Туда, где кончается Лес - Лада Монк

Рейв, проникавший во все потаенные уголки королевства,

Ни стражники, много лет служившие верой и правдой королевскому дому красных роз.

Когда воспоминания девы, покинувшей башню мага, снова затуманились,

Узнавший земляные переходы шут повел ее дальше.

Туннели привели паяца и принцессу к заброшенному логову разбойников в самом лесу.

Де Рейв: Знакомые мне места! Стоянка разбойников и пиратов всех сортов.

Но откуда ты знала про этот ход?

Пусть и до середины,

Где мраморные плиты из дворца превращаются в рыхлую землю, избитую подошвами рваных башмаков?

Симара: Сама не пойму,

Мне словно бы было видение.

Но Нан, скажи же мне,

Что теперь делать с этим платьем,

С этими туфельками,

Со всеми этими украшениями?

Я должна их вернуть,

Но я не решусь больше приблизиться к воротам замка.

Де Рейв: Придется стать храброй,

Если желаешь оставаться честной.

Без этого никак.

Но когда ты осмелеешь и вернешься в замок,

Я составлю тебе компанию.

Мне тоже нужно кое-что вернуть…

Но не сейчас, а после Бала Бабочек.

Поперхнувшись, он снял с языка золотое кольцо,

Которое прятал во впадинке за усыпанной веснушками щекой.

Симара: Кольцо принцессы!

Зачем тебе оно?

Де Рейв: На Балу Бабочек для тех,

Кто собрался пожениться,

Устраивают настоящую церемонию!

С цветами, подарками и тортом!

Торжество, какое тебе и не снилось!

Симара побледнела

И отступила на шаг.

Симара: Ты хочешь на мне жениться?

Но у меня уже есть муж!

Де Рейв: Ну и что? Давай попросим у него благословления,

Если ты настаиваешь.

Симара: Ах, не шути так!

Я должна быть верна ему.

Де Рейв: А я должен быть верен женам,

Коих у меня больше,

Чем у профессионального вдовца и непрофессионального охотника на вампиров графа де Микелло.

Я повторю: ну и что?

Мы сыграем свадьбу. Во всех смыслах этого слова!

Я просто хочу, чтобы ты увидела бабочек.

Ты должна это увидеть.

Эта свадьба такая же поддельная,

Как позолота на украшающей твое кольцо розе,

Которая стерлась,

Соприкоснувшись с моими зубами.

Соглашайся, красавица. Я хороший актер,

Тут все это знают!

Но жениха я еще не играл.

Наверное, лучше тебе пережить ночь с этими мыслями?

Пойдем, я тебя провожу.

Башня твоя совсем близко,

Я здесь бывал.

Симара: А куда же пойдешь ты сам?

Есть у тебя место для ночлега?

Де Рейв: Уж найду!

Я и под сломанной телегой спал когда-то даже в холодное время,

Ваши зимы — жаркое лето для того,

Кто рос там, где история прошлых веков

Замерзает во льдах!

Ну же, пойдем! Уже темнеет.

Иль ты устала? Я могу снова понести тебя на руках.

Пробудившиеся светлячки и болотные огни

Указывали Нану и Симаре правильный путь к черно-белой башне.

Свиток шестой, излагающий историю о танце Симары с ненастоящим человеком и фальшивым королем

День уходил. Капали краски неба за горизонт

Дождем багрянца и золота.

На другой стороне земли,

Там, где за преградой из кольев стояли крытые соломой домишки графства Микелло,

Только-только поднималось

Сбежавшее из Флердеружа Солнце,

Подгоняемое духами ветра и богиней света,

Доброй покровительницей Магистра Ордена Света

И всех послушниц Светлой Обители.

В маленьких домиках далёкого графства,

Ненадолго оставшегося без сумасбродного хозяина,

Ненадолго погруженного в размеренный пасторальный быт,

Ненадолго уснувшего и зревшего идиллии,

Украшали сушеными веточками лаванды и розмарина окна,

Замешивали тесто с красным вином и специями,

Чтобы в каменных печах ближе к полудню испечь ароматный хлеб.

А богиня ночи опускала свой дымчатый плащ на Флердеруж,

Укрывала королевство от холодного вечернего ветра.

В небе мерцали первые звезды, а на земле — переговаривавшиеся светлячки.

Многочисленные огоньки, смертные и космические,

Отражались в украшениях и блестках на платье Симары,

Не королевы и не принцессы,

Ставшей на день царственной особой.

День уходил, оставляя мнимой принцессе и королеве-притворщице

Драгоценные камни, платье и туфельки

На память о коронации,

Которой не было,

На память о никогда не существовавшем празднике с тысячами приглашенных,

На память о вымышленной встрече с принцессой Камиллой и ее советницей.

Или все это однажды было?

В каком-то забытом отрезке времени,

В распутанной нити судьбы, сжатой дрогнувшей рукой Мойры?

Симара размышляла.

Блики разноцветных светлячков в ночи ослепляли ее,

Как мгновенно гаснувшие вспышки и отблески воспоминаний.

Ей было намного легче дышать, проще говорить и улыбаться,

Когда она жила без странных сомнений

И мыслей о том, кем она была до встречи с Милордом.

Она ждала момента, когда снова сможет

Расчесать свои волосы волшебным гребнем,

Дабы локоны сделать длиннее, а память — короче,

Как по спутанным алым дорожкам,

Протянуть все воспоминания об ушедшем дне гребнем вдоль распущенных кос своих,

Вымести прочь из сознания все минуты катившегося в ночь дня.

Рядом с Симарой шел Нан,

Помогавший ей переступать могучие корни дубов и лип,

Проносивший ее на руках над лужами и сбегавшими со склонов ручейками.

Скоро на небосвод должна была выплыть Луна.

Еще незримая, уже отнимала она краски у румяного лица де Рейва,

Делала горячее его холодную кожу потомка викингов и шаманов,

Готовясь испепелить в ночь Чёрно-Белой Луны.

Из шута он перед каждыми сумерками

Вдруг превращался в больного,

Пораженного хворью и тяжкими думами.

Он слабел и шаг его замедлялся.

Но Симара, даже увлеченная своими мыслями,

Заметила это.

Симара: Ты бледен,

И кашель дерет тебе горло.

Что с тобой сделалось, Нан?

Тот, кого не страшат холода и местные зимы,

Оплошал и позволил себе простыть?

Как же целебные травы мои сразу тебя не исцелили?

Скажи мне, ты болен?

Де Рейв: Ха! Это так же смешно,

Как попытки Вольфа и Алексы,

Будь все их маски прокляты,

Стать настоящими артистами.

Я здоров. Как может быть тот,

В ком течет кровь северных воителей,

Поддаться хвори?

Луна, верная приятельница колдунов и ведьм,

Любит иллюзии.

Она еще не взошла,

Но обманчивый белый свет ее уже застилает землю,

Вот тебе и мерещится,

Что кожа моя потеряла свои цвета.

Не верь ей! Не поддавайся на эти уловки.

Ты — будущая бабочка на торжестве цветов и крыльев свободного полета,

А не наивный мотылек,

Который летит к Полумесяцу,

Веря, что его свет согревает, как солнечный,

Но сгорает во время самого приближения

Или падает без чувств на середине долгого пути.

Вот что, Симара,

Давай-ка я отвлеку тебя,

А то вдруг здесь, как и в лесах Долины Кристальных Водопадов,

Обитают игривые духи,

Которые