Кольцо царя - Надежда Салтанова

А он услышал, что я у лодочников спрашивала, как до Мамантова монастыря добраться, к скифам, и спросил, не надо ли сопроводить. Сказал, что в оружейную лавку к ним заглянуть хочет. С чего же мне отказываться, ежели человек почтенный? – Нина благодарила Бога, что за спинами воинов Никон не видит ее покрасневших щек. Не умеет она врать и не любит.

Никон помолчал, произнес небрежно:

– Глупость опять сказала. Откуда ты знаешь, кто почтенный, а кто какую пакость задумал? – Он отмахнулся. – Ладно, пошлю весть в посольство Генуи, пусть сами выкупают своего латинянина. А тебя, Нина, дурная голова до добра не довела. Я тебя предупреждал.

Он развернулся и, не слушая больше Нину, зашагал к воротам с подворья.

За все время их путешествия до ворот тюрьмы Никон не проронил ни слова.

Глава 15

Масло от головной боли

Тимьян и мяту в равных мерах порубить мелко, сложить в стеклянный сосуд до самого верха да залить прогретым в кипящей воде оливковым маслом. Завязать промасленной тряпицей и оставить настаиваться две седмицы. После пропустить через тонкую холстину, травы отжать, а масло разлить в сосуды, закупорить плотно и залить воском. Такое масло от головной боли поможет, ежели над бровями и за ушами намазать. И волнение уберет, и красноту с кожи сгонит.

Из аптекарских записей Нины Кориари

Василий Ноф, великий паракимомен и сводный брат императрицы Елены, отложил свиток и потер гладкий подбородок. Раздоры церквей не касались его. Не должны были беспокоить его ум и сердце. То дела патриаршие. Но когда патриарх – твой слабый и безвольный сводный брат, приходится думать и об этом. Посол от римского папы был дерзок. Не первый год уже западная церковь перетягивает к себе народы и государства – послаблениями и индульгенциями, легендами и реликвиями.

Его мудрый отец Роман I Лакапин предвидел эти разногласия между кафедрами. Он, занявший трон силой и хитростью, правил больше двадцати лет. Сперва как соправитель при малолетнем Константине Багрянородном, а потом, полностью взяв власть себе, назначил Константина соправителем наравне со своими сыновьями. И выдал за него замуж свою дочь Елену.

У Романа I было четверо законных детей. Старшие сыновья его предали и свергли, отправив в монастырь. Но всего через сорок дней их постигла та же участь, когда народ провозгласил василевсом Константина VII Багрянородного. Среднего сына Феофилакта оскопили в младенчестве, чтобы проложить ему путь в церковь. Расчет оправдался, теперь Феофилакт – константинопольский патриарх.

Василия тоже оскопили, но по другой причине. Он бастард и не должен был помешать законным наследникам. Зато при дворе для евнухов много значительных должностей, незаконнорожденному сыну императора там найдется место. По замыслу императора Романа, семья Лакапиных должна была держать в своих крепких руках всю империю и не допустить разлада василевса с церковной властью. Но судьба наделяет дарами и наказаниями, не спрашивая ничтожных людей об их планах.

В последние годы правления все чаще делился Роман I своими мыслями и планами с самым младшим и самым дальновидным своим сыном. Порой отец удивлялся, что сын, рожденный от случайной рабыни, оказался гораздо умнее своих законнорожденных братьев. Василий – евнух, поэтому он никогда не займет престол. Но благодаря своей мудрости он сможет помогать и направлять их, не даст совершить глупых ошибок.

Роман I мечтал сделать империю сильнее, укрепить связи власти императорской и власти патриаршей. По всему миру он велел собирать реликвии. И христианские, укрепляющие веру, и святыни древних религий как знак особой божьей милости. Завоевание Эдессы и перенесение в Константинополь нерукотворного лика Спасителя было венцом его усилий.

Тогда же он отправил шпионов в разные страны, чтобы найти что-то особенное. Что-либо из наследия древних царей. Но тайная весть о том, что такая реликвия найдена, пришла уже, когда отец был при смерти. До Василия известие о найденной ценности добралось не скоро, но, узнав о ней, он решил продолжить благое дело во имя империи.

Свечи в витом канделябре оплывали тягучими слезами. Великий паракимомен зажигал их даже днем – из-за постоянной работы с пергаментами в полутьме у него болела голова. Василий был еще молод, но глаза видели все хуже, а лоб изрезали морщины от забот о государстве. Он встал, резко отодвинув резное кресло, сложил руки на полном животе, обтянутом шелковой далматикой, начал расхаживать по комнате. Не в силах справиться с раздражением, набросил расшитый плащ-сагион и вышел из покоев.

Большой императорский дворец был огромен. За дворцовой стеной от любопытных глаз прятались роскошно отделанные здания, разделенные садами и фонтанами. Между ними были проложены мраморные переходы и посыпанные белым песком дорожки, скрытые кустами роз и жимолости. Скромные палаты великого паракимомена располагались при самом изысканном дворце – Буколеоне, где проживал василевс Константин Багрянородный и его семья. Василий прошел по галерее, миновал палаты наследника и направился к гинекею – женской половине дворца. Там правила василисса Елена, жена Константина и сводная сестра Василия Лакапина.

Василий прошел по арочным переходам, украшенным мраморными статуями и драгоценными вазами из оникса. Прислушался – из сада доносилась музыка. Значит, василисса опять в беседке вместе со своими патрикиями.

Василий чуть повернул голову, к нему, склонившись, подбежал один из евнухов гинекея – всегда незаметных и неслышных, но готовых услужить по первому зову.

– Передай василиссе, что Василий Ноф покорно просит разрешения предстать перед ее очами.

Евнух поклонился и засеменил по дорожке, неслышно ступая по белому песку. Василий выждал, пока евнух свернет за розовый куст, покрытый тронутыми увяданием цветами, и двинулся ему вслед. Императрица примет его, она знает, что великий паракимомен не беспокоит по пустякам. У них с сестрой был свой тайный язык. «Покорно» означало, что дело важное, но нет никакой срочности. Другое дело «нижайше» – это означало, что дело срочное и секретное. А если бы он сказал «молит о милости», это значило бы, что дело касается наследника.

Последнее время Василию все чаще приходилось «молить о милости». Он, как наставник наследника империи Романа и соправителя своего отца, должен был направлять мальчика, воспитывать его надлежащим образом и вразумлять. Это становилось все труднее. Роман взрослел, ему уже тринадцать лет минуло, но характер у него был тяжелым. К великому сожалению василевса, наследника не интересовали государственные дела и мудрые беседы. Зато он тайком от наставника научился пробираться на ипподром и общался там с чернью, конюхами да гулящими девками.

Сейчас Василий тоже пришел побеседовать о делах семейных. Патриарха Феофилакта, своего сводного брата, он мог обсудить только с сестрой.