Стратагемы заговорщика (СИ) - Тимофей Щербинин

он повернулся спиной к остальным и, сделав вид, что снова осматривает руины порта, быстро достал чешуйку Дракона.

Айсин Тукуур подошёл к люку, из которого торчал конец лестницы, немного постоял на краю и начал спускаться. Колдовская сфера прорицателя нырнула за ним. Немного помедлив, Улагай Дамдин и его спутники последовали за знатоком церемоний. Спустившись этажом ниже, дворцовый прорицатель быстро обогнал своего нового раба и быстрым шагом направился к широкой лестнице, которая вела в подземную темницу. Максар поспешил за ним, а Холом приотстал, преградив путь Тукууру. Знаток церемоний остановился и посмотрел на него мутным взглядом.

— Да сохранит тебя Великий Дракон, — сочувственно произнёс Холом.

Он надел амулет на шею товарища, спрятав его под кафтан, поправил ему воротник и легонько подтолкнул в сторону выхода. На мгновение взгляд Тукуура стал чуть более осмысленным. Он благодарно кивнул и хотел что-то сказать, но снова замер с приоткрытым ртом, прислушиваясь к чему-то. Холом вздохнул, и побрёл догонять Дамдина.

Подземелье встретило его затхлым дыханием и скрипом замков, но стоны и вскрики пленника смолкли. Посланник Прозорливого нахмурился и ускорил шаг. Холом поспешил за ним, но через несколько шагов остановился, ухватившись за осклизлые камни. Голова раскалывалась, перед глазами поплыли разноцветные круги. Борясь с тошнотой, страж словно далёкое эхо услышал гневный голос Дамдина, но не смог разобрать слов. Что-то глухо звякнуло и покатилось по полу, раздался испуганный вскрик и глухой удар.

— Стража! — проревел прорицатель, выскакивая в коридор.

Стараясь не столкнуться с бегущими на его зов солдатами, Холом кое-как доковылял до камеры. Эрдэни с почерневшим лицом раскинулся на скамье как старая тряпичная кукла. Рядом с ним Максар с гримасой испуга и отвращения на лице вытирал керамический сапог о грязную циновку. Геккон забился в угол и таращился оттуда жёлто-оранжевыми выпученными глазами. Подойдя ближе, страж разглядел на полу останки крупной красно-чёрной сколопендры.

— Позлее… — успел прошептать он, но тут тошнота взяла своё.

Зловонный букет подземелья пополнился запахом желчи.

— Волчья шерсть! — прохрипел Холом, вытирая губы рукавом.

— Идём отсюда, — поморщился Максар. — Здесь больше делать нечего.

Воин подхватил товарища под руку и вытащил в коридор, где бушевал Дамдин.

— …всех заколдую, будете бегать на четвереньках и жевать траву! — обещал он ошалелым стражникам.

Те только втягивали животы и пучили на прорицателя глаза, ещё менее осмысленные, чем у геккона.

— Какой идиот додумался принести пленнику огненную чешуйницу? — поинтересовался Максар.

— Очень ловкий идиот, — тихо пробормотал страж. — И провалиться мне, если он ещё здесь.

Накатил новый приступ головокружения. Холом попытался опереться на товарища, но тот как раз выпрямил руку, и страж шлёпнулся на четвереньки как лягушка. Дамдин резко обернулся на звук.

— Вы касались склопендры? — раздражённо спросил он.

— Нет, — слабо ответил Холом, пытаясь подняться.

— Последствия контузии, — пояснил Максар, снова подхватив его под руку.

Прорицатель глубоко вдохнул, помолчал и снова повернулся к стражникам.

— На плац, живо! — скомандовал он.

Солдаты ринулись к выходу.

— Нохор Максар! — устало произнёс Дамдин. — Отведите нохора Холома в лазарет, а затем соберите десяток солдат, в которых Вы лично уверены. Сегодняшнюю смену темничной стражи — под арест! Мастера ядов — туда же. Подготовьте список всех, кто с ними так или иначе связан.

— Может, привлечь факельщиков? — спросил Холом.

— Я не доверяю их временному командиру, — проворчал посланник Прозорливого. — Если Вы в состоянии командовать — другое дело.

— Он на ногах еле держится, — фыркнул Максар, не дав стражу ответить. — Куда ему командовать?

— Согласен, — кивнул Дамдин. — Ступайте к лекарю, нохор Холом! Когда придёте в себя, соберите тех факельщиков, в которых, опять же, уверены лично. Выясните, кто такой Кумац, не связан ли он с Темир Бугой или Морь Эрдэни…

— С первым плавильщиком связана половина офицеров гарнизона, — проворчал Максар. — Он тренировал и меня, и Холома.

— Естественно, — поморщился прорицатель. — Какая удобная должность для заговорщика… Всё равно разузнайте про этого Кумаца всё, что сможете.

— Непременно, мудрейший, — пообещал Холом и двинулся к выходу из подземелья.

Когда два товарища поднялись на стену недалеко от главных ворот, ветер переменился, и горький дым снесло в сторону шаманских кварталов. Теперь воздух пах сушёной рыбой и прелыми листьями, но после темничного смрада даже эти запахи казались священными благовониями.

— Кто же мог убить Эрдэни? — задумчиво пробормотал Максар.

— И почему он не сделал этого раньше? — добавил Холом. — Что стоило сразу принести огненную чешуйницу?

— Это-то понятно, — возразил воин. — Кто-то услышал, что Эрдэни рассказывает про песни Токты в Хоре Безликого, и решил устранить свидетеля. А сначала они думали, что он не может выдать никого кроме Иланы и капитана, который на дне бухты кормит крабов.

Холом нахмурился.

— Если прав Тукуур, Илана — ложная цель. Эрдэни мог продавать ей лекарства со скидкой, чтобы мы уцепились за эту связь, но на самом деле её нет.

— Возможно, ты был прав, — признал Максар. — Когда сказал, что Эрдэни намеренно попал в плен. Он выполнил свою задачу, указал на законоучителя, и сообщники помогли ему умереть. Только вот на что они рассчитывали? Что мы поверим ему или не поверим?

— О чём ты? — поморщился Холом. — Говори яснее, я сейчас почти не соображаю!

— Если законоучитель — певец Хора, то он знает о выводах Тукуура. Он знает и о том, что прорицатель арестовал Тукуура. Наш друг не похож на человека, который стойко переносит пытки, да и запираться ему, в общем-то, незачем. Если только он не слуга Безликого…

— Нет, — уверенно сказал страж. — Тукуур — не член Хора.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво прищурился Максар.

Холом мысленно проклял контузию и несвойственную ему болтливость.

— Дамдин околдовал Тукуура с помощью своего болотного огня, — нашёлся он. — Если бы наш друг был сектантом, он уже сознался бы в этом.

— Может и сознался, — пожал плечами Максар. — Там, в подземелье.

— Если так, то Дамдин нам не доверяет.

— А ты ему доверяешь? — сурово спросил воин.

Холом ядовито фыркнул, но тут же пожалел об этом. Звук ударом палицы отдался под черепом. Страж отвернулся и подставил лицо речному ветру, стараясь не глядеть вниз, чтобы не кружилась голова. Максар буравил ему спину взглядом, но в борьбе за внимание товарища не мог тягаться с проклятой контузией.

— Я даже себе не верю, — буркнул, наконец, Улан Холом. — А ты?

— Обязан доверять, — усмехнулся воин. — Таков путь доблести.

— Он заколдовал Тукуура, — напомнил Холом. — Подчинил себе его волю. Такое умеют только слуги живых камней.

— Ты их видел хоть раз? — фыркнул воин.

— Хамелеонов? — переспросил страж. — Приходилось. На острове Гэрэл у них торговая миссия.

— Я тоже их пару раз видел, — проворчал Максар. — И ничего колдовского кроме мерзкого