Похищение мечты - Олесь Бенюх

В гостиной Лайонела Дорси тема разговора сменилась в который уже раз. Мужчины обсуждали теперь очередной конкурс на звание "Королевы Рощи".

- Каких девочек, нет, если б вы только видели, каких девочек привез из Европы Марк Болдуин! Утверждает, что это его племянницы. По условиям конкурса любые родственницы допускаются к участию, - Карик Блейз прищелкнул языком, застонал, запрокинув голову.

- Ожидается рекордное количество участниц, - сообщил Дорси. - Во всяком случае, получено уже сто двадцать две заявки.

- Миссис Парсел, конечно, будет пытать счастье? - обратил вопрос к Джерри Дин Прайс.

- Н-не знаю, - своим ответом Джерри явно удивил собеседников. Во всех кэмпусах только и разговоров было что о конкурсе. - Хоть Рейчел, помнится, упоминала о нем еще в Нью-Йорке.

Вскоре Парсел уже входил в свою хижину. В небольшом зале, за столовой, на полу сидела Рейчел. Перед ней лежали выкройки, куски материи, иголки, нитки, мел. Рядом на столике красовался "зингер" - электронная модель.

- Я тебя заждалась, - имитируя обиду, Рейчел капризно надула губки. Джерри нагнулся, поцеловал ее в нос. Рейчел, улыбаясь, обняла его за шею. Он подхватил ее на руки, подошел к креслу, сел. Она полулежала у него на коленях, гладила ладонью его лицо.

- Тебя не успевают обшивать портнихи? - Джерри выразительно посмотрел на разбросанные по полу выкройки. Рейчел приподнялась, проследила за его взглядом.

- Ведь завтра конкурс, а платье, которое я специально заказывала в Париже... Словом, оно мне так разонравилось, что я отдала его для распродажи в церковный магазин. И срочно делаю себе новое. Ты уже знаешь, что я у тебя мастерица на все руки, - она улыбнулась озорно, задорно. - А у тебя как дела?

Что это за странное приглашение на стакан молока? Какая-нибудь шутка?

- Шутка не очень веселая, - лаская глазами жену, вздохнул Джерри. Не нравится Джон Кеннеди, не нравлюсь я, не нравится моя торговля с русскими.

- Кому не нравится? - Рейчел выпрямилась, ноздри ее прямого носа раздулись, в глазах засверкали зеленые искорки.

- Дорси, Прайсу, Блейзу. Думаю, что и многим другим.

- Карлики! - задохнулась Рейчел от негодования. - Карлики и мозгами, и душою. Кстати, и состоянием - в сравнении с тобой - тоже. И они отваживаются делать замечания тебе? неслыханно! Я знаю, ты, конечно, указал им их место, ведь так, Джерри?

Вместо ответа он стал целовать ее губы, глаза, щеки. И от каждого поцелуя Рейчел вздрагивала, замирала, вздрагивала, шептала ему на ухо: "Люблю тебя, мой сильный, мой умный, мой единственный...".

Обычно Джерри вставал в шесть часов утра. В субботу и воскресенье он позволял себе спать обычно до половины восьмого. Не была исключением и эта суббота. Рейчел дома уже не было. На ее постели Джерри нашел записку: "Предварительный отбор претенденток с восьми до ленча. Пожелай мне успеха, Рейчи".

Джерри надел легкий шерстяной костюм - бежевые шорты и безрукавка - и по однажды проложенному им пятимильному маршруту отправился трусцой. "Бег трусцой, - думал он, то и дело встречая трусивших навстречу знакомых, бросая им краткое "хай", - с легкой руки новозеландцев распространился по всему миру. Даже в Новосибирске бегают, видел своими глазами. Каждый, как и я, верит в этот бег, считая его панацеей от всех заболеваний, болезней, недугов - инфаркта, туберкулеза легких, внематочной беременности, гипертонии, даже рака. Великая сила - вера... Как там моя Рейчи проходит отбор? Какая пустая забава все эти конкурсы "королев красоты", "мисс штата", "мисс Америка", "мисс Мира", "мисс Вселенной". Сколько, однако,треволнений, слез, интриг и интрижек, подсиживаний и ликований! Как мне хочется, чтобы моей девочке повезло. Хотя шансов у нее никаких. Абсолютное неумение быть объективным один из самых распространенных человеческих недостатков. Не красавица, нет. Предварительный отбор она, пожалуй, пройдет, там они только фигуру оценивают. Дальше - нет. То есть, никаких призов, никаких ступенек пьедестала почета. Опять расстроится, бедняжка... Какой прозрачный, душистый воздух. Прямо чувствуешь, как он забирается в самые дальние закоулки легких. И ветерок великолепен. О, раздались звуки оркестра! Утешительный мотивчик для выбывающих из конкурса и вдохновляющий для еще участвующих. Любопытно, что было бы с нашей легкой музыкой, если бы не негры. И вообще - появился бы на свет божий джаз? Да и в спорте они кой-чего могут. Кстати, пора мне с Беатрисой поговорить напрямую. Все шушукаются по углам, что моя дочь связалась с черномазым. думают, я ничего не знаю.

Мне надоело разыгрывать из себя непосвященного в тайну, которую смакуют знакомые на обоих побережьях. Отца его я помню, в Женеве встречались. А вот с сыном и с Беатрисой - порознь, естественно - буду беседовать сразу по возвращении в Нью-Йорк. Свобода - свободой, любовь любовью, а брак - браком. И все это вещи разные, дети мои. И чем скорее вы поймете это, тем будет лучше в первую очередь для вас самих. Имея отцом Джерри Парсела, нельзя выходить замуж за цветного.

Нель-зя... А какие же сукины дети все эти Прайсы, Дорси, Блейзы! Мне угрожают. не прямо, не в лоб, но угрожают. И этот Маркетти - кто он, мафиози, связанный с ФБР, или наоборот? И что у него за задание - следить? За кем? Убить? Кого? Что ж, долго это неведение продолжаться не может...".

Приняв прохладный душ и наскоро позавтракав, Джерри засел за рукопись. Писалось спокойно и, как всегда, не быстро...

В четверть второго прибежала возбужденная Рейчел. "Прошла!" - Джерри услышал ее торжествующий возглас, как только она очутилась в гостиной. Он поспешил ей навстречу. И успел увернуться от туфли, которую Рейчел метнула с ноги через всю гостиную прямо в противоположную стену. Вторая туфля ударилась в потолок. Рейчел по-мальчишески громко свистнула, бросилась Джерри на шею, закружила его, повалила на ковер. "Из ста двадцати двух отобрали двенадцать. И я - среди них! Если бы ты видел и слышал, что там творилось - слезы, ругань, оскорбления, обвинения в небескорыстном патронаже, взяточничестве. Смех! Члены жюри - все старожилы Рощи. Какие уж тут взятки!".

Джерри со сдерживаемым удовольствием внешне спокойно слушал жену. "При всем равенстве как любят женщины игру и все составные части игры в королеву, верховную жрицу, богиню, подумал он. - Есть и другая сторона медали - любому человеку так свойственно стремление к самоутверждению. Достигают егопо-разному: силой, умом, красотой. Суть же одна - крикнуть погромче: "Люди, смотрите, какой я!". Моя славная, смешная Рейчел уже на седьмом небе. Попасть в первую дюжину из ста двадцати участниц - это ли не самоутверждение? Но честолюбие не знает пределов и, тем более, не слушает разума. Вечером будут слезы. Иначе и быть не может - в Роще полно девиц и моложе и красивее ее. Наверняка, одиннадцать из дюжины - именно они или приезжие красотки. Однако, добровольно отказаться от участия в финале Рейчел было бы труднее, чем пережить новый Потоп".

В восемнадцать ноль-ноль фанфары протяжно и радостно пропели о начале парада финалисток. Перебрасываясь шутками, не спеша, на просторном, высоком деревянном помосте появлялись судьи. Главный судья, улыбчивый владелец кораблестроительных заводов и верфей Поль Донахью, махнул рукой, приглашая на помост участниц. Мощный оркестр, разместившийся справа от помоста, грянул марш. Однако тотчас звуки его расплылись, потонули в свисте, криках, громе трещоток. Раздались и выстрелы так выражала свой восторг наиболее экспансивная часть болельщиков, юнцы шестнадцати-семнадцати лет. Гвалт достиг апогея, когда на помост одна за другой стали выходить финалистки. В купальниках разных цветов, с широкими яркими лентами - от бедра наискось через плечо, на которых были написаны название кэмпусов, они напряженно улыбались. "Но кроме того, что все они напряженные, какие они к тому же разные, эти улыбки, думал Джерри, отыскивая и пока не находя взглядом жену. застенчивые, нахальные, вызывающие, интимные, свирепые... Что ни улыбка, то характер. А вот и Рейчел! Девочка моя, какая же улыбка у тебя? Испуганная. Черт возьми, все, что угодно, только не страх!". С этими мыслями Джерри стал протискиваться поближе к помосту, выкрикивая так сильно, как только мог: "Рейчел! Выше нос! Плюй на все! Рейчел, держись молодцом!

Бра-во, Рейчел!". И чем громче он кричал, тем меньше он надеялся, что она его услышит среди этой толпы, которая стонала,рычала, бесновалась. Однажды Рейчел подняла глаза и взглянула, как ему показалось, прямо на него. Но в следующее мгновение он понял, что глядя на него^ она его не видела. Она видела не отдельные лица, а тысячеголовое чудовище - коварное, враждебное, хмельное...

Джерри ошибся, вечером слез не было. Рейчел заняла третье место и ликовала. Она не знала, что улыбчивый Поль Донахью, подводя итоги работы жюри, сказал: "Господа! Предлагаю первый приз и звание королевы, естественно, присудить за красоту; второй - за изящество и грацию; трений за отвагу".