Штосс (сборник) - Сергей Антонов

Инспектор и журналист выполнили задание своего босса, причем Ромка, как всегда полезший вперед батьки в пекло даже пострадал: под его глазом расцвел фиолетово-красный синяк, а нижняя губа распухла, как пирог.

– Сторож, сучара, застукал! – рассказывал Ромка. – Хотел фотоаппарат разбить, но я аппаратуру ценой собственной морды сберег.

– Сторожа, я потом, конечно, нейтрализовал, – продолжил Порядкин. – Так приложил в ухо, что еще долго не очухается.

– Молодцы! – похвалил Чубей. – Ну-с, посмотрим, чего там наш полковник наворотил…

Размеры дачи Мелкокалиберного впечатляли и красноречиво свидетельствовали о том, что построить ее на полковничью зарплату было просто немыслимо.

– Отлично! – констатировал Чубей. – С такими козырями не грех к гражданину Мелкокалиберному заглянуть.

В РОВД Мишка прибыл в сопровождении Порядкина. Полковник заметил парочку из окна кабинета и улыбнулся, уверенный в том, что его указание в точности выполнено. Перед разговором с Чубей-Оторвиным Максим Макимыч решил слегка освежиться. Он достал из сейфа бутылку, наполнил стакан и подносил его ко рту, когда в кабинет без стука вломились Порядкин и Оторвин.

– Выпиваем на работе, полковник? – Мишка без приглашения сел и откинулся на спинку стула. – А я-то думаю, дурачок, почему в районе преступность растет? Ломаю голову, почему на ниве правопорядка конь не валялся! Какой там конь, когда Мелкокалиберный с утра за галстук заливает! Значит, не работаем, пьянствуем и дачи возводим? Так-так…

Цвет лица полковника менялся так стремительно, будто его присоединили к цветомузыкальной установке. Сначала Мелкокалиберный побледнел, затем его щеки сделались лиловыми, а, в конце концов, кожа приобрела светло-зеленый оттенок, свойственный героям фильмов ужасов, которые застряли между миром живых и царством мертвых.

– Ты! – гаркнул полковник. – Да как ты смеешь?! Да я тебя в порошок сотру! Порядкин! В камеру его!

Иннокентий не сдвинулся с места, а Чубей швырнул на стол пачку фотографий.

– Узнаешь, Максим Максимыч?

Полковник рухнул в кресло.

– Ага, вижу, что узнаешь. Так вот: если через час я не вернусь в Нижние Чмыри, копии этих фотографий отправятся по хорошо знакомому тебе адресу. Думаю, что после этого тебе самому понадобится камера. Кивни, ворюга, если ты меня хорошо понял.

Мелкокалиберный тряхнул головой.

– Ну, тогда, до скорой встречи, – Чубей махнул Порядкину и направился к двери. – Да. Совсем забыл. Можешь Хряку передать, что с ним тоже самое будет, если вздумает на рожон переть.

Мишка просил Мелкокалиберного сообщить Сан Санычу о провале просто для очистки совести: из милиции он прямиком направился в райисполком и, врываясь в кабинет а Хряку, влепил звонкую оплеуху секретарше, которая опять пыталась преградить путь.

– С дороги, стерва!

Сан Саныч был в курсе последних событий. Он встретил Чубея стоя, с низко опущенной головой и поникшими плечами.

– Что, съел?! – Оторвин впечатал кулак в живот председателя райисполкома, а когда тот склонился, глотая воздух, от души врезал коленом в подбородок. – Будешь еще козни строить, козлина карликовая?! Допрыгаешься, что я твое выступление на местное радио отдам! Для трансляции!

– Не надо, – промычал Хряк. – Я все понял.

– Не надо, говоришь? А руки так и чешутся! Ладно, на первый раз прощаю и ставлю задачу: мои агитационные плакаты должны в каждой дыре висеть! Если не хватит, у Громыхайлы сколько надо возьмешь. На выборах по всем участкам лично проедешь и народ поагитируешь. Только помни Хряк: один неправильный шаг и твоя песенка спета. До конца дней зону топтать будешь!

Мишка ушел, а Сан Саныч продолжал сидеть на полу, монотонно раскачиваясь из стороны в сторону. Он понял, в какие железные руки попал, взвесил все «за» и «против».

– Капитуляция… Безоговорочная капитуляция… Все!

В кабинет заглянула взволнованная секретарша.

– Шеф, что случилось? Вам плохо?

– Мне хорошо! – председатель вскочил, схватил стул и швырнул в стену. – Уйди, выдра! С глаз моих долой!

С горя Хряк и Мелкокалиберный напились так, что решили поехать на охоту. В одно из деревенек Быкохвостовщины для начальника РОВД держали породистую собаку. Сан Саныч поразил мужиков-загонщиков тем, что прибыв на место, подполз к будке на четвереньках и принялся лобзать пса в морду. Максим Максимыч задорно хохотал и орал, что сегодня обязательно подстрелит кабана. Потом, не сделав никакого перерыва, вызвал председателя райисполкома на дуэль. Дуэлянтов едва разняли, налили по стакану и разнесли по кроватям. Они были сломлены и раздавлены в прямом и переносном смыслах.

В отличие от впавших в истерику руководителей Чубей вел себя сдержано. Он побывал в типографии и больше часа следил, как из-под фотобарабана вылетают глянцевые плакаты с его изображением и списком предвыборных обещаний.

Глава двенадцатая,

в которой Мишка шокирует, поражает и восхищает.

– Жрать хочется! – пожаловался Гриня. – Который день почитай, как угорелые носимся. Депутат туда, депутат сюда… Я, честно говоря, у себя в Нижних Чмырях лучше питался.

– Все беды наши от того, что желудком, а не головой думаем, – глубокомысленно ответил Чубей. – Тут вообще-то буфетище есть. Там для депутатов по-дешевке такими деликатесами торгуют!

– Там че ж мы тут топчемся?

– Не вздумай в буфет без моего ведома соваться! – приказал Мишка. – Проголодаешься – покупай булку и пакет кефира. Питайся, Гриша, как весь народ! И вообще: хватит про жратву. Будто другой темы нет.

Чубей уселся на подоконник вестибюля резиденции парламента и поболтал ногами в воздухе.

– А здесь интересно! Правда, Гриня?

– Ага! Я только что из сортира! – Бурый перешел на другую тему, в очередной раз полюбовался своей фотографией в красной книжечке помощника депутата и бережно спрятал документ в нагрудный карман. – Там, Миша, такое! Говно автоматически смывается! Руки к крану подносишь – вода сама течет. А вместо мыла… Вот полюбуйся: я специально в бутылочку набрал.

– Спрячь и не позорь меня. Вон уже мои коллеги оборачиваться начинают.

– Это они, Мишка, на твой китель любуются. И как ты додумался его напялить? У тебя ж сейчас десять пиджаков и штанов целое море.

– Дурак ты, Гриня, – ответил Чубей, демонстративно зажал ноздрю и громко высморкался на мраморный пол. – И ничегошеньки в имидже не шурупишь. Они тут все в пиджаках и при галстуках. А толку? Ходят, как подстреленные и тени своей пужаются. Разве у таких есть хоть один шанс в президенты пролезть?

– А ты? – Гриня раскрыл рот, как выброшенная на берег рыба. – Ты… В президенты?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});