«Военная анархия» в Римской империи - Юлий Беркович Циркин

была передана Абгару X346. Римская армия перешла старые границы Империи и вторглась в ту часть Месопотамии, которая находилась под властью Сасанидов. Именно в это время неожиданно умер Тимеситей. Его смерть была столь неожиданной, что сразу же возник слух о его отравлении Филиппом (SHA Gord. 28, I ; 5—6)347. Именно М. Юлий Филипп, который тогда находился среди ближайших соратников Тимеситея, был назначен его преемником на посту префекта претория (SHA Gord. 29, 1 ; Zos. I, 18, 2)348.

Зосим (I, 18, 2) пишет, что после смерти Тимеситея Гордиан засомневался в прочности своей власти (aotpaXeia Tfjç ’iiyepoviaç). Того абсолютного доверия, какое он питал к тестю, по отношению к Филиппу он явно не имел. В значительной степени ему пришлось взять на себя реальное командование армией. Выполняя план Тимеситея, римская армия двинулась к столице Сасанидов Ктесифону. Однако в решающий момент Гордиан умер.

О смерти Гордиана существуют две абсолютно противоположные версии. Биограф Гордианов подробно рассказывает о том, как Филипп, в обязанности которого как префекта претория входило снабжение армии349, намеренно саботировал это снабжение, чтобы вызвать недовольство солдат императором, и распускал слухи о неспособности Гордиана из-за его молодости управлять государством. Этим он сначала добился провозглашения себя соправителем Гордиана, а затем убийства Гордиана солдатами, после чего получил всю власть (SHA Gord. 29-30). Практически то же самое говорят и другие античные

авторы. Зосим (I, 18, 3-19, 1) фактически повторяет в более кратком виде ту же версию. Евтропий (IX, 2, 3) утверждает, что Гордиан уже после своих побед па обратном пути был коварно убит Филиппом. Аврелий Виктор (27, 8) пишет, что Гордиан после удач на войне погиб из-за козней (insidiis) Марка Филиппа. Об убийстве императора солдатами, подстрекаемыми Филиппом, упоминают также автор Эпитомы (27,2) и Синкелл (р. 681 ); о предательстве Филиппа пишет Аммиан Марцеллин (XXIII, 5, 7; 17). Орозий (VII, 19, 3), не называя конкретно Филиппа, говорит о коварном убийстве Гордиана его приближенными. Вероятно, на это же событие намекает таинственный пассаж XIII «Сивиллиных оракулов», упоминающий об убийстве молодого Ареса в результате коварства его друга350.

Совершенно иначе говорят о гибели Гордиана некоторые более поздние византийские хронисты и историки, в частности Зонара (XII, 18), по словам которого император во время битвы с персами, вдохновляя своих воинов, сам бросился в атаку, но его конь поскользнулся, в результате чего Гордиан получил тяжелую травму, был доставлен на римскую территорию и скоро умер. И Зосим в другом месте (III, 32, 4) упоминает о трагической для Гордиана битве с персами. Наконец, о разгроме римской армии Гордиана и убийстве самого императора с гордостью сообщает Шапур в своей победной надписи (RGDS 8), изображая на рельефе Гордиана, убитого его собственной рукой. Упомянутый пассаж XIII «Сивиллиных оракулов» отмечает гибель юного героя év tó^ei (в строю), что тоже позволяет говорить о смерти Гордиана в бою, хотя и в результате предательства.

Решение чисто исторической проблемы осложняется проблемой религиозно-идеологической. Сущест вует традиция, согласно которой Филипп, заменивший Гордиана на троне, был первым императором-христианином. Так об этом упоминают Евсевий и Иероним, и им следует большое количество позднеантичных и раннесредневековых писателей351. И тогда встает вопрос: а мог ли христианин быть коварным виновником смерти и своего предшественника и покровителя Тимеситея, и императора352? Гибель и того, и другого, несомненно, связана друг с другом: в случае виновности Филиппа в смерти одного

или другого резко повышается вероятность того, что Филипп стоял за смертью и Тимеситея, и Гордиана353.

Возможно, частично ответ можно найти в событиях, происходивших в Риме. Уже говорилось, что, отправляясь на войну, Тимеситей оставил там Фелициана в качестве vice praefectorum praetorio, но затем его заменил Валерий Валент. Последний во время занятия этого поста оставил надпись в честь императрицы Транквиллины (ILS 2159); следовательно, он тоже стал vice agens praefectorum praetorio во время правления Гордиана354. Можно предполагать, что смена лиц, заменявших префектов претория и тем самым осуществлявших фактическую власть в столице в отсутствие и императора, и префектов, произошла в связи со сменой и самого префекта. Фелициан, как говорилось выше, происходил из Африки, в то время как Валент с Востока, и последний был, по-видимому, более близок Филиппу. Поэтому совсем не исключено, что Филипп, став после смерти Тимеситея префектом претория, захотел иметь своим представителем в столице более близкого человека. Если это так, то в команде, собранной Тимеситеем, произошли важные изменения. Филипп собирает вокруг себя людей, преданных ему, а не его покойному предшественнику. Если бы речь шла только о смене на самом верху команды, едва ли возникла бы нужда в более глубоких изменениях в этой команде. И в таком случае можно осторожно предположить, что Филипп действительно стоял за неожиданной смертью Тимеситея.

После гибели Гордиана Филипп сообщил в Рим, что Гордиан умер от болезни (SHA Gord. 31,2; Zos. I, 19, 1). Смерть в бою всегда считалась в Риме почетной. И если Гордиан, как об этом сообщает гордая надпись Шапура, действительно погиб в сражении, то ничто не мешало Филиппу рассказать, каким храбрым воином был погибший император, пожертвовавший жизнью за родину355. Через 119 лет император Юлиан вспоминал о Гордиане и называл его вместе с Траяном, Вером и Севером (тоже воевавшими на Востоке), стремившимся к великим делам и совершавшим достопамятные подвиги (Amm. Marc. XXIII, 5,17-18). Конечно, эта речь Юлиана, как ее пере-

дал Аммиан Марцеллин, была чисто пропагандистской и победы и подвиги Гордиана были использованы для вдохновения воинов, воевавших с теми же персами. Но едва ли этот пример мог вдохновить солдат, если бы не сохранилась традиция, столь резко контрастирующая с сообщениями о смерти императора от болезни. Так что, как кажется, сам доклад Филиппа сенату о смертельной болезни императора заставляет подозревать префекта в сокрытии реальных фактов. Наконец, можно привести еще один косвенный довод в пользу предположения о виновности Филиппа в смерти Гордиана. Евсевий, считавший Филиппа христианином, рассказывает, что император пытался в предпасхальную ночь помолиться в церкви вместе с народом, но епископ отказался его впустить без исповеди из-за множества возводимых на него обвинений (НЕ VI, 34). Сам этот рассказ едва ли историчен356, но характерно, что даже христианский историк, весьма благосклонный к Филиппу, сохранил воспоминания о каких-то обвинениях императора. В тех условиях это скорее всего могли быть слухи о его причастности к смерти Гордиана.

Различные противоречивые сведения можно, однако, свести к комплексному предположению, уже сделанному в науке. Исходя из данных о