Клинки - Владимир Васильев

– Что это, Тарус-чародей?

Тот шевелил губами, читая. Наконец обернулся к спутникам. Помолчал.

– Что тут написано? – нетерпеливо заморгал Похил.

Тарус прикрыл глаза и ответил:

– Я прочитаю, а вы уж сами решайте, что это может значить.

И зазвучал его голос, подернувшийся враз веками, ставший таким же древним, как истертые ветрами надписи, как сами скалы:

«Я, Ко, хозяин подземной страны, приду за своим, когда сойдутся три зеленые звезды и три серебряные молнии. Тогда отворятся врата и те, кто смел – последуют за мною.»

С полминуты слышалось только завывание ветра.

– Все? – спросил Боромир негромко.

Тарус кивнул:

– Эта же надпись повторяется на разных языках. Трех я не знаю, но, мыслю, это она же.

– А что она означает, чародей?

Тарус пожал плечами:

– Пока только одно: у Книг есть хозяин. И не очень-то желает он со своим добром расставаться.

Вишена еще раз поглядел на скалу. Знак… Где-то он уже встречался с ним. Но где? Может, в пещере рубинового клада? Звезды еще… И не какие-нибудь: зеленые! При чем здесь звезды? Подземная страна – и вдруг звезды…

– Идем дале! – сказал Тарус, выбирая в какой из проходов сунуться. Выбрал левый. За «говорящей» глыбой ход расширился и вывел в широкую котловину, окаймленную отовсюду скалистыми грядами. Вдали виднелись люди, шестеро.

– Даты! – выдохнул Озарич и схватился за меч. Впрочем, северяне были далеко.

Если бы легкокрылая пустельга, реющая в жарком приречном небе, могла рассказать, что видит с высоты, поведала бы она вот что.

Шестеро датов – Йэльм, Бролин, Коек, Магнус, Харальд и Верворт – кольцом окружили ларец и стояли в центре каменного мешка, ожидая семерку Боромира, как раз показавшуюся из хода.

С юга берегом реки подходили к скалам пятеро датов – Ларс, Хокан, Матс, Гунн и Эспен; по пятам их преследовали венеды во главе с Боградом; те и другие недавно свернули к Реке, кое-как переправились и, влекомые неведомой силой, поспешили именно сюда, к ларцу.

Чуть севернее, на противоположном берегу Реки, к переправе готовились даты из первой отколовшейся группы – Свен, Стрид, Херцог, Огрис и Юргорд; вот-вот сюда же должны были поспеть люди Роксалана и Омут.

Песиголовцы, числом тридцать четыре, уже миновали указатель с рунами и стрелкой, резво нагоняя Боромирову семерку.

Четверо крыланов замерли на верхушках скал, обозревая все с высоты. Волки остались внизу, по ту сторону гряды.

И, наконец, несколько сотен печенегов, во главе с Алликас-ханом и Саятом, пробравшиеся сюда еще вчера, хоронились в жидких кустиках у стен по всей окружности котловины.

А над всеми, рассекая тугие воздушные струи, кружила и кружила хищная птица пустельга, крылатый степной охотник.

Саят, колдовством заманивший сюда датов, не слишком-то обрадовался урусам, хотя не особо и огорчился. В свою силу он верил.

Алликас-хан криво усмехался. Вот он, Волшебный Сундук! Почти что у него, Алликаса, в руках! Не подкачал Саят-Могучий, привел северян прямо в печенежские степи, и ходить никуда не пришлось.

Семерка урусов вплотную сошлась с северянами. Ну-ну, поглядим кто-кого!

Боромир обнажил меч. Главного воина среди датов он узрел сразу. Широкоплеч, бородат, лицо обветренное, руки все в шрамах-рубцах. Йэльмом кличут. Йэльм-Зеленый Драккар…

«Что за напасть! – удивился Боромир. – Откуда я это знаю?»

– Хей-я! – хрипло крикнул ярл. – Держись, южанин!

Слова были чужие, Боромиру незнакомые. Однако Непоседа понял смысл сказанного.

Два клинка сверкнули серебряными молниями и встретились со звоном.

«Клинки! – осенило Таруса. – Серебряные молнии!»

Крупные ясные изумруды лучились чистим зеленым светом, один на мече Боромира, другой – на мече дата.

«Зеленые звезды! Третья – у Вишены!»

Второй раз клинки Йэльма и Боромира так и не встретились; окутавшись мерцающим голубым сиянием они застыли в пяди друг от друга. То же сияние, словно волшебный полупрозрачный купол накрыло обоих воинов; мечи не могли его прошибить, не могли нанести вред ни дату, ни лойдянину.

Тарус подтолкнул Вишену:

– Иди! Ты знаешь, что делать!

Пожарский нерешительно шагнул вперед, обнажил свой меч. Вспыхнул изумруд, мелькнуло на клинке клеймо мастера – часть того самого знака, что красовался на ларце и «говорящей» скале. Вишена окутался зеленоватым сиянием и вплотную приблизился к Йэльму и Боромиру.

– Воины Грома! – пробормотал с досадой Саят. Несмотря на все его старания троица с изумрудными мечами все же встретилась. Всего, что могло произойти дальше, не взялся бы предсказать никто во всем мире.

Йэльм и Боромир боле не помышляли о поединке. Они слегка поворотились, чтобы рядом смог стать Вишена. Три меча, источая ровный свет, сложились в дивную шестилучевую снежинку, три клейма мастеров-оружейников у гарды слились в законченный знак хозяина Ко.

Скалы вздрогнули. Знак налился алым светом и отделился от клинков.

Отряды Ларса и Бограда миновали руны и стрелку. Свен и Роксалан со своими воинами перевалили за середину Реки. Песиголовцы ползком приближались к центру котловины. Крыланы безмолвствовали наверху.

Воины Грома разняли мечи, но огненный знак хозяина Ко остался целым. Задрожали скалы, когда он коснулся земли. С тихим протяжным звуком ушел знак вглубь; из пробитой им дыры вырвался косматый смерч. Скалы задрожали еще сильнее, и вдруг обрушились прямо на засевших в засаде печенегов. Те, за миг до обвала почуяв неладное, вскочили на коней и рванулись к центру котловины. Кое-кто действительно спасся, десятка четыре, остальных погребли под собой рухнувшие утесы.

Четверо крыланов, реявшие над долиной, камнем пали вниз. Один подхватил ларец с Книгами; трое – Боромира вместе с его мечом.

В этот же миг уцелевшие печенеги схлестнулись с объединенным отрядом лойдян и датов; но вдруг вскочили песиголовцы и перепуганные степные кони, не знавшие доселе подобных тварей, понесли всадников прочь. Битвы не получилось. Песиголовцы нападать на людей не стали.

Смерч, колыхавшийся над котловиной, угас; обломки скал растворились в дрожащем полуденном воздухе, словно и не было их никогда, вокруг простерлась ровная степь, поросшая сивыми кустиками полыни. Громадная неясная фигура хозяина протянула призрачную руку, крылан, прижимающий к груди ларец, кувырком полетел к земле. Ларец подхватил хозяин.

– Гром и молния! – воскликнул Тарус. – Это не хозяин Ко! Я не знаю, кто это!

Увы, данный момент был одним из немногих, когда все чародейство Таруса казалось игрушечным.

Подхватив ларец на лету, фигура осветилась красноватым сиянием и исчезла, точно так же, как минуту назад скалы. Крылан сумел выровнять полет; остальные трое, не отпуская Боромира, спланировали к своим волкам.

– Боромир! – воскликнул Вишена и, не раздумывая, вскочил на одного из печенежских коней. Его примеру последовал Славута; секундой позже – подоспевшие венеды, Боград и Богуслав, да еще Яр.

Анча, вожак песиголовцев, в два прыжка оказался рядом с Яром. Вороненый клинок взметнулся ввысь; хлопец выхватил свой, готовый защищаться, но песиголовец не собирался нападать.

– Ар-роу! Возьми Коготь Тьмы, человек!

Яр на секунду замешкался, потом протянул левую руку. Анча вложил меч ему в ладонь.

«Диво, да и только. Как я его понимаю?» – подумал Яр, не особо, впрочем, удивляясь.

– Гей-гей! – поддал по бокам низкорослому коньку и умчался вслед за венедами.

Черные волки стрелой неслись к Реке; кони, дробно стуча копытами, следом. Яр отстал шагов на сто.

– Обрыв! Обрыв впереди! – на скаку крикнул Боград Вишене.

Река приближалась с каждой секундой.

«Что они, убиться хотят?» – подумал Вишена, прижимаясь к холке лохматого коротконогого жеребца.

А волки ветром пронеслись к самому краю обрыва, развернули аспидно-черные крылья и, плавно взмахивая ими, полетели над Рекой. Вишена, Боград и Богуслав едва успели придержать коней.

– Ах ты, нечисть лупоглазая! – в сердцах сплюнул Пожарский. У летающих всадников, конечно, должны быть летающие звери, будь они хоть волками, хоть кем. Теперь эта мысль казалась очевидной.

Громкое ржание прервало мысли Вишены. Подоспел Яр, не придержавший своего коня, и с разгону ухнул вниз с обрыва. Пожарский и венеды обмерли.

Плащ на плечах хлопца вдруг затрепетал, разложился надвое и стал крыльями, черными, как безлунная ночь. В руках Яра темнели на фоне белесо-голубого неба два клинка, похожих как братья. Летел Яр гораздо быстрее волков.

Странная это была битва. Плевались алым пламенем рубины, все шесть, мелькали вороненые клинки и сверкающие на солнце полукружья секир. Все смешалось, слилось в единую воздушную пляску-карусель. А после Яр, схватив в охапку Боромира, прижимающего к груди три меча, грузно удирал от крыланов и волков к обрыву. Когда стало ясно, что преследователи его не догонят, крыланы отвернули и отстали.