все усилия, мое физическое состояние медленно, но верно ухудшалось. И дело было не в принимаемом комплексе препаратов. Увы, но одержимость для человека — нечто абсолютно неестественное, даже если духа пригласил к себе сам хозяин тела добровольно, этому сопротивляется и тело, и магия. И, в конце концов, маг становится почти сквибом, а «тело гниет заживо». Судя по приведенным в книгах признакам и случаю с Квиреллом, речь шла не о магической вариации хансеноза, а об онкологии, scrios Dé air sin. (п/а: ирл. чтоб ее, досл. Пусть Бог уничтожит это, хансеноз — проказа, болезнь Хансена) Лекарства от этого нет, а те зелья и препараты, что я принимала, хоть и давали отсрочку неизбежного, но ненадолго. При самом благоприятном стечении обстоятельств мне оставалось еще лет пять максимум. Чудненько!

Вот только это в фантастике поменять тело — раз плюнуть. В реальном мире, во всяком случае у магов, это задача не самая тривиальная. А уж в одиночку это способен провернуть лишь магически сильный гений. Вроде того же Фламеля с его камушком или… Темного Лорда, не к ночи будь помянут, но никак не полусквибы — ладно, просто посредственной ведьмы — и не подростка. Да я вообще не хотела вмешивать во все это salachar мелкого: единственной альтернативой философского камня были темные искусства, причем та их область, которой не стоило бы заниматься несовершеннолетнему. (п/а: ирл. мерзость, грязь) Вырастет, повзрослеет, мозги в пустой голове заведутся — вот тогда и пожалуйста!

К тому же, у меня были подозрения, что новое тело, решив прежние проблемы, создаст новые. Например, в плане психики, как это случилось с Реддлом. Я и так не образец вменяемости и душевного здоровья. И менялась совсем не в лучшую сторону. Еще пять лет назад то, как Тварь обошлась с Патрицией О’Киф, ужасало меня до тошноты и озноба, теперь же… Боюсь, если б подобная ситуация случилась сейчас, я б безо всякой Твари поступила точно так же. Я убивала людей с подозрительной легкостью. Что ж, добро пожаловать в стройные ряды чудовищ и кровожадных маньяков. Сменить, что ль, фамилию на «Лектор» или пока рановато, а? Ладно, нахрен лирику! Tá an saol ina dhiabhal, но это не повод впадать в депрессию. (п/а: ирл. прибл. Жизнь — отстой!)

40. Девушки

Впрочем, одно универсальное лекарство от депрессии и грустных мыслей о собственной незавидной участи у меня уже было. Солнечный птах мой и прежде не давал затосковать, а с вступлением в переходный возраст вообще периодически радовал. Что бы я без него делала, а?

В феврале он, к примеру, впервые обратил внимание на девочек. Или девочки на него, это как посмотреть… Поздравляя шкета с очередной победой в квиддичском матче, охотницы гриффиндорской команды зацеловали его до полного так сказать смущения. Прилюдно, drochrath orthu! (п/а: ирл. чтоб им!) Tá siad rascals gáirsiúil! (п/а: ирл. Мерзавки бесстыжие!) Об этом примечательном факте мелкий — естественно — и словом не обмолвился (Добби сдал), зато через несколько дней после матча спросил, как можно пригласить девочку на свидание. Не прямо, запинаясь и полыхая лицом и ушами, но все же… A Mhaighdean Bheannaithe! (п/а: ирл. Матерь Божья) Дожили! Ну, вот как можно удержаться и не вытянуть из шкета интригующие подробности? Я лично не смогла. Но Воробей, надо отдать ему должное, держался до последнего. Хотя было бы что там скрывать! Одной из тех самых нахалок была некая Кэти Белл, и именно ее ореховые очи на какое-то время лишили шкета покоя — ну, или птаху понравилось с ней целоваться, что, по-моему, было более вероятно. Но кому какая разница?

Однако увлечение мисс Белл длилось недолго. Напичканный по уши советами, как произвести на девчонку впечатление, мелкий лишь пару раз сходил на свидание с охотницей… и резко прекратил с ней отношения. Уж не знаю, насколько ему понравилось целоваться с девчонкой — на все вопросы по этому поводу он краснел и шипел непечатно — но вот то, что довольно скоро не только весь Гриффиндор, но и вся школа знала обо всех подробностях их свиданий, ему не понравилось совершенно. И что-то подсказывало мне, что дело не в том, что он специально попросил эту идиотку не чесать языком о том, что Гарри Поттер посещает Хогсмид без ведома и разрешения на то школьной администрации. Шкета взбесило, что дуры-девчонки со второго по четвертый курс включительно обсуждают, насколько хорошо он целуется. У малыша до сих пор оставались иллюзии по поводу степени публичности его жизни в целом и некоторых ее аспектов в частности. Я ему, конечно, напомнила про ту же принцессу Ди, но, по ходу, он так и не внял моим доводам. A Dhia dár sábháil, какой же он иногда наивный! (п/а: ирл. досл. господь всемогущий! — эквивалентно: блин, елки и т.п.) Ну да ладно, вряд ли это надолго.

Следующей его дамой сердца стала узкоглазая девчонка с Рэйвенкло, игравшая в тамошней квидичской команде за ловца, но там все было еще безнадежней, чем в случае с Кэти: китаяночка (или кореянка, один хрен) встречалась со старшекусником, причем там было все серьезно, и у мелкого вообще не было шансов. Трагедия века, ага. И длилась эта трагедия вплоть до экзаменов, а потом мелкому — да и мне — стало резко не до амурных дел. Какие там, к черту, амуры, если около школы оборотни с покойниками в салочки гоняли?

Реакция мелкой Уизли на все слухи о похождениях Поттера была откровенно — я б сказала, показательно — безразличной. Девочка на мелкого обиделась: шкет ее откровенно не замечал, морщился и смотрел как на пустое место. Досада на Прекрасного Принца и Спасителя — не без помощи доморощенного магистра менталистики и пары зелий — довольно быстро убила детскую влюбленность, и о Гарри Поттере девочка старалась больше не думать. Ага, как о той самой белой обезьяне. Я, конечно, указывала птаху на некоторую нелогичность его выводов и возможные нежелательные последствия — на месте Джинни я бы добилась взаимности со стороны Поттера чисто из упрямства — но кто бы меня слушал? Впрочем, основная опасность — на мой взгляд — тут исходила не от дочери, а от ее маменьки, прости, Господи. Ведь одно дело — просто рыжая дурища, а совсем другое — дура с инициативой.