Эпицентр бури - Джек Хиггинс

— Нет проблем, старина. — Харвей оттолкнул назад стул, выдвинул второй ящик правой тумбы своего стола: — Выбирай.

Там лежали пистолеты: смит-вессон 38-го калибра, чехословацкая ческа и итальянская беретта. Диллон выбрал беретту. Он проверил затвор и опустил пистолет в карман.

— Этот сгодится, — сказал он.

— Женская штучка, но твое дело, — заметил Харвей. — Ждем тебя завтра.

Мира открыла дверь.

— Честь имею, мисс Харвей. — Диллон быстро прошел мимо Билли и вышел.

— Хотел бы я переломать ноги этому маленькому ублюдку, — проворчал Билли.

Мира потрепала его по щеке:

— Успокойся, солнышко. Стоя на ногах, ты беспомощен. Ты приходишь в себя только в горизонтальном положении. Теперь ступай и поиграй со своим мотоциклом или займись чем-нибудь еще.

Она вернулась в кабинет дяди.

Диллон остановился, сойдя с лестницы, и переложил беретту в портфель. Единственное, что может быть лучше одного пистолета, это два пистолета. Он быстрым шагом направился к «мини-куперу».

— Я не стала бы доверять ему ни на грош, — заявила Мира.

— Жестокий маленький подонок, — сказал Харвей. — Когда он был здесь по заданию ИРА в тысяча девятьсот восемьдесят первом, я снабдил его оружием, взрывчаткой, всем необходимым. Ты тогда ходила в колледж, а не занималась бизнесом. Так что ты, вероятно, не помнишь его.

— Куган его настоящее имя?

— Конечно, нет. Да это черт на колесах. Тогда мне доставлял много хлопот Джордж Монтойя из Бермондсея по кличке Джордж-испанец. Куган убрал его для меня однажды ночью, его и его брата. Возле бара «Фламенко». Он сделал это бесплатно.

— Действительно? Но где мы достанем для него семтекс?

Харвей рассмеялся, выдвинул верхний ящик стола и достал связку ключей.

— Я покажу тебе. — Он вышел, пошел по коридору и открыл ключом дверь. — Здесь то, о чем даже ты не знаешь, дорогая.

Все стены комнаты были заняты полками с коробками. Он положил руку на среднюю полку у дальней стены, и она отодвинулась. Харвей нащупал выключатель и зажег свет. Перед ними была комната, полная сокровищ — оружие всех калибров и мастей.

— Боже мой! — восхитилась Мира.

— Все, что душа пожелает, все есть. Автоматы, штурмовые винтовки АК, автоматические винтовки М-15. — Он кашлянул. — И семтекс. — На столе лежали три картонные коробки. — В каждой из них пятьдесят фунтов, — пояснил он.

— А почему ты сказал ему, что на это может понадобиться время?

— Чтобы он попрыгал. — Они вышли, и он закрыл все на ключ. — Могу вытащить из него еще несколько сотен.

Когда они вернулись в его кабинет, Мира спросила:

— Что, по-твоему, у него на уме?

— Меня это совершенно не интересует. Не понимаю, почему это волнует тебя. Ты внезапно стала вонючей патриоткой или как?

— Нет, что ты. Мне просто любопытно.

Он отрезал кончик сигары.

— Послушай, у меня появилась мысль. Было бы здорово, если бы этот маленький педераст убрал для меня Харри Флада. — И он разразился хохотом.

В начале седьмого, когда Фергюсон уже собирался уходить, в его кабинете зазвонил телефон. Это был Девлин.

— Послушай, ты, старый педераст, у меня есть новости.

— Выкладывай, — откликнулся Фергюсон.

— Руководителем Диллона в Белфасте в восемьдесят первом был человек по имени Томми Мак-Гир. Помнишь его?

— Да, конечно. Разве его не застрелили несколько лет тому назад? Что-то вроде сведе́ния счетов в ИРА?

— Так говорили, но он все еще действует там под другим именем.

— И каким же именно?

— Я еще должен узнать это. Должен повидаться с людьми в Белфасте. Отправлюсь туда вечером на машине. Я полагаю, кстати, что мое участие в этом делает меня официальным сотрудником Группы Четыре? Хочу сказать, что мне не хотелось бы оказаться в тюрьме, в мои-то годы.

— Ты будешь полностью защищен, даю тебе слово. Что мы должны сделать?

— Думаю, если Броснан и твоя капитан Таннер хотят принять участие в деле, они могли бы прилететь утром в Белфаст и ждать меня в баре гостиницы «Европа». Скажи Броснану, чтобы он назвал себя старшему клерку. Я свяжусь с ними в полдень.

— Я приму меры, — сказал Фергюсон.

— Еще одно. Ты не думаешь, что мы оба несколько староваты для игр подобного рода?

— Говори за себя, — заявил Фергюсон и положил трубку на рычаг. Он сидел, обдумывая услышанное. Потом вызвал секретаря и позвонил Мэри Таннер на ее квартиру на площади Лоундес. Когда он с ней разговаривал, вошла Алиса Джонсон с блокнотом и карандашом. Он жестом предложил ей сесть и продолжил разговор с Мэри: — Итак, вы отправитесь рано утром. Думаю, снова с Гатвика. На «леаре» вы будете там через час. Вы сегодня с кем-нибудь ужинаете?

— Харри Флад предложил Речную комнату в «Савое». Ему нравится оркестр, который там играет.

— Звучит заманчиво.

— Не хотите присоединиться к нам, сэр?

— С удовольствием.

— До встречи. В восемь часов.

Фергюсон положил трубку и повернулся к Алисе Джонсон.

— Краткая записка. Только для премьер-министра. Особое досье. — Он быстро продиктовал докладную, изложив в ней последние события, включая разговор с Девлином. — Один экземпляр для премьер-министра, и предупредите посыльного. Обычную копию для меня и копию для досье. Поторопитесь и принесите их мне на подпись. Я должен уйти.

Она поднялась и быстро пошла в копировальную комнату. Гордон Браун стоял у машины.

— Я думал, он уже ушел, — сказал Браун.

— Я тоже. Но он только что дал мне еще одно поручение. Еще раз «Только для премьер-министра».

— Правда?

Алиса быстро застучала по клавишам. Закончив через две минуты, она встала.

— Ему придется подождать. Я должна пойти в туалет.

— Я сниму за тебя копии.

— Спасибо, Гордон.

Она вышла. Уже открыв дверь в туалетную комнату, Алиса сообразила, что оставила на столе свою сумочку. Она поспешила обратно. Дверь была открыта, и она увидела Гордона. Он стоял у копировальной машины и читал копию докладной записки. К ее изумлению, он сложил листок, сунул в карман и стал поспешно снимать другую копию.

Алиса была потрясена, она не знала, что делать. Вернувшись по коридору к туалету, она вошла и постаралась взять себя в руки. Через некоторое время Алиса успокоилась и возвратилась.

Докладная записка и копия для досье лежали на ее столе.

— Все готово, — сказал Браун. — Я вызвал курьера.

Ей удалось изобразить на лице улыбку.

— Я отнесу их на подпись.

— Хорошо. А я спущусь вниз, в столовую. Пока.

Алиса прошла по коридору, постучалась в дверь Фергюсона и вошла. Бригадир сидел за столом и что-то писал. Подняв на нее глаза, он сказал:

— Вот и хорошо. Я подпишу, и вы можете отправить их сразу же, один экземпляр — для премьер-министра, на Даунинг-стрит.

Она затрепетала, и Фергюсон нахмурился.

— Моя дорогая Алиса, что случилось?

Она рассказала ему все. Фергюсон сидел с каменным лицом, а когда она кончила, протянул руку к телефону.

— Специальную службу, инспектора-детектива Лейна. Бригадир Фергюсон, Группа Четыре. Сверхсрочно, никакой задержки. Сейчас, в мой кабинет. — Положив трубку, обратился к Алисе: — Вот что вы сделаете теперь. Вернитесь в кабинет и ведите себя так, как будто ничего не случилось.

— Но его там нет, бригадир. Он ушел в столовую.

— Да? — переспросил Фергюсон. — С чего бы это?

Когда Таня услышала голос Гордона Брауна, она ужасно разозлилась.

— Я ведь предупреждала тебя, Гордон.

— Да, но это срочно.

— Где ты?

— В столовой министерства. Я достал еще один доклад.

— Это важно?

— Очень.

— Прочти мне.

— Нет, я принесу его, когда закончится смена, в десять.

— Я приду к тебе домой, Гордон, обещаю, но я должна знать сейчас, что ты достал. Если не хочешь говорить, то не смей мне больше звонить!

— Хорошо. Я прочту.

Когда он закончил, Таня сказала:

— Молодец, Гордон, до вечера.

Он положил трубку и повернулся, складывая листок. Дверь в будку резко распахнулась, и Фергюсон выхватил документ у него из рук.

X

Диллон был в своем номере, когда ему позвонила Таня.

— Я получила горячие новости. Вас начинают искать в Белфасте.

— Расскажите подробнее, — попросил он.

Закончив, она спросила:

— Есть во всем этом какой-то смысл?

— Да, — сказал он. — Этот парень, Мак-Гир, был важной фигурой в те времена.

— Он ведь уже умер, разве нет? Или еще действует?

— Девлин сказал правду. Было дано сообщение о его смерти, якобы в результате борьбы в Движении, но это была просто «липа», чтобы помочь ему «лечь на дно».

— Если они найдут его, это создаст для вас проблемы?

— Может быть, если я не найду его первым.

— А как это сделать?