Расскажи, чтобы победить - Питер Губер

– Мы вас защитим, – сказали они американским гостям. – Наше племя не бросает друзей.

Иными словами, они станут нашими героями!

На основе коллективного героизма может родиться мощная целенаправленная история, особенно если действие, к которому она призывает, несет пользу всему племени. В 2000 году бывший секретарь Департамента госбезопасности Уильям Коэн пригласил меня принять участие в просветительском проекте Joint Civilian Orientation Conference – «Конференция по общей гражданской ориентации» (JCOC). В рамках этой акции военные США получали возможность рассказать обществу историю своего общего героизма, чтобы их «племя» обрело больше союзников.

Проект привлек множество влиятельных людей, способных воздействовать на СМИ и правительство. Военные стремились показать им, что наиболее ценный актив армии – не вооружение, не боевые технологии, а люди. Для этого Департамент госбезопасности отправил группу из 24 человек, включая меня, в самое сердце американской армии, чтобы мы могли сами, без посредников, услышать от членов племени личные, никем не редактируемые истории героизма и верности. В течение недели мы путешествовали с военной базы на подводную лодку, с авианосца на военно-воздушную базу. До того при мысли о вооруженных силах в моем воображении возникали в первую очередь танки, ружья, пули, самолеты. Но мое восприятие радикально изменилось, как только я познакомился с людьми, которые стреляли из этих ружей, плавали на судах, летали на самолетах, допрашивали пленных, готовили еду, водили грузовики, управляли приборами и командовали. Они рассказывали мне историю за историей, и в каждом рассказе на свой лад слышалась единая ключевая тема. Особенно отчетливо она прозвучала в одной из самых пронзительных историй, услышанной мной на военном судне в водах Атлантики.

Я сидел в капитанской столовой рядом с высоким, красивым пилотом-испанцем, доставившим меня на борт. Ему было 29, а на флот он поступил сразу после колледжа и летал уже четыре года. Гордость своей работой светилась в его глазах ярче, чем медали на груди. Грусть зазвучала в его голосе, когда он произнес:

– Срок моей службы истекает на следующий год. Наверное, вернусь к гражданской жизни.

Заметив мой интерес, он начал рассказывать о себе. Сообщил, что у него есть жена и дочь, а скоро родится и еще один ребенок. Семья жила в доме на базе в Норфолке. Он женился совсем юным, и его жене пришлось оставить колледж, когда его переводили. Она работала на полставки в Wendy’s, получая скромную зарплату, но, когда родился ребенок, вынуждена была уволиться.

– Знаете, – он отложил вилку, – мне очень нравится быть пилотом. Я люблю службу, люблю свой самолет, свою эскадру. Мне нравится быть частью армии. Я чертовски горд работой, которую проделал здесь. Я считаю это своим долгом. Но я так же сильно люблю свою семью и несу ответственность перед моими женой и детьми. А в тех условиях, в которые я поставлен сейчас, я не могу выполнять два этих долга одновременно. Я должен выбрать между ними. Сэр, я больше не могу держать свою семью на продовольственных карточках.

– На карточках?

Я не мог поверить своим ушам.

– А что было делать, сэр. Надо же как-то сводить концы с концами.

Всю следующую неделю военнослужащие, мужчины и женщины, благодарили нас за приезд и высказывали пожелание, чтобы гражданские почаще могли видеть, чем именно они здесь занимаются. По их словам, они совсем не часто получают одобрительные оценки или ощущают уважение к себе. История пилота представила тяжесть положения военных в особенно ярком свете. Здесь на кон были поставлены не ножи и пули, а плоть и кровь.

История этого племени несла в себе призыв к действию. Мы поняли, что должны поддержать этих смелых и преданных мужчин и женщин ради них и ради нас самих. Именно поэтому JCOC и отправила нас в траншеи: если мы услышим историю прямо от ее героев, мы почувствуем потребность пересказать ее остальному миру, вкладывая собственное осознание ее важности и безотлагательности в каждый разговор, телефонный звонок, фильм, статью или запись в тогда только рождающемся Интернете. Я сам четко и внятно услышал тот призыв и поспешил ответить на него, едва вернулся. Я позвонил моим сенаторам и конгрессмену и рассказал о пережитом опыте и историях, которые узнал. Я пересказывал все это влиятельным коллегам…

– В армии самое важное – люди, – таким выводом я заключал свою речь. – Они заботятся о нас, а мы должны лучше заботиться о них.

Кого выбрать героем своей истории – племя, продукт, место, клиента, слушателя или самого себя, – зависит в первую очередь от поставленной цели. Если необходимо вызвать у слушателя доверие к своим лидерским качествам, вам, возможно, придется самому облачиться в доспехи героя. Если хотите, чтобы он решился на шаг, который выглядит рискованным, доспехи героя должен примерить ваш слушатель. Если вы стремитесь побудить слушателя предпочесть ваш бренд другому, разумно обратить его внимание на героические свойства вашего продукта или места, где базируется ваш бизнес. И, если вы ждете, что он окажет предпочтение, поддержку или помощь деятельности вашей группы, будь то армия США или коллектив вашей организации, тогда стоит разжечь его интерес историей о героических добродетелях вашего «племени». Но, даже утвердив кого-то или что-то на роль героя, работа не закончена – истории еще нужно придать форму и структуру. А для этого понадобится необработанный материал.

В поисках материала

Студенты-магистры, которым я уже долгие годы читаю лекции в Лос-Анджелесском университете, часто задают мне вопрос: где искать исходный материал для целенаправленных историй, учитывая, что их карьера едва началась.

...

И я отвечаю им: история, готовая наполнить сухую информацию эмоцией, превратить пережитое событие в стройный сюжет и подтолкнуть замысел к воплощению, всегда рядом.

Но, как заметил на одной из наших конференций Стив Деннинг, признанный эксперт в области организационного сторителлинга, главное не ждать, что отыщется уже готовая история, идеально сформированная и готовая к употреблению, а постоянно накапливать резерв отдельных фрагментов, способных впоследствии стать историями.

– Когда у вас достаточно материала, остается его усовершенствовать.

Вспоминая истории, которые я сам рассказывал, я обнаружил, что наиболее полезный материал обычно приходит из личного опыта. Когда вы рассказываете о событии, произошедшем непосредственно с вами, – неважно, были вы его главным героем или второстепенным участником, – вы естественным образом наполняете рассказ эмоциями, которые переживали в тот момент, раскрашиваете его интонационными подъемами и спадами. Ваше личное отношение, ваши чувства внушат слушателям сочувствие и заставят их вслед за вами отправиться в ваше эмоциональное путешествие. Кроме того, личный опыт хорошо запоминается. Рассказ о нем звучит правдиво и искренне, поскольку вы сами его пережили.

Личный опыт

Фрэнка Синатру неспроста прозвали «Старейшиной сцены». Вплоть до своей кончины в 1998 году он оставался артистом. Певец, танцор, актер, он вместе с Дином Мартином и Сэмми Дэвисом в 1960 е был лидером голливудского сообщества «Rat pack» – «крысиная стая», – завоевал 11 премий «Грэмми» и 13 раз на нее номинировался, а также в 1953 году получил «Оскара» за роль в фильме «Отныне и навеки». Однако – и я знал это из личного опыта – Синатра был еще и весьма сложным человеком.

В 2006 году один из моих сыновей поделился со мной школьными неприятностями: ему сделал резкое замечание учитель, который всегда казался мне порядочным и великодушным человеком. Я постарался объяснить, что люди порой ведут себя странно и неожиданно, что о них нельзя судить по одному поступку. Едва я произнес эти слова, как мне пришло в голову, что их можно смело отнести и к Фрэнку Синатре, с которым у меня самого однажды произошло подобное столкновение. Поделившись этой историей с сыном, я задумался о том, какой великолепный фильм мог бы выйти из биографии Синатры. Проведя небольшое исследование, я выяснил, что такого фильма пока никто не снял. Это лишь подчеркивало уникальность личности Синатры. Mandalay должна взять на себя эту задачу, решил я.

Гэри Лемел, несколько десятилетий руководивший созданием музыки к кинофильмам в Warner Bros, был знаком с Синатрой. Он помог мне договориться о встрече с Тиной Синатра, распоряжавшейся правами на использование наследия своего отца. Однако Тина не была невинной овечкой. Хранительница бренда «Синатра», она стояла на страже целой империи музыкальных и коммерческих прав и свирепо следила за тем, чтобы человек, которому она предоставляет лицензию, чтил имя ее отца и не допускал ни малейшей угрозы его репутации. Мы с Лемелем поняли, что, если хотим добыть права на экранизацию биографии Фрэнка Синатры, то нам нужна по-настоящему мощная история. К счастью, мой личный опыт общения с Синатрой давал мне подходящий материал.